Джордж Мартин - Танец с драконами

– Бежать предлагаешь?

– Я хочу, чтобы ты жила, Аша. Потому что люблю тебя.

Он любит не ее, а невинную девушку, плод своего воображения – испуганное дитя, которое нужно оберегать.

– А я тебя нет, – напрямик заявила Аша, – и бежать я не стану.

– Чего ты тут не видела, кроме сосен и грязи? Сядем на корабли, уплывем… начнем все заново!

– Пиратами? – «Что ж, весьма соблазнительно. Пусть себе волки забирают свой лес назад, а мы уйдем в море».

– Зачем же? Торговать будем. Пойдем на восток, как Вороний Глаз, но назад придем не с драконьим рогом, а с шелком и пряностями. Одно путешествие в Яшмовое море, и мы богаты, как боги. Купим себе дом в Староместе или каком-нибудь вольном городе…

– Втроем с Кварлом? – Трис, услышав это, поморщился. – Дочь Хагона, может, и пойдет с тобой на восток, но я-то – дочь кракена. Мое место…

– И где же оно? Вернешься на острова и будешь повиноваться своему лорду-мужу?

Аша попыталась представить себя в постели с Эриком Айронмакером, под его тушей. Лучше, конечно, он, чем Рыжий Гребец или Лукас-Левша. Громадный Молотобоец был когда-то бесстрашен и невероятно силен. Может, он и теперь не так плох… глядишь, еще и помрет, исполняя свой супружеский долг. Тогда из жены Эрика она станет его вдовой – к добру это или к худу, зависит от его внуков. А тут еще дядюшка… похоже, все ветры несут ее к Эурону.

– У меня на Харло заложники, – напомнила Аша. – И есть еще мыс Морского Дракона. Раз я не могу получить отцовское королевство, почему бы не создать свое собственное? – В старину этот мыс был не столь малолюден, как ныне. Среди его холмов и болот встречаются древние руины, остатки твердынь Первых Людей, а на высотах насажены Детьми Леса круги из чардрев.

– Ты хватаешься за Морского Дракона, как утопающий за соломинку. Что там такого? Ни золота, ни серебра, железа с оловом – и того нет, а для злаков там слишком сыро.

Аша и не собиралась что-либо сеять.

– Я скажу тебе, что там такого. Сто потаенных бухт, выдры в озерах, лосось в реках, моллюски на берегу, тюленьи лежбища чуть поодаль и боры корабельных сосен.

– Но кто будет строить тебе корабли, моя королева? Откуда ваше величество возьмет подданных для своего королевства, помимо выдр и тюленей?

– Выдрами править легче, чем людьми, – невесело засмеялась Аша, – а тюлени умнее. Однако ты прав, пожалуй: лучше всего будет вернуться на Пайк. Есть еще люди и там, и на Харло, которые мне обрадуются. На Блэкриде Эурон друзей себе тоже не нажил, убив лорда Бейелора. Найду дядю Эйерона и подниму острова. – Мокроголового никто не видел с самого веча, но его утопленники говорили, что он прячется на Большом Вике и скоро призовет гнев Утонувшего Бога на Вороньего Глаза с его приспешниками.

– Молотобоец тоже ищет его. И за утопленниками охотится. Он уже подверг допросу слепого Берона Блэкрида и даже на Серого Буревестника оковы надел. Как ты найдешь жреца, если люди Эурона не смогли его выследить?

– Родная кровь даст знать о себе, – не слишком уверенно ответила Аша.

– Знаешь, что я думаю?

– Нет, но сейчас узнаю – так мне сдается.

– Думаю, что Мокроголового уже нет в живых. Вороний Глаз ему перерезал глотку, а Молотобоец его ищет для виду, чтоб мы поверили, будто он где-то скрывается. Эурон не хочет быть ославленным как братоубийца.

– Хоть бы до дядюшки не дошло. Вороний Глаз родного сына убьет, лишь бы доказать, что ты ошибаешься. – Аша почти протрезвела – Тристифер Ботли всегда на нее так влиял.

– И даже если ты вдруг найдешь своего дядю-жреца, у вас ничего не выйдет. Вы оба были на вече и не можете в отличие от Торгона сказать, что короля выбрали незаконно. Все законы богов и людей обязывают вас соблюдать решение веча…

– Погоди, – нахмурилась Аша. – О каком Торгоне речь?

– О Торгоне Запоздалом.

– Король Века Героев? – Больше Аша ничего не могла припомнить. – Так что же он?

– Торгон Грейарон был старший сын короля. Король был стар, а Торгону не сиделось на месте – когда его отец умер, он ушел в набег вверх по Мандеру из своей крепости на Сером Щите. Братья, не став за ним посылать, наскоро созвали вече в надежде, что королем выберут кого-то из них, но капитаны и короли выбрали Уррагона Гудбразера. Новый король первым делом распорядился предать смерти всех сыновей старого, и они были казнены. Люди не одобрили этого, хотя казненные не приходились Уррагону родней. Он правил почти два года…

– И тут Торгон вернулся домой, – вспомнила Аша.

– Он объявил вече незаконным, поскольку его там не было и он не мог предложить себя в короли. Уррагон успел на деле доказать, как он подл, и сторонников у него почти не осталось. Жрецы обличили его, лорды восстали, и собственные капитаны изрубили его на куски. Торгон Запоздалый стал королем и оставался им сорок лет.

Аша взяла Триса за уши и поцеловала в губы.

– Ты чего? – вопросил он, красный и полузадохшийся, когда она его отпустила.

– Это называется «поцелуй». Топить таких дур надо, Трис, как же я позабыла… Постой-ка. Это рог трубит. Хагон. – Уж не Эрик ли Айронмакер явился за блудной женой? – Утонувший Бог все же любит меня. Как только я задумалась, что мне делать, он шлет мне врагов и посылает на битву. – Аша убрала кинжал в ножны.

Двор они с Трисом перебежали трусцой, но все-таки опоздали – битва уже закончилась. Под восточной стеной недалеко от калитки лежали два окровавленных северянина, над которыми стояли Лоррен-Секира, Шестипалый Харл и Угрюмый.

– Через стену лезли, а Кромм с Хагоном их заметили, – объяснил Угрюмый.

– Только двое? – спросила Аша.

– Пятеро. Двоих мы сняли, пока они еще лезли, третьего Харл убил на стене, ну а эти успели спрыгнуть во двор.

Одному их этих двоих Лоррен раскроил череп, но второй, пригвожденный к земле копьем Угрюмого, еще дышал. На обоих была вареная кожа и пестрые плащи, буро-черно-зеленые. К головам и плечам они прикрепили ветки с хвоей и листьями.

– Ты кто? – спросила Аша у раненого.

– Я Флинт, а ты?

– Аша из дома Грейджоев. Это мой замок.

– Темнолесье – усадьба Галбарта Гловера. Спрутам тут делать нечего.

– Сколько вас? – Не дождавшись ответа, Аша повернула в ране копье. Кровь брызнула, северянин не сдержал крика. – Зачем вы пришли?

– За леди, – прохрипел раненый. – Боги, не надо больше. Хотели ее спасти. Только мы пятеро.

Аша, посмотрев ему в глаза, снова налегла на копье.

– Сколько еще? Говори, не то будешь подыхать до рассвета.

– Много, – прорыдал Флинт. – Три тысячи, может четыре… айййй…

Аша вырвала копье и обеими руками проткнула лживую глотку. Мейстер Галбарта Гловера говорил, что горные кланы не дружат между собой и без Старка во главе нипочем не объединятся. Может, он и не лгал, просто ошибся – как она сама на дядином вече.