Морган Райс - Земля огня

Гвендолин удовлетворенно кивнула в ответ.

«По рукам!» – крикнула она. – «Мы плывем в Империю!»

На палубе вспыхнул взволнованный ропот, но вместе с тем раздавались крики возбуждения и одобрения, когда ее люди тут же начали менять курс.

К Гвендолин подошел рассерженный соотечественник.

«Надейтесь на то, чтобы Ваш план сработал», – нахмурился он. – «Помните, что у нас три корабля и те из нас, кто не согласен, могут взять один корабль и уплыть прочь в любое время».

Возмущенная Гвен покраснела.

«Ты говоришь как предатель», – прорычал Тор, сделав шаг вперед ближе к мужчине, положив руку на меч.

Гвен потянулась и положила ладонь ему на руку, чтобы успокоить, и Тор смягчился.

«И куда же вы отправитесь?» – спокойно спросила она мужчину.

Тот бросил на нее свирепый взгляд.

«Куда угодно, если это место здравого смысла», – огрызнулся он, после чего развернулся и ушел прочь.

Гвен повернулась к Тору и они обменялись взглядами. Она была так счастлива от того, что он все еще был здесь, получая утешение в его присутствие.

Тор покачал головой.

«Это смелое решение», – сказал он. – «Я очень им восхищаюсь. И твой отец тоже бы восхищался».

Тор приготовился к отплытию, члены Легиона стояли возле небольшой лодки, ожидая, пока ее спустят на воду. Гвен протянула руку и положила ее Тору на запястье.

Тор повернулся к ней.

«Пока ты не ушел», – сказала она. – «Я хочу, чтобы ты кое с кем познакомился».

Гвен кивнула, после чего Иллепра вышла вперед и передала ей ребенка, которого она спасла на Верхних Островах.

Гвен поднесла ребенка к Тору и тот посмотрел на нее широко раскрытыми от удивления глазами.

«Ты спас ей жизнь», – мягко произнесла Гвен. – «Ты появился как раз вовремя. Твоя судьба связана с ее судьбой так же, как и с моей. Ее родители мертвы. Мы – все, что у нее есть. Она – ровесница Гувейна. Их судьбы тоже связаны. Я это чувствую».

Глаза Тора увлажнились, пока он смотрел на девочку.

«Она красивая», – сказал он.

«Я не могу отпустить ее», – сказала Гвен.

«Ты и не должна», – ответил он.

Гвен кивнула, удовлетворенная тем, что Тор чувствует то же, что и она.

«Я знаю, что ты должен идти», – сказала она. – «Но пока ты не ушел, ты должен получить благословение. От Аргона».

Тор удивленно посмотрел на нее.

«Аргон?» – спросил он. – «Он очнулся?»

Гвендолин покачала головой.

«Он не говорит с Верхних Островов. Он не мертв, но вместе с тем и не жив. Может быть, он вернется ради тебя».

Они пошли по кораблю к самому концу, пока не приблизились к Аргону. Он лежал в окружении ее стражи, на мехах, с руками на груди и с закрытыми глазами.

Гвен и Тор опустились рядом с ним на колени. Сердце Гвен разбивалось на осколки, когда она видела Аргона в таком состоянии, особенно после того, как он пожертвовал собой ради всех них.

Каждый из них положил руку на плечо Аргона, терпеливо глядя на него.

«Аргон?» – тихо позвала Гвен.

Они ждали, ощущая покачивание волн. Гвен знала, что они не могут больше ждать. В конце концов, Гувейн нуждается в них.

Наконец, когда показалось, что прошла вечность, Тор повернулся к девушке.

«Я не могу ждать», – сказал он.

Гвен понимающе кивнула.

Когда Тор начал подниматься, Гвен вдруг протянула руку, схватила его за запястье и указала – Аргон открыл глаза.

Тор опустился на колени и Аргон посмотрел прямо на него. Казалось, он кивнул в знак одобрения.

«Аргон», – сказал Тор. – «Дай мне свое благословение».

«Я тебя благословляю», – прошептал Аргон, положив руку на запястье Тора. – «Но тебе это не нужно. Ты создашь свое собственное благословение».

«Аргон, скажи мне», – попросила Гвен. – «Наш сын жив? Мы найдем его? Ты благословишь нас на то, чтобы мы его нашли?»

Друид закрыл глаза и покачал головой, убирая руку.

«Я не могу изменить того, что предопределено», – ответил он.

Гвен ощутила боль в животе от этих слов, и они с Тором обменялись встревоженными взглядами.

«Мы доберемся до Империи?» – спросила Гвен. – «Мы выживем?»

Аргон долго молчал, так долго, что Гвен не думала, что он вообще когда-нибудь ответит. Когда они собрались уходить, он протянул руку и схватил ее за запястье. Он смотрел на девушку с таким напряжением своими сияющими глазами, что Гвен чуть не отвела глаза в сторону.

«В далекой части мира, в Империи, я вижу другого великого воина, молодого человека, который восстанет. Если он жив и если вы доберетесь до него, то вместе сможете достичь того, чего не может достичь никто».

«Кто этот молодой человек?» – спросила Гвен.

Но Аргон закрыл глаза и прошло много времени, прежде чем Гвен поняла, что он вернулся в свое состояние. Гвен задумалась. Означает ли это то, что они доберутся до Империи? Неужели судьба ее народа зависит от единственного юноши? И, что самое главное, кто он?

Дариус застонал, когда высоко замахнулся тупым топором и опустил его высокой аркой через плечо на огромный зеленый валун. Тот раскололся перед ним на груду мелких камней, подняв вверх зеленую пыль, накрывшую его, что происходило с самого рассвета. Его нос обжег резкий запах и он попытался отвернуться.

Дариус знал, что это мало ему поможет: он был покрыт пылью с ног до головы после долгого дня работы, как и ежедневно на протяжении всей его жизни. Ему было все пятнадцать лет, а его руки уже огрубели, одежда была в лохмотьях, почти всю свою жизнь он провел в тяжелом, непосильном труде. Это была жизнь раба, как и у всех его людей, он практически и не знал ничего другого.

Но Дариус мечтал о другой жизни, даже если это была жизнь, которую он не знал. Он выглядел так же, как и его народ: коричневая кожа, желтые глаза, мускулистое тело. Но было в молодом человеке что-то такое, что отличало его от остальных. Он был наделен гордым, благородным подбородком, сверкающими глазами и широким лбом, он не вел себя как раб, чем не мог похвастаться ни один из его людей. У него были сердце и душа воина. Дариус излучал мужество, честь и гордость, отказываясь быть сломленным. И в то время как у его людей были короткие волосы, волосы Дариуса были длинными, вьющимися, каштановыми, необузданными, завязанными в длинный хвост, свисающий ему на спину. Это был знак индивидуальности в покоренном мире, и Дариус отказывался их отрезать. Много раз друзья дразнили его из-за этого, но после того, как Дариус бросал им вызов и доказывал, что он – лучший боец, насмешки, в конце концов, прекратились и они научились жить с его уникальностью.

Не имея ни грамма жира на своем мускулистом теле, Дариус, который хоть и не был так крепок, как остальные, тем не менее, был сильнее и быстрее большинства из них. Он всегда чувствовал, что он отличается от своего народа, что ему суждено стать великим воином. Ему суждено быть свободным.