Морган Райс - Земля огня

«Я понимаю», – ответил Тор. – «Но я могу».

Гвен посмотрела на него с зарождающейся надеждой в глазах.

«Ты приведешь наших людей к новой земле, в безопасность, где бы она ни была. А я найду Гувейна».

Гвен снова стало больно.

«Мне невыносимо думать о еще одной разлуке с тобой. Ни ради чего», – сказала она. – «Но ради нашего сына… это нужно сделать».

Они оба посмотрели друг на друга и пришли к молчаливому соглашению о разделении. Гвен потянулась и взяла Тора за руку. Они поднялись, глядя друг на друга.

«Ты готов встретиться с нашими людьми?» – спросила девушка.

Гвен повела его вверх по лестнице из каюты, и Тор прищурился от резкого дневного света, когда они поднялись на палубу.

Тор удивился, увидев сотни своих соотечественников, которым не терпелось поприветствовать его. Они смотрели на него как на героя, восставшего из пепла. Тор видел такую любовь и восхищение в их глазах, словно они стали свидетелями появления Бога.

Они все бросились вперед и Тор обнял их одного за другим. Его сердце наполнилось радостью от встречи со всеми своими старыми друзьями и своим народом. Здесь были Рис, Элден, О’Коннор, Конвен, Кендрик, Годфри – одно лицо за другим, которые он узнавал, все люди, которых, как ему казалось, он больше никогда не увидит.

«Я недолго здесь пробуду», – объявил Тор толпе, когда та замолчала. Глаза всех присутствующих уставились на него. – «Я должен всех вас покинуть. Я отправляюсь на поиски своего сына. Я возьму одну из небольших лодок из задней части корабля. Это будет одинокое и безрадостное путешествие, и я не рассчитываю на то, что кто-то из вас присоединится ко мне. Я вернусь, когда найду его, и ни минутой раньше».

В последовавшей долгой тишине вперед вышел Рис, его сапоги скрипели на древесине. Он повернулся лицом к Тору.

«Куда бы ты ни отправился, я пойду с тобой», – сказал он. – «Легион навсегда».

К Рису присоединились Элден, О’Коннор и Конвен.

«Легион навсегда», – эхом отозвались они.

Тор смотрел на каждого из них. Он был тронут и гордился тем, что знаком с ними.

«Это путешествие, из которого, возможно, я никогда не вернусь», – предупредил он.

Рис усмехнулся в ответ.

«Еще одна причина присоединиться к нему», – сказал он.

Тор улыбнулся, видя решимость на их лицах, зная, что он не заставит своих братьев передумать и радуясь их компании.

«Что ж, очень хорошо», – сказал он. – «Приготовьтесь. Мы отправимся немедленно».

Рис ходил взад и вперед по кораблю, собирая свои немногие пожитки, состоящие преимущественно из оружия, и засовывал их в мешок, собираясь к предстоящему путешествию. Он радовался тому, что его лучший друг Торгрин жив, тому, что он вернулся, и с нетерпением ожидал очередного путешествия вместе с ним. Это путешествие, больше всех других, задело Риса за живое, поскольку это были не просто поиски оружия, а поиски Гувейна, его племянника. Он никого не любил так, как Гвендолин и Торгрина, и не мог представить более значимого дела, чем стремление вернуть их сына.

Рис тщательно готовил свое оружие, затачивая меч, проверяя прицел на луке, приводя в порядок стрелы, после чего он перебросил лук через плечо и повесил меч за спиной. Рис чувствовал, что это будет самая важная миссия в его жизни, и он хотел быть готовым.

Рис пытался не думать о тех, кого он оставляет позади: о Гвендолин, Кендрике и остальных людях, а больше всего о Старе. Но он был уверен в том, что снова встретится с ними и, что самое главное, вернется с победой и с Гувейном.

В конце концов, Рис и Торгрин были братьями по Легиону, а для Риса эта связь была более священной, чем кровная, более священная, чем все остальное в этом мире. Их связывала честь: если один из них оказывался в беде, то другие разделяли эту беду. Если сын Гвендолин пропал, для Риса это было все равно что потерять своего собственного сына. Рис вспомнил слова Колька, которые тот вбил в него во время тренировок: «Никогда не думайте, что вы сражаетесь в одиночку. Когда один из вас в беде, вы все оказываетесь в беде. Если вы не можете научиться приходить на помощь своим братьям, тогда вы никогда не научитесь быть настоящими воинами. Сражение связано с жертвой. Чем скорее вы это усвоите, тем лучшим воином будете» .

Рис жалел только об одном в этом путешествии – о Старе. Хотя он и не признавался себе в том, что у него есть к ней чувства, он вынужден был признать, по крайней мере, то, что он думает о девушке. Рис вынужден был признать, что было в ней нечто, что его влекло. Он не мог сказать, что жаждал оказаться рядом с ней, но он замечал ее отсутствие. Как будто он был лишен крошечной частички самого себя.

Но Рис прогнал эти мысли. Важнейшее место в его сердце все еще занимала Селезе, он оплакивал ее и раскаивался. Совместное путешествие с Торгрином даст Рису время подумать и поддерживать в себе чувство вины по отношению к Селезе. Именно этого он и хотел.

Но, тем не менее, Рис вынужден был признать, что какая-то часть его чувствовала, что он бросает Стару, даже если она оставалась на корабле вместе с остальными.

«Значит, ты просто собираешься уйти?» – прозвучал голос.

У Риса волосы на затылке встали дыбом, когда он услышал голос того самого человека, о котором думал, словно с ним говорила его собственная совесть.

Рис всунул свой меч в ножны, обернулся и увидел Стару с выражением разочарования и грусти на лице.

Рис прокашлялся и попытался придать своему выражению храбрости.

«Мой брат позвал меня в минуту нужны», – ответил он как ни в чем не бывало. – «Какой у меня выбор?»

«Какой выбор?» – переспросила Стара. – «Ты можешь выбрать что пожелаешь. Тебе не нужно отправляться в это путешествие».

«Тор нуждается во мне».

Девушка нахмурилась.

«Тор – великий воин. Он в тебе не нуждается. Он не нуждается ни в одном из вас. Он сам может найти своего сына».

Теперь была очередь Риса хмуриться.

«Значит я просто должен оставить его на произвол судьбы, что бы ни случилось?»

Стара отвела взгляд в сторону.

«Я не хочу, чтобы ты уходил», – сказала она. – «Я хочу, чтобы ты был здесь. Со мной. Со всеми нами на этом корабле, куда бы он ни направлялся. Разве я не в счет? Неужели Тор важнее меня?»

Рис посмотрел на нее, сбитый с толку. Он не знал, откуда все это. Стара вела себя так, словно они были парой, а это не так. На самом деле, большую часть их пути она едва признавала его. Разве не Стара, в конце концов, сказала, что они никогда не будут вместе, кроме как в оплакивании Селезе?

Рис был уверен в том, что он никогда не поймет женщин. Он сделал шаг вперед и мягко заговорил, преисполненный сострадания к девушке.

«Стара», – сказал он. – «Ты всегда для меня была хорошим другом. Но, как ты сама заметила, больше между нами ничего не может быть. Мы оба живем в присутствии призрака, оба ее оплакиваем».