Морган Райс - Кузница доблести

Везувиус продолжал кричать, потея, его ладонь горела и дымилась, боль была слишком сильной даже для него.

В конце концов, у Везувиуса не осталось другого выхода, кроме как ослабить хватку на рукояти и отступить, в агонии сжимая свое запястье. Он посмотрел на свою руку и увидел эмблему, которую навечно выжгла на его ладони рукоять меча.

Везувиус обернулся, сердито посмотрев на своих троллей, которые смотрели на него, опасаясь приближаться.

«Ты», – бросил Везувиус одному безымянному троллю, сжимая свое запястье и хватая ртом воздух от боли.

Тролль сделал шаг вперед.

«Схвати Меч!»

Везувиус знал, что, согласно легенде, Меч нужно унести из башни, чтобы опустить Пламя.

«Я, милорд?» – спросил тролль, охваченный ужасом.

Везувиус бросился вперед, закричав, вынул свой меч здоровой рукой и вонзил его в сердце колеблющегося тролля.

Затем он повернулся к остальным троллям.

«Ты!» – сказал он другому троллю, указывая на него острием своего меча.

Тролль сглотнул. Он неохотно сделал шаг вперед и подошел к Мечу. Он потел, колеблясь, оглядываясь на Везувиуса.

Упорный взгляд Везувиуса, должно быть, убедил нерешительного тролля. Он вышел вперед и, протянув трясущуюся руку, схватил рукоять Меча.

Солдат закричал, когда его рука начала гореть. Чтобы он не отдернул руку, Везувиус побежал вперед позади него, крепко обернул руку вокруг горла тролля сзади и, потянувшись вниз, схватил тролля за руку своей здоровой рукой. Он сжал ее как можно крепче, вынуждая тролля не отпускать Меч.

Тролль кричал, очевидно, находясь в агонии, но Везувиус крепко удерживал его на месте, выжимая из него жизнь.

«ПОМОГИТЕ!» – крикнул Везувиус.

Остальные тролли бросились ему на помощь, хватая тролля за запястье и руку, заставляя его держаться за Меч.

«ТАЩИТЕ!» – приказал Везувиус.

Единой силой они все крепко удерживали солдата, дергая его назад, в то время как он все это время кричал.

Везувиус больше не мог выносить этот шум. Раздраженный, он еще крепче сжал его горло, после чего простым быстрым движением сломал ему шею. Тролль вяло повис на его руках, другая рука Везувиуса все еще сжимала руку мертвого тролля на Мече.

Все вместе они тащили мертвого тролля к двери, к выходу из башни, и Меч все еще был в его руке.

В ту секунду, когда они пересекли порог башни и оказались снаружи, Везувиус почувствовал, как что-то случилось. И хотя оно находилось в сотнях миль, он ощущал его даже отсюда.

Пламя. Оно начало ослабевать.

«К МОРЮ!» – крикнул он.

Тролли присоединились к нему, продолжая волочить мертвого тролля, который по-прежнему сжимал в руке Меч, к краю скалы. Когда они приблизились к ней, Везувиус поднял мертвого тролля вверх над головой, сжимая руку на руке с Мечом, после чего побежал вперед и бросил тролля со скалы.

Везувиус наклонился и наблюдал, его сердце бешено колотилось от волнения, пока мертвый тролль летел со скалы навстречу морю внизу, все еще сжимая в руке Меч. Меч упал вместе с ним, наконец, на полпути вылетел из его руки, полетев кубарем. Пока он падал в воздухе, Везувиус был потрясен, увидев, как он превращается в шар пламени, подобно комете, падающей с неба.

В конце концов, меч погрузился в море и, когда он встретился с водой, произошел огромный взрыв, подобно которому Везувиус никогда не видел. Столб воды, став оранжевым, выстрелил в небо на сотни футов в высоту, после чего дождем осыпался вокруг них. Вода обжигала подобно каплям огня.

Мир сотрясался под ногами Везувиуса, и он почувствовал, что это произошло.

Пламени больше нет.

Он широко улыбнулся, осознав это.

Эскалон принадлежит ему.

Алек сидел перед кузницей, потея, работая над мечом уже несколько дней, разочарованный и поставленный в тупик. Этот незаконченный меч, сделанный из неизвестного ему металла, просто не хотел приобретать форму. Это был самый неподатливый кусок металла, с которым он когда-либо работал. Пока Алек пытался придать ему форму, у меча, казалось, была иная точка зрения. Он пытался смягчить его с помощью жидкого огня, охлаждая его, работая над ним под каждым углом, всеми видами молотов. Но ничего не помогало.

Алек сел, в то время как его плечи изнывали от боли, и опустил молот, нуждаясь в перерыве. Он удивленно рассматривал меч, тяжело дыша, капли пота падали на металл. Он поднес меч к свету огрубевшими от молота руками, и повернул его, пытаясь понять. Алек никогда не встречал ничего, даже отдаленно похожего на этот меч. Это был наполовину меч, незаконченный шедевр оружия, которое отказывалось быть завершенным, оружия такого таинственного, подобно которому он никогда не держал в руках. Он понимал теперь, почему жители этих островов так нуждались в нем здесь, на Затерянных Островах, чтобы завершить его. Казалось, что он получил невыполнимое задание.

В конце концов, Алек раздраженно бросил свой молот, звук которого эхом пронесся по полу. Он сидел, опустив голову на руки, пытаясь думать. Он ненавидел чувствовать себя побежденным.

Алек смотрел на меч, даже отсюда ощущая его энергию, которая нисходила на него волнами, словно меч дразнил его. Ему казалось, словно в помещении вместе с ним находился другой человек. Он чувствовал, что меч жаждет внимания, и был не в силах отвести взгляд. Он был упрямым, гордым, волшебным. Алек пробежал рукой вдоль его слишком острого лезвия, ощутил зазубренное острие там, где лезвие было незавершенным, перевернул его и посмотрел на странные надписи. На нем были древние символы, которых он не понимал, словно это была загадка, которую нужно разгадать.

Алек не понимал, что все это означает. Кто выковал меч? Когда? Почему они не закончили его? Их прервали? Или это было сделано намеренно? Был ли он сломан в сражении? Если так, то каким оружием? Неужели он встретился где-то с таким же, только завершенным, мечом? И где это случилось?

Больше всего его волновал вопрос о том, почему его не выковали? Из чего он сделан? Почему он должен закончить его?

Алек чувствовал, что ответ находится прямо перед ним, только вне досягаемости от него. Этот меч был загадкой, которая не позволяла ему думать ни о чем другом. Он должен ее разгадать.

Но Алек понятия не имел о том, как. Он имел дело с чем-то, что, очевидно, было из другого мира, из другой стихии. С любым другим оружием он знал бы, что делать. В противном случае он бы начал с прочесывания, но только не с этим мечом. Он удивленно рассматривал его экзотический материал, переворачивая его, в то время как он блестел на свету. От меча исходил светло-голубой блеск. Чем больше Алек рассматривал его, тем больше он, казалось, менялся. Алеку казалось, словно он смотрел в бесконечные воды озера. Он спрашивал себя о том, каково предназначение этого оружия. Почему в нем так отчаянно нуждаются? Как он может повлиять на весь Эскалон?