Морган Райс - Клятва братьев

Финианцы подтолкнули его, и он пошёл вместе с остальными, держа руки поднятыми и следуя за финианцами по незнакомым улицам, бог знает куда.

Тор стоял на корме своего маленького парусного судна, удалявшегося от острова Рагона в первых лучах зари и двигавшегося к горизонту, в направлении, которое Тор увидел во сне, туда, где он должен был найти Гувейна. Сон был настолько реалистичным, что ему казалось, будто он уже там бывал. Он нисколько не сомневался, что Гувейн был совсем близко, и что тот срочно нуждался в отце. Тор стоял у борта и нетерпеливо вглядывался в туман, надеясь, что тот скоро развеется и откроет место нахождения его сына. Мысленно он подгонял течение, желая, чтобы корабль плыл быстрее.

Твой ребёнок ждёт тебя на острове.

Голос из сна эхом звучал в ушах Тора. От волнения у него даже закружилась голова, и ему пришлось ухватиться за поручень. Он не мог дождаться момента, когда снова возьмёт Гувейна на руки. Его мучило чувство вины за потерю сына, и теперь он клялся себе, что в этот раз ничто не помешает ему добраться до малыша.

"Ты уверен, что мы плывём в нужную сторону?" – скептично спросил приблизившись Матус.

Тор обернулся, и увидел, что все его спутники – Рис, Селезия, Элден, Индра и О'Коннор, облачённые в свои сверкающие новые доспехи и с новым оружием – тоже стояли на палубе и смотрели на него с сомнением.

"Так мне приснилось", – ответил он.

"А если во сне ты ошибся?" – спросил О'Коннор.

Тор отрицательно покачал головой.

"Этого не может быть", – сказал он. "Вы не понимаете. Это был больше, чем сон – это было видение. Я видел это. Я видел своего мальчика".

Рис вздохнул.

"Хорошо было на острове Рагона", – сказал он. "У нас была провизия, крыша над головой, мы наконец могли передохнуть. А уплыли так внезапно ".

"И было похоже, что Рагон собирался сделать нам ещё один сюрприз. Может он дал бы нам больше оружия, а, может, и что-то куда-более важное", – вставил Элден.

Тор увидел разочарование в их глазах и задумался над их словами. Он тоже почувствовал связь с Рагоном, его огромное могущество, и ему было приятно находиться на его острове. Этот остров был поистине волшебным местом, райским уголком, и ему тоже хотелось бы провести там больше времени.

Он нахмурил брови, пытаясь понять, что заставило его отплыть так стремительно. Неужели его спутники были правы? Совершил ли он ошибку? Тор был растерян.

Но всё же видение из сна не покидало его ум, стояло перед глазами и тянуло прочь от острова, в неизвестность.

"Не могу объяснить", – сказал Торгрин. "У меня никогда в жизни не было таких снов. Это был приказ. Я видел, что Гувейн в опасности и срочно во мне нуждается. Я просто не мог позволить себе задержаться хоть на секунду".

Селезия вздохнула.

"Я всю жизнь была целительницей", – начала она тихим и ласковым, но требующим к себе внимания голосом. "Я знаю почти всё о человеческом теле. Но мало знаю о снах. Мне неведомо, откуда они берутся, и служат ли они нам на благо или только путают. Я не знаю, рождаются ли они внутри нас или приходят извне".

Все на корабле погрузились в молчание, пока Тор размышлял над её словами. Мог ли кто-то послать ему сон, чтобы сбить с толку? Чтобы одурачить его? Но зачем? И как?

"Думаю, никто этого не знает, моя госпожа", – сказал О'Коннор. "А тот, кто утверждает обратное, просто лжец".

"Я знаю одно", – вмешался Рис. "Мы быстро приближаемся к Драконьему Хребту, а туда лучше не соваться".

О'Коннор обернулся и показал на горизонт. Все проследили за его взглядом. Вдалеке, частично скрытые дымкой, на расстоянии пары сотен ярдов друг от друга, возвышались две острых скалы с изрезанными силуэтами, напоминавшими хребет доисторического монстра, сотни футов высотой каждая. Коварные скалы поменьше заполняли всё пространство вокруг, заставляя корабли проплывать в узкие промежутки между ними.

"Что ты о нём знаешь?" – спросил Тор.

"Это легендарное место", – ответил Рис голосом, полным трепетного ужаса. "В юности я там учился мореплаванию. Это самое опасное место в Южных морях. Там жуткие штормы и полно монстров, мало кто проходит его живым".

"Впереди развилка", – сказал Элден. "Видите, течения расходятся? Сейчас наша последняя возможность самим выбрать путь".

Тор стоял, уперев кулаки в бока, и смотрел на океан, размышляя. К нему подошёл Рис.

"Куда поплывём, дружище?" – спросил он. "Повернём на север, в открытый океан, или на юг, к Драконьему Хребту? Мы примем любое твоё решение".

Тор закрыл глаза и попытался прислушаться к своему внутреннему голосу. Он молча слушал ветер и плеск волн о борт корабля, и внезапно выбор стал ему очевиден.

"Мы повернём на север, брат", – ответил Тор, оборачиваясь к Рису. "Подальше от Хребта".

Рис, казалось, испытал большое облегчение, как и все остальные.

Они принялись за работу, поправили паруса и схватили вёсла. Тор помогал. Он тоже взял весло и грёб вместе с товарищами, толкая судно наперекор тяжёлым волнам. Корабль подпрыгивал на гребнях, и брызги летели ему в лицо.

Наконец, они прошли место столкновения течений, и новый поток подхватил судно и понёс в новом направлении. Экипаж перестал налегать на вёсла и оставил работу парусам.

Внезапно в небе раздался крик. Сердце Тора радостно подпрыгнуло, когда он поднял голову и увидел кружащую над ними Ликополз. Она яростно махала крыльями и спускалась ниже, будто пытаясь о чём-то сообщить Тору. Она резко спикировала вниз, едва не коснувшись лица Тора и заставив всех пригнуться, и Тор гадал, что же она хотела сказать.

Ликополз продолжала кружить, смещаясь в направлении острова, откуда она прилетела, будто пытаясь заставить их вернуться к Рагону.

"Как думаете, что она показывает?" – спросила Индра.

"Похоже, она хочет, чтобы мы повернули обратно", – ответил Элден.

"Но зачем?" – спросил Матус.

Тор смотрел на небо, не зная, что и думать. После множества попыток Ликополз наконец сдалась и улетела домой.

Поведение драконов всегда казалось Тору загадочным. Почему Ликополз хотела, чтобы они повернули назад, если Гувейн был в одном из морей впереди?

Шли часы, все молчали, укутанные туманом. Тор глубоко погрузился в свои мысли, главным предметом которых была Гвендолин и испытания, выпавшие на её долю. Его сердце разрывалось от тоски по ней, и он мучился от того, что не мог быть с ней рядом.

Кроме этого, он думал о Ликополз и о своём сыне, ждавшем где-то впереди, и в нём зарождалась новая надежда. Тор запрокинул голову и задумчиво рассматривал облака, гадая, доведётся ли им с Гвендолин снова встретиться. Он представлял себе, как вернётся к ней с сыном и с новым драконом, и они начнут жизнь с начала. Не опоздает ли он? Жива ли она вообще?