С. Гроув - Смертельный туман

Оставалось надеяться лишь на то, что майор еще долго проторчит впереди и они с Мак-Вильямсом смогут нести хомут…

Удача не оставляла их целый час. Отряд спускался с холмов, покидая Пенсильванию, местность делалась плоской. Они шли широкой дорогой, наверное, это был один из большаков, тянувшихся с востока на запад. Деревья по сторонам худо-бедно заслоняли от летнего солнца. Казанова далеко не впервые задавался вопросом, какого рода опасность вызвала необходимость в удушливых шлемах. Пот заливал глаза, кожа шуршала по раковинам ушей, мешая слышать. Какова должна быть угроза, чтобы маяться в этакой защите?

Казанова шагал вперед, лямки двух вещмешков на каждом шагу врезались в плечи. Потом издалека раздалась негромкая трель, что-то вроде голубиного воркования поутру. Казанова не обратил внимания, но трель прозвучала вновь, громче, настырнее.

– Коллинз знак подает, – быстро проговорил Мак-Вильямс. – Ноги делать пора.

– Я останусь, – сказал Казанова. – Плевать я хотел на Меррета.

– Он сам на тебя плюнет. Прикажет парню в отместку еще день в хомуте топать! – предупредил Мак-Вильямс и испарился.

Ругаясь про себя на все корки, Казанова как можно осторожнее опустил хомут:

– Прости, дружище. Больно?

– Щекотно, – сказал Тео.

И ахнул, заново ощутив намятой шеей полный вес хомута.

– Прости, – повторил Казанова, видя, что от его платочка вряд ли будет толк.

– Вали уже, – прошептал Тео.

Казанова скрылся среди солдат, успев заметить сквозь глазницы шлема, что сделал это весьма вовремя. Меррет ехал обратно вдоль колонны.

Казанове подумалось, что шлемы давали по крайней мере одно преимущество. Солдаты были в них едва узнаваемы; вряд ли майор определит, что кто-то оказался не на своем месте. И действительно, Меррет проехал мимо. Топот копыт отдалился к хвосту колонны и постепенно затих.

К сожалению, облегчение Казановы длилось недолго. Тео споткнулся, не заметив торчащего камня, и опасно шатнулся вперед, увлекаемый тяжестью хомута. Он выбросил руку, хватаясь за корму фургона, вот только ноги малость отстали. Казанова в тревоге ждал, чем кончится дело. Неужели сейчас у Тео подогнутся колени и…

В это время Казанова заметил, как слева между деревьями метнулось что-то коричневое.

Его первая мысль была об олене. Он уже хотел броситься на выручку Тео, плевав на последствия, но перед лицом пронеслась длинная стрела и воткнулась в корпус фургона. В ужасе завизжал мул. Пронзительному крику животного ответил человеческий голос: сосед Казановы упал и скорчился на земле, у него из руки торчало оперение стрелы. Все произошло в долю секунды.

Мир изменился. Словно сгустившись из воздуха, по краю дороги выросли люди в высоких сапогах из шкуры оленя, с руками, обнаженными до самых плеч. Они целились в колонну из луков. Их рты и носы покрывали платки – серые, бурые, тускло-зеленые. Они стояли всего в нескольких футах – не промахнешься. Нападающие держались плечом к плечу, их руки работали, как у гребцов. Выхватывали стрелы, оттягивали тетивы, спускали…

Мулы, запряженные в фургон, прижали уши и понесли. Казанова не мог оторвать глаз от цепи, что тянулась от хомута у Тео на шее. Сейчас она натянется и…

Тео пытался что-то сделать, но опоздал. Цепь рванула, деревянный ошейник сбил его с ног. Мулы помчались вперед. В туче пыли Тео потащило вперед по дороге…

Стрелы свистели в воздухе, поражая застигнутое врасплох подразделение. Где-то вдалеке выкрикивал приказы майор Меррет.

– Тео!.. – заорал Казанова, перекрывая стук втыкающихся стрел и стоны раненых.

Ясно было одно: если он в несколько секунд не доберется до Тео, мальчишку раздавит колесами. Казанова бросил мешки, лишаясь последней защиты от стрел, и помчался бегом.

Пригнувшись, прыгая через убитых, он несся вслед за фургоном.

Между тем майорская муштра не пропала втуне: Казанова заметил, что отряд отбивался куда организованней, чем приходилось надеяться. Солдаты развернулись в сторону обочин и яростно отстреливались. Казанова бежал между стреляющими, фургон катил напролом. Отряд нарушил субординацию лишь в одном: почти все сбросили ненавистные шлемы, в которых ничего толком не видно и не слышно. Казанова не стал тратить время на то, чтобы избавиться от своего. Тео болтался возле фургона, как воздушный змей, утративший опору на ветер.

– Тпру! – кричал Казанова. – Тпру!..

Бесполезно: мулы его не слышали. А если и слышали – с перепугу не обращали внимания. Казанова несся во все лопатки, пригибаясь от стрел.

Наконец мулы замедлили бег. Что-то им то ли помешало, то ли преградило путь. Казанова наконец добрался до Тео, проскочил мимо и выбросил руку, пытаясь схватить под уздцы ближайшего мула. Промахнулся, попробовал снова. Яростный рывок… мулы остановились. Не насовсем – чуть отвернись, и понесут снова. Казанова бросился к Тео и быстро открепил цепь от хомута. Подхватил Тео и, пустив в ход всю свою силу, забросил его в крытый кузов.

Тео не шевелился, в плече торчала стрела.

– Нет, нет, нет, – забормотал Казанова. Схватил руку юноши и ощутил слабый пульс. – Открывай глаза, малыш!

Рассупонив хомут, он снял его и отбросил прочь. Мулы шарахнулись и понесли снова. Казанова распластался на дне фургона.

Что делать дальше? Никаких идей не являлось. Казанова понимал только, что ему не спасти Тео, пока они остаются с отрядом. Здесь их убьют, в лучшем случае – возьмут в плен. Перебравшись к передку фургона, он вылез на козлы. Нашаривая вожжи, Казанова оглянулся и увидел, что они вроде бы покинули поле боя.

Только тогда он сорвал с головы шлем и бросил в фургон.

Погоняя мулов так быстро, как только отваживался, Казанова проехал еще миль десять к северу, потом свернул прочь с дороги и привязал еще перепуганных мулов к дереву. Беглый осмотр показал, что один был серьезно ранен. Паника дала ему силы на бегство, но крови животное потеряло изрядно. Казанова покачал головой и поспешил обратно к фургону. Первым долгом надо позаботиться о Тео. Мул подождет!

Тео по-прежнему не открывал глаз. Может, это и к лучшему, учитывая, что собирался предпринять Казанова. Он распорол рубашку Тео по шву, обнажая левую руку со стрелой, торчавшей чуть ниже плеча. Нужно было вытащить наконечник, как можно меньше загрязнив рану.