Скотт Линч - Республика воров

– Дабы обвить мне ноги бечевой и таскать за собой, как воздушного змея, – скрипнув зубами, заявил Монкрейн.

– И уберечь от удара ножом в темном переулке, – напомнила Сабета.

– Да, все это чудесно, – вздохнула Дженора, – однако же, о чем бы Булидаци с Монкрейном ни договаривался, деньги в первую очередь следует выплатить тем, кто приобрел доли в труппе. Это легко доказать, все нужные бумаги у нас имеются.

– Разумеется, – кивнул Локк. – Никто на ваши доли не покушается. Булидаци заплатил Монкрейну в счет доли будущих доходов Монкрейна от представлений. Ваших прибылей это не ущемит.

– Возможно, – недоверчиво промолвила Дженора. – Кстати, раз уж у труппы деньги появились, то для ведения учетных книг нужен проверенный человек. Не в обиду будь сказано, Джасмер, но прибыль имеет странное свойство исчезать, не доходя до карманов совладельцев.

– Жованно в счетоводстве разбирается, – сказал Локк. – Он по части цифр большой мастер.

– Спасибо на добром слове, – буркнул Жан. – А то я голову ломал, чем бы себя развлечь. Теперь вот буду с утра до ночи над цифрами корпеть.

– Уже и похвалить нельзя! – вздохнул Локк. – Ну, раз не хочешь, я сам с учетными книгами разберусь. Или братьев Асино попрошу…

– Этого еще не хватало… – проворчал Жан. – Так и быть, я займусь.

– Господин Монкрейн, позвольте представить вам моего кузена, Жованно де Барра, – объявил Локк.

– Так, третий каморрский гость, – вздохнул Джасмер. – А где четвертый и пятый?

– Братья Асино еще спят и проснутся в тяжелом похмелье. Они вчера бутылки скрестили во-о-он с тем типом, – пояснил Жан, кивая на Сильвана. – Не будь меня рядом, упились бы вусмерть.

– Ладно, будем милосердны, – заявил Монкрейн. – Я приму ванну и переоденусь, а вы пока отыщите Алондо. После обеда соберемся и обсудим предстоящий спектакль, ладно?

– Монкрейн! – Входная дверь распахнулась от пинка, и на пороге возник весьма неприятный тип в дорогом камзоле, заляпанном вином и какими-то подозрительными пятнами, не имеющими отношения к яствам. Следом за ним в таверну ввалились полдюжины мужчин и женщин, по виду – умелых костоломов.

Похоже, Благородным Канальям представилась возможность познакомиться с Путными людьми Эспары.

– Доброе утро, Пастырь! Не желаете ли… – начал Джасмер.

– Монкрейн, паршивый недоносок, тебя дряхлая шлюха из иссохшей утробы выронила! Ты не удосужился в счетный дом заглянуть после того, как тебя из Плакучей Башни выпустили?

– Я не успел, но…

– А мой хозяин уже отчаялся должок с тебя взыскать, а потому велел тебя в жопу дохлой кобылы запихнуть и в трясине утопить!

– Прошу прощения… – учтиво вмешался Локк.

– У нас что, сегодня детский праздник? – рявкнул Пастырь. – Пенделей захотелось?

– Напомните, пожалуйста, сколько господин Монкрейн вашему хозяину задолжал?

– На сегодняшний день – восемнадцать реалов, четыре пятерика и тридцать шесть коппинов.

– Так я и думал. Вот, здесь ровно девятнадцать реалов. – Локк протянул Пастырю кожаный кошелек. – От господина Монкрейна, разумеется. Вы же знаете, он любит для пущего удовольствия представления устраивать.

– Ах, ты еще и шутить вздумал?

– Что вы, я не шучу. Девятнадцать реалов, без подвоха, – кивнул Локк.

Пастырь раскрыл кошелек, пересчитал монеты и ошарашенно крякнул:

– Тьфу ты, и впрямь… Чудо чудное, диво дивное – Джасмер Монкрейн долг вернул. Я сегодня всем богам молитвы вознесу.

– Мы в расчете? – спросил Монкрейн.

– Ну да, в расчете, – буркнул Пастырь. – За этот должок. Вот только я бы на твоем месте больше к хозяину не обращался: у него память долгая, а ты – свищ в жопе.

– Да-да, конечно, – вздохнул Монкрейн. – Как скажешь.

– Радуйся, болван, что на сей раз легко отделался. – Пастырь отвесил издевательский поклон и вышел вместе с разочарованными спутниками.

Монкрейн отвел Локка в сторонку и заявил:

– У меня к тебе разговор есть. Я, конечно, счастлив, как младенец у материнской титьки, что мне больше ничего не угрожает, но далее не намерен безмолвно взирать, как вы мои дела за меня решаете.

– Если бы вы сами свои дела решали, то сидели бы сейчас в темнице, – напомнил ему Локк. – Мы просто хотим оградить вас от дальнейших неприятностей.

– Меня не устраивает, что со мной обращаются как с межеумком. Отдай мне деньги, с остальными долгами я сам рассчитаюсь, – потребовал Монкрейн.

– С портным, с башмачником, с переписчиком и с актерами, которые к Басанти переметнулись? Нет уж, мы их сами разыщем.

– Не тебе по моим счетам платить, щенок!

– И не вам этими деньгами распоряжаться, – возразил Локк.

Сабета подвела к собеседникам Жана и умильно заметила:

– Джасмер, а ведь я чуть не решила, что вы пытаетесь одного из нас запугать.

– Мы тут просто обсуждаем, как мне лучше всего расплатиться за мои промахи, – проворчал Монкрейн.

– Лучше всего вам придерживаться условий уговора, – холодно улыбнулась Сабета. – Не забывайте, кто вас из Плакучей Башни вызволил и кто покровителя в труппу привел. Ваша задача – поставить спектакль, и в этом все ваши указания мы будем исполнять беспрекословно. А вот заботу о вашем благосостоянии предоставьте нам.

– Я растроган до глубины души, – буркнул Монкрейн.

– Вот дурить перестанешь, и будет у тебя не жизнь, а сплошной праздник, – резко заметила Сабета.

– Что ж, я иду принимать ванну, – заявил Монкрейн. – Или в этом без вашей помощи тоже не обойтись? Вдруг я в тазу утоплюсь…

– Утопишься – лишишь себя удовольствия нас по сцене гонять, – процедил Локк.

– Тоже верно… – Монкрейн задумчиво поскреб седую щетину на щеках. – Ладно, после обеда увидимся. Кстати, раз уж речь зашла о сцене. Лукацо, перетащи десяток стульев из таверны во двор. Верена, а ты попроси Дженору отыскать в сундуках копии «Республики воров».

– Всенепременно, – ответила Сабета.

– А если я еще кому-нибудь понадоблюсь, отправьте их в мои апартаменты. Гостей буду встречать нагишом.

К полудню солнце скрылось за тяжелыми тучами, и изнурительный, мозгоплавящий зной сменился жаркой, ленивой истомой. Грязевые хляби внутреннего дворика – последнее пристанище непросыхавшего Сильвана Оливиоса Андрассия – подсохли ломкой коркой, хрустевшей под ногами ошеломленных актеров труппы Монкрейна и Булидаци.

Благородные Канальи уселись все вместе; впрочем, Кало и Галдо, с темными кругами под осоловелыми глазами, отказывались сидеть рядом, а потому устроились с противоположных боков, разделенные Локком, Жаном и Сабетой.

Алондо лениво листал потрепанную копию «Республики воров». Сабета отыскала десяток рукописей, все разного размера и толщины, переписанные разными почерками. На некоторых виднелись пометки «Труппа Монкрейна» или «Переписано для Дж. Монкрейна», а остальные некогда принадлежали другим труппам; на задней обложке одной копии красовалась надпись «Труппа Басанти».