Скотт Линч - Республика воров

Однако же, несмотря на все усилия Локка и Жана, предсказанные результаты выборов оставались прежними: черноирисовцы получат одиннадцать мест в Конселе, а глубинники – восемь. Никакие безобидные проделки уже не помогали: никто из картенцев больше не желал принимать угощение из чужих рук.

– Ох, господа! – В галерею вбежал Никорос с видом человека, не спавшего неделю. – Простите, что прерываю вашу трапезу, но… дурные вести… беда…

– Что ж, надо же с чего-то начинать, – небрежно заметил Локк. – Ну, выкладывайте.

– Понимаете, господин Лазари, бакалейная лавка в Вел-Веспале… та самая, куда вы с господином Калласом алхимические составы и порошки на хранение отправили… Два часа назад грузчики в ливреях Черного Ириса все оттуда вынесли и увезли на подводах в неизвестном направлении.

Вилка Локка замерла у его губ. Сам он, мельком посмотрев на Никороса, обменялся с Жаном многозначительным взглядом.

– Да, не повезло, – наконец сказал он и отправил в рот кусок курицы. – Жалко, конечно. Такая возможность пропала.

– Простите, господин Лазари…

– Ничего страшного. Вашей вины тут нет, – отмахнулся Локк, раздумывая, что именно заставило услужливого и обходительного Никороса решиться на предательство. Привычка к аккадрису, проклятому зелью черных алхимиков? Или колдовское внушение картенских магов отчего-то не сработало? Наверняка такое бывает: примером тому Сокольник, оставшийся без языка, без пальцев и без рассудка. – Просто нашим соперникам удалось разузнать, где мы любимые игрушки прячем. Кстати, Никорос, а найдите-ка нам корабль.

– Какой корабль, господин Лазари?

– Обыкновенный. Что-нибудь поприличнее – барку там или прогулочную яхту. Может, у кого-то из наших людей таковая имеется.

– Да, безусловно. А для чего?

– Мы тут у одного консельера-черноирисовца кое-что позаимствовали… – сказал Жан. – Фамильные драгоценности… Ненадолго. Как только он нам услугу окажет, мы их сразу вернем.

– Но до выборов это сокровище надо хорошенько припрятать, – пояснил Локк. – Как выяснилось, все наши тайники в городе ненадежны, поэтому лучше всего драгоценности скрыть на корабле, там до них не доберутся.

– Я немедленно этим займусь, – пообещал Никорос.

– Замечательно! – Локк отправил в рот очередной кусок курицы. – Наймите опытных моряков – небольшую, но проверенную команду. Из тех, кому не обязательно объяснять, с каким грузом они в плавание отправятся. А мы с господином Калласом сами сокровища в трюм погрузим.

Никорос поспешно удалился.

– Да, не думал я, что он нас предаст, – прошептал Жан.

– И я не ожидал, – признался Локк. – Любопытно, как ей это удалось. Ну, раз мы это наконец выяснили, теперь вся надежда на корабль.

– Так выпьем же за корабль! – провозгласил Жан, и они с Локком осушили кружки эля.

В ночь перед выборами Локк, прислонившись к парапету набережной в северной оконечности Плаза-Гандоло, глядел на реку, рябившую мелкими волнами, в которой сотнями ярких мазков на холсте художника-выпивохи отражались разноцветные огоньки светильников.

Слева от Локка высилась Небесная дуга – стеклянный мост, что раскачивался и звеняще постанывал, подвешенный к четырем стеклянным башням, вершины которых венчали ряды балконов и плотно запечатанных дверей. Сами двери снизу были не видны, но всего час назад Жостен подробно рассказал о них Локку.

По словам Жостена, двери, как и всякое наследие Древних, не поддавались руке человека. Лет сто пятьдесят назад картенские мудрецы заставили рабочих окружить одну из башен лесами и взобрались на вершину, пытаясь досконально изучить и вскрыть двери.

– Восемь человек по лесам поднялись, – испуганно озираясь, прошептал Жостен. – А спустились только шесть. Двое пропали без вести, а те, кто в живых остался, не могли объяснить, что произошло. Но их до самой смерти кошмары преследовали, только никто не знает какие. Правда, одна женщина на смертном одре исповедовалась жрице Сендовани, но маги и Консель на исповедь страшный запрет наложили. В общем, хорошо, что за постройками Древних уход не нужен, потому что с тех самых пор никто из картенцев на башни Небесной дуги не поднимался.

– Прелестная история, – пробормотал Локк, разглядывая темные очертания башен, вздымавшихся к звездному небу с редкими облаками. О боги, не хватало еще страшилками себя запугать… Люди, образованные и уверенные в своих силах, так себя не ведут. Надо бы успокоиться. Эх, жаль, не догадался флягу бренди захватить – а то и бочонок.

За спиной зашелестели шаги. Локк резко обернулся, утратив остатки самообладания.

Сабета, в багряном камзоле поверх шоколадно-коричневого платья, пришла на встречу одна. Рыжие волосы были уложены в замысловатую прическу, скрепленную длинными лаковыми шпильками.

– Ты что, страшных историй о мосте наслушался? – спросила она.

– Ну, Жостен понарассказывал… – вздохнул Локк. – Я твое послание получил, вот и попросил объяснить, в каком месте ты мне встречу назначила.

– В уединенном уголке, – с улыбкой ответила она и подошла поближе. – Нам уединение не помешает.

– Да уж, призраки Древних – самая надежная охрана! Ну ты и выдумщица! Моего воображения хватило бы только на ужин в каком-нибудь приличном заведении.

Мимо проехала карета, направляясь к тоненько позванивающему мосту.

– О чем задумалась? – спросил Локк.

– Хотела тебя за письмо поблагодарить… – Она подступила к нему легким, танцующим шагом, словно бы порыв ветра подтолкнул ее в спину. – И это не вежливая отговорка. Я на самом деле приняла близко к сердцу все, что ты написал… и как ты это написал. Пожалуй, на нашей первой встрече я несколько поторопилась. Ты такого обращения не заслуживал.

– Скажем так: твой поступок не способствовал установлению сердечных отношений, но с профессиональной точки зрения работу ты проделала блестяще – и опоила, и в непредвиденное плавание отправила.

– Меня восхищает твое беспристрастие. – Она приобняла его за пояс, и ласковое прикосновение лишило Локка всякой способности сопротивляться. – Знаешь, мне… с тобой не то чтобы нелегко, но… дело не в тебе. Я…

– Знаю… – прошептал он. – Поверь мне, я все понимаю. Не надо…

Она обхватила правой рукой его шею, притянула к себе так, что теперь между ними не проскользнуло бы и тонкое лезвие клинка. Ее поцелуй, превративший окружающий мир в невнятный шум, длился вечность.

– Ну, вот это – всегда пожалуйста, – вздохнул Локк. – Если ты считаешь это необходимым, я, пожалуй, с великой неохотой не стану тебя удерживать.

– Скоро полночь… – Сабета взъерошила ему волосы. – Скоро начнут голоса подсчитывать. Ты в Картений придешь?