Роберт М. Вегнер - Сказания Меекханского пограничья. Восток – Запад

И веточка, колющая ее в задницу.

Кайлеан снова вздохнула, так глубоко, что почти закружилась голова. Нет, Олекады наверняка не были ее домом. Уже нет.

И все же судьба пригнала ее сюда, хотя она о том не просила. Почти чувствовала, как эта старая обманщица поглаживает ее по голове и ворчит снисходительно: «Кто бы мог подумать, верно?»

Они минутку ехали в молчании, Дагена не торопила с разговором.

– Мы обитали еще дальше к северу, в каких-то тридцати милях за Валенером. Эти окрестности… Без малого все дворянство, все графы и бароны – это меекханцы старой крови. Осели они здесь сразу после покорения этих земель, после победы над Святыней Дресс. Почти триста лет назад. Святыня эта сопротивлялась яростно и упорно, по всем Олекадам остались развалины горных крепостей, которые меекханцам приходилось захватывать одну за другой. Говорят, даже Кехлорен некогда был крепостью-святыней супруги Господина Бурь. Во время тех войн почти вся местная аристократия погибла, а после меекханского покорения здесь осело множество солдат, и многие из них получили дворянские титулы. Мне дед об этом рассказывал, когда я расспрашивала его, почему мы поселились именно тут. Местное дворянство… – Она колебалась в поиске нужных слов: – Более меекханское, нежели сам император, и охотно селит на своих землях меекханских подданных. Таких, как моя семья. И они убеждены, что те должны быть горды, работая на землях дворянства чистой крови. Даже если человек голодает и мерзнет от рассвета до заката. Давным-давно они заключают супружеские союзы только между своими, считая, что смешанный брак – это позор для рода и всякий, у кого нет хотя бы десятка задокументированных поколений меекханских предков, вообще не должен показываться им на глаза.

– Вы работали на такого дворянина?

Она кивнула:

– Мы держали клочок земли. Работали тяжелее, чем беднота в Лифреве, ели хуже, чем нищие. И все под милостивой защитой баронов и графов с гор.

– Ха, если они здесь все такие… Не обрадуются нашему виду.

– Нет. Но ограничатся игнорированием. В конце концов, перед нами идет императорский указ, а для местных слово императора – свято. Кроме того, у большинства замки построены выше в горах, и они редко из них выходят. Я не думаю, что нас ждут проблемы. Но встречать нас хлебом-солью и зазывать под крышу они тоже не станут. Съезд перед нами.

И вправду, от главного тракта отходила боковая дорога. Настолько же широкая и солидная, хотя явно реже посещаемая.

– Дорога прямая как стрела. Крепость находится в двенадцати милях отсюда. А вот что дальше – понятия не имею.

Они взглянули на стену леса и на встающие над нею горы. Теперь весь план казался безумием. Не обычным безумием, а порождением больного, страдающего многодневной горячкой разума. Йанне откашлялся:

– А вы уверены, что нашли дорогу на ту сторону? Сквозь эти скалы? Надо иметь крылья, словно птице…

– Говорят, нашли. – Кошкодур пожал плечами. – Так утверждает Ласкольник, а я ему верю. Он дал слово. Так что, Кайлеан? Подъедем поближе к крепости или станем ждать здесь половину дня? Только-только светает. Пока подтянутся остальные, будет полдень.

Проклятие, она и сама не знала, как так вышло, что остальные принялись спрашивать ее о решениях. Наверное, как-то оно было связано с тем фактом, что сама она – из этих окрестностей, а наверняка еще и с тем, что горы вызывали у ее товарищей беспокойство. Она огляделась вокруг. Дорожный столб с выбитыми в камне расстояниями до города и крепости, водоотводная канава и пустое поле, поросшее осенней еще, пожелтевшей травою. Тающий иней превратил землю в жидкую грязь. Могли они здесь проторчать и полдня, рассматривая окрестности.

– Ну ладно, ничего ведь не случится, если мы немного отъедем в сторону гор. Только поставим знак для остальных.

Дагена вынула из сумки кусочек древесного угля и мазнула по столбу ниже отметок о расстоянии до замка.

– Едем.

– Вот моя заслуга. Зовут меня Дагена Оанитер из рода Вегейн племени геарисов. Родилась я в год Дикого Коня, через три лета после того, как утратили мы большинство земель в пользу Золотого Шатра. Моя мать была Видящей, моя бабка – Слушающей. Одна видела духов, другая – их слышала, обе умели пользоваться их помощью. В империи это запретная магия. Согласно Кодексу, Сила может быть направляема лишь живым, сознающим себя разумом мага. Так действуют аспектированные Источники. Чародей черпает Силу, сплетает ее, изменяет и использует согласно своей воле и умениям. Всякий аспект слегка отличен, но все они обладают огромной мощью. – Дагена легонько притронулась к одному из своих амулетов. – В магии моего народа духи помогают взнуздывать Силу. Духи предков, тех, кто не отошел в Дом Сна, духи животных, духи, обитающие в растениях, земле, воде, огне и ветре. Если ты их Видишь или Слышишь, то можешь предложить им службу. Некоторые желают получить каплю крови, другие – тепла человеческого тела или несколько кусочков хлеба, немного пивной пены. Большинство не может сделать ничего, пока не будут закляты в материальный предмет.

Она шевельнула рукою, и костяной браслет на ее запястье тихо стукнул.

– Великий Кодекс гласит, что подобное использование Силы – это зло, что никогда нельзя быть уверенным, не обратятся ли духи против чародея и не вырвутся ли на волю, чтобы сеять погибель, или же – не притянут ли они из Мрака нечто еще худшее. Что только разум должен контролировать Силу, безо всяких посредников. Сказания моего рода уходят на четырнадцать поколений в глубь веков, и я не знаю ни единого, в котором духи взбунтовались бы против шамана. Но для охранителей Кодекса этого мало. Потому мы, как и большинство приграничных племен, прячем своих чародеев. А пока империи важнее лояльность наших воинов, чем предубеждения Кодекса, мы даже не должны слишком напрягаться.

На миг в конюшне воцарилась тишина. Это правда, многие живущие у границы племена использовали магию, о которой внутри империи нельзя было даже вспоминать. Но ради верности этих народов Меекхан закрывал на такое глаза.

– Моя мать и бабка были сильными чародейками, но даже их знаний не хватило во время схватки с се-кохландийскими жереберами. Духи наших предков не сумели противостоять их силе. Мой народ некогда насчитывал двадцать тысяч человек и, хотя был разделен на племена, пробуждал ужас в сердцах врагов. Нынче, хотя уже многие годы царит мир, нас меньше половины от первоначального числа. Многие молодые отказываются от традиций предков, ищут счастья в городах, кто-то вербуется в армию или нанимается в стражу в караваны, другие строят каменные дома и оседают, уподобляясь меекханцам. Это слишком расстраивало мою мать, но еще сильнее – бабку. Они научили меня всему, что умели, а одна из них приняла на себя роль духовного щита, чтобы я не стояла в одиночку на краю между нашим миром и Мраком. Вот так я сделалась последней Видящей и Слышащей в роду Вегейн из племени геарисов. А когда пришла пора выбрать свой путь, я решила идти тропою лука и сабли, прежде чем духи предков не объявят мне, какова должна быть моя судьба.