Брайан Макклеллан - Кровавая осень

– Спасибо, что согласились участвовать в этом, госпожа.

– Нет, это вам спасибо, инспектор. Даже если бы тысяча моих подчиненных целыми днями рыскала по городу, они бы не справились так быстро. Возможно, они вообще не раскрыли бы это преступление. Вы действительно из лучших детективов.

– Приятно слышать это от вас, госпожа. А тот закон, о котором я упомянул…

– Он будет принят. Задним числом, разумеется. Обычно я такого себе не позволяю, но нам понадобятся другие доказательства, кроме слов моего Одаренного.

– Спасибо, госпожа.

– Вы действительно хотите поехать вместе с ней? – спросила Хюви.

– Да. Будет лучше, если я поговорю с Черис конфиденциально.

– Без протокола?

– Вот именно. Исключительно ради моего душевного спокойствия.

Адамат попрощался с комиссаром и забрался в фургон. Черис смотрела в окно. Она сбросила маску незаслуженно оскорбленной деловой женщины и теперь выглядела усталой и раздраженной. Фургон тронулся с места, и Адамат несколько минут молча смотрел на нее, прежде чем задал первый вопрос:

– Почему?

Черис с удивлением обернулась к нему, словно только сейчас заметила, что не одна.

– Потому что Рикард – идиот. Можете так ему и передать. Он мечтатель, и это дает ему некоторые преимущества. Но он глупец, и из него получится ужасный премьер-министр.

– Значит, вы признаете свою вину?

– Похоже, вы и без меня знаете правду, так почему бы и нет? – Она вздохнула. – Я перепробовала все варианты. Меня саму с души воротит оттого, что приходится полагаться на людей, подобных этому Денину. И можете не сомневаться, что мой бывший банкир больше не найдет работы нигде в Девятиземье.

– Вы полагаете, что сохраните свое влияние даже после того, как эта история станет всем известна?

– Через год все забудут, что я была в этом замешана. Денин отправится на гильотину, я заплачу крупный штраф и, вероятно, потеряю свое положение в союзе. Но скоро снова поднимусь.

– И вероятно, заставите своих врагов пожалеть о случившемся?

– Я не убийца, инспектор. Обычно я не лишаю людей жизни и не калечу, пока не исчерпаю другие возможности. Да, я заставлю их пожалеть. Я погублю их репутацию, если будет необходимо. Вы должны понимать это, если хорошо изучили меня.

На самом деле, начиная с ареста Денина и до той минуты, когда Адамат постучался в дверь особняка Черис, расследование неслось с ураганной скоростью. Поэтому инспектор лишь неопределенно хмыкнул в ответ.

– Откровенно говоря, – добавила Черис, – я поражена тем, что вы не стали скрывать свое участие в этом деле.

– Мне довелось пережить и не такое.

Задним умом Адамат засомневался, правильно ли поступил. Возможно, в предупреждении комиссара был определенный смысл, которому Адамат не придал значения. Он не видел никаких оснований считать Черис таким же чудовищем, как Ветас, но все же мог бы и принять меры предосторожности.

На лице Черис мелькнула понимающая усмешка. Адамат нахмурился. Знает ли она о лорде Ветасе? При ее отношениях с Рикардом в этом не было ничего невозможного.

Фургон выкатил на площадь Выбора, и над головой Адамата поднялась черная игла Вороненой башни. Тюрьма была битком набита противниками режима и сторонниками монархии, но для Черис все же нашли одну из лучших камер. На этом настоял сам Рикард, хотя Адамат и не понял, зачем он так поступил. Может быть, в силу своей сентиментальности?

Черис вывели из фургона. Адамат выбрался следом, раздумывая, не продлить ли контракт с Соу-Смизом. Возле ворот Вороненой башни Черис неожиданно обернулась.

– У вас в запасе несколько спокойных недель, инспектор, – со зловещей усмешкой произнесла она. – До скорой встречи.

Поместье Черлемунда, бывшего Первосвященника церкви Кресимира в Адро, казалось унылым и заброшенным.

Адамат вспомнил свой первый визит сюда. Тогда в виноградниках трудились сборщики урожая, на дорожках выгуливали лошадей. Это была отвратительная показная роскошь, и Адамат чуть ли не с удовольствием смотрел сейчас на густую траву, поднимавшуюся над оградой, запущенный сад и холодный, безжизненный фасад огромного дома.

В поместье теперь обитал лишь десяток охранников, присланных городскими властями, чтобы отгонять грабителей и желающих поселиться на брошенной земле до тех пор, пока правительство не решит, что делать с имуществом Черлемунда. Библиотеку предполагалось разделить между университетом и Общественными архивами. Картины и скульптуры должны были распродать частным коллекционерам или передать в дар городскому музею. Само здание мог выкупить кто-либо из богатых торговцев – Адамат слышал даже, будто бы им заинтересовался Рикард, – или же разобрать до основания и использовать камни для восстановления городских зданий.

– Что мы ищем? – спросил Соу-Смиз.

Адамат разгладил сюртук.

– Я хочу узнать о человеке, не отбрасывающем тени.

В небольшой сторожке, расположенной в двух-трех сотнях ярдов от особняка, Адамат предъявил свои документы, и охранник разрешил ему пройти. По дороге инспектор вспомнил, как во второй раз оказался в поместье: когда солдаты Тамаса арестовали Первосвященника. Обгоревшие останки кареты до сих пор лежали рядом с подъездной дорожкой, а на земле все еще были заметны борозды, оставленные магией кезанского Избранного.

На крыльце сидели двое охранников, развлекаясь игрой в кости. Увидев выходящих из кареты Адамата и Соу-Смиза, они вскочили на ноги.

– Нам сказали, что ключи у вас, – первым заговорил инспектор.

– Правильно, у нас, – подтвердила женщина приблизительно двадцати пяти лет в голубом мундире городской полиции. – Ваши документы?

Адамат снова достал предписание.

– Я заметил, что из одной трубы идет дым.

– Возможно, – ответил второй охранник и провел большим пальцем по полям шляпы.

Он выглядел старше напарницы, и в его усах пробивалась седина.

– Я не знал, что в поместье кто-то живет.

– Муниципалитет решил оставить кое-кого из бывших работников, чтобы поддерживать дом в порядке, пока его не продадут, – ответила женщина, возвращая Адамату бумаги. – Не беспокойтесь, они не будут вам мешать. Библиотека расположена в южном крыле, в самом конце. Пройдете мимо лестницы и повернете влево. Коридор упирается прямо в библиотеку.

– Большое спасибо.

Адамат подождал, когда ему откроют дверь, и вместе с Соу-Смизом зашел в дом.

В вестибюле до сих пор сохранились следы давней перестрелки. Того беспорядка, который помнил Адамат, уже не было, но от взгляда инспектора не укрылись ни выбоины от пуль на мраморных стенах, ни пустой постамент, на котором прежде стоял бюст Черлемунда.

Соу-Смиз удивленно присвистнул:

– Здесь жил один человек?