Брайан Макклеллан - Кровавая осень

Сквозь проступившие на глазах слезы она разглядела прямо перед собой ужасное, все в ссадинах и запекшейся крови лицо какого-то мужчины. Он лежал на боку, со связанными за спиной руками, раздетый до пояса, широкие темные полосы покрывали его плечи и руки. Беднягу отхлестали плетьми с такой жестокостью, что на нем живого места не осталось.

Нила чуть было не отшатнулась в ужасе, но не решилась пошевелиться. Если враги заметят, что она пришла в сознание, ее саму могут подвергнуть таким же пыткам. И это в лучшем случае.

Сердце снова бешено заколотилось в груди, с таким трудом обретенное спокойствие исчезло, просыпавшись, как песок сквозь пальцы. Руки ее задрожали, а затем…

Затем она узнала лежавшего рядом мужчину.

Это был Олем.

Она проглотила готовые сорваться с губ проклятия. Жив ли он еще?

– Олем, – шепотом позвала она, забыв о собственной боли. – Олем!

Его глаза открылись слишком медленно, и миновало еще несколько мгновений, прежде чем Олем узнал ее. Короткая борода слиплась от крови, но уголки рта все же чуть дернулись в улыбке.

– Хорошо, что вы пришли в себя, – прохрипел он.

– Бездна, что они с вами сделали?

– Просто задали кое-какие вопросы.

– Но вас же избили до бесчувствия!

– Им не понравилось, как я отвечал.

Ниле очень хотелось спросить, не станет ли она следующей, но было бы слишком эгоистично думать сейчас только о себе.

– Варвары.

– Да уж. – Олем шевельнулся и тут же застонал. – Бездна, как больно.

– Они должны оказать вам помощь. Я буду кричать, пока не приведут врача. Разве можно так обращаться с пленным?

– Ш-ш, – остановил ее Олем. – Не говорите ни слова. И вообще ведите себя как можно тише. Сейчас они спят и не тронут вас до самого утра.

Нила с трудом сдерживала себя.

– А если я разбужу их?

– Не знаю. Ими командует Гурланский Волк. Он способен на все. Да и остальные ненамного лучше.

– Я сожгу весь их лагерь.

Олем покачал головой и скривился от боли.

– Они не знают, что вы Избранная.

– Правда?

– Вы не забыли, что у вас нет перчаток? Я сказал им, что вы мой ординарец.

Нила попыталась опять спрятаться в том месте между реальностью и Иным, но на этот раз у нее ничего не получилось. Она не могла понять, как все это произошло. Только что все было спокойно, и вдруг из тумана выскочили кезанцы и набросились на них.

– С нами все кончено. Они убили всех?

Глаза Олема закрылись, и она было подумала, что он потерял сознание.

– Нет. Они не ожидали встретить такое сопротивление. Мы упорно защищались, но потом меня оттеснили далеко от остальных. Я подслушал их разговор. Они захватили в плен пятнадцать-двадцать человек и еще несколько десятков убили, но большинство моих парней остались целы.

– Значит, еще есть надежда?

Олем не ответил на ее вопрос.

– Я подслушал их разговор, – повторил он. – Они хотят отослать мою голову Тамасу. Вероятно, вместе с вами. Так что у вас есть шанс остаться в живых.

– Нет! – воскликнула Нила немного громче, чем следовало. Увидев, что никто не обратил внимания на ее крик, она продолжила: – Они не посмеют!

– Они хотят посеять страх и сомнение. Хотят сбить Тамаса со следа Ипилла. Отрубить мне голову – не такая уж и глупая идея.

– Нам нужно бежать, – решила Нила. – Сегодня ночью. Мы…

Олем покачал головой:

– Слишком опасно. Они просто убьют вас вместе со мной. Нет, так будет лучше. Поэтому я и сказал им, кто я такой.

– Олем. – Голос Нилы сорвался, она закашлялась. – Не говорите так, Олем.

– Все будет хорошо, – произнес он едва слышно и уронил голову, теряя сознание.

– Олем, не оставляйте меня!

Ответа не было. Нила еще несколько раз пыталась привести его в чувство, но тут могло помочь разве что ведро холодной воды. Ей оставалось лишь молиться о том, чтобы Олем не умер у нее на глазах.

Она повернулась на спину и огляделась вокруг. Разговоры затихли, слышался только храп солдат возле соседних костров. Странно, но ее с Олемом никто не охранял. Нила не сразу поняла, что враги просто не считают это необходимым. Олем избит до полусмерти, она – простой адъютант, и оба они лежат без сознания.

Она потянулась к Иному и почувствовала, как огонь, пережигающий веревки, жалит ее запястья. Ноздрей коснулся запах горелой пеньки, и через мгновение Нила освободилась от пут.

Медленно и бесшумно она поднялась на ноги и проверила пульс Олема – благодарение Адому, тот был жив. Никто не обратил на Нилу внимания. Легкий туман скрывал ее от посторонних глаз. Несколько минут спустя она уже прошла мимо последнего походного костра.

И буквально споткнулась о часового, мирно дремавшего в чаще леса с мушкетом на груди, пока Нила не задела его ногой. Он проснулся и удивленно охнул. Нила разглядела очертания лица часового. Он увидел ее синий мундир и открыл рот, собираясь поднять тревогу.

Нила выбросила руку вперед и схватила его за горло.

Она не могла допустить, чтобы Олем умер, спасая ее жизнь. И не хотела, чтобы ее избивали, унижали и насиловали иноземные варвары.

Мелькнуло синее пламя, и горло часового начало расплываться под ее пальцами. Нила продолжала давить, чувствуя, как плавится мясо и шипит, закипая, кровь. Пальцы Нилы продолжали сжимать шейные позвонки охранника, даже когда его голова оторвалась и покатилась под гору дальше в чащу.

Мгновенно Нила справилась с собой. Ей некогда было думать о том, что она убила человека. Это была просто еще одна смерть, в дополнение к тем, что случились по ее вине за последние недели. Она не могла медлить ни секунды. Если кезанский Убийца Магии что-нибудь учует, то сразу погонится за нею.

По пути между холмами Нила ориентировалась с помощью третьего глаза, несмотря на приступы тошноты. В темноте и тумане обычное зрение было практически бесполезно. Она заставляла себя бежать, хотя при каждом шаге едва не кричала от боли в стертых от долгой езды ягодицах. Слезы катились по ее щекам. Руки и ноги онемели после проведенной в веревках ночи. Живот сводило так, словно она не одну неделю провела в открытом море.

Так проходил час за часом. Нила останавливалась на каждом пригорке и прислушивалась, но так и не уловила никаких подозрительных звуков. Теперь она двигалась наугад, не находя ориентиров в кромешной тьме и думая лишь о том, чтобы убежать как можно дальше от кезанской стоянки. Все холмы в Ином выглядели одинаково, но она старалась оставить знак на каждой вершине, срывая траву или складывая в кучу камни, надеясь, что сумеет при свете дня провести адроанскую кавалерию тем же путем.

Эта была единственная возможность спасти Олема.

Первые лучи рассвета пробились сквозь туман. Нила не могла больше держать третий глаз открытым. Усталость притупила все другие чувства, но она упрямо брела дальше по густой влажной от росы траве. Одежда испачкалась и промокла, в сапогах хлюпала вода. Нила прижимала руки к груди, пытаясь унять дрожь.