Стивен Кинг - Стрелок. Извлечение троих. Бесплодные земли

– Кто твой король?

– Я ни разу его не видел. Но ты увидишь. Но прежде чем встретиться с ним, сначала ты должен встретиться с Незнакомцем-вне-Времени. – Человек в черном беззлобно улыбнулся. – Ты должен будешь убить его, стрелок. Но, по-моему, ты хотел спросить о другом.

– Но если ты никогда не видел своего короля и хозяина, откуда же ты его знаешь?

– Он приходит ко мне в снах. В первый раз он пришел очень давно, когда я был подростком и жил в бедности и безызвестности в одной стране, далеко-далеко отсюда. Это было давно. И вот тогда, много столетий назад, он связал меня моим долгом и обещал мне мою награду, и я служил ему все эти годы, хотя мое главное дело мне было поручено только недавно. Мой долг, мое главное дело – это ты, стрелок. – Человек в черном усмехнулся. – Видишь, кое-кто принимает тебя всерьез.

– У этого Незнакомца есть имя?

– О, имя есть.

– И как его имя?

– Имя ему – легион, – тихо вымолвил человек в черном, и во тьме на востоке, где высились горы, грохот обвала подкрепил значимость его слов. Где-то вскрикнула пума, почти как женщина. Стрелка проняла дрожь. Даже человек в черном невольно вздрогнул. – И все же, мне кажется, ты не об этом хотел спросить. Не в твоем это духе: заглядывать так далеко вперед.

Стрелок знал, о чем он хотел спросить. Вопрос мучил его всю ночь, всю эту долгую ночь и долгие годы до этого. Он вертелся на кончике языка, но стрелок все же не задал его… еще не время.

– Этот Незнакомец, он тоже ставленник Башни? Как ты?

– Мне до него далеко. Он меркнет. Он проступает. Он во всех временах. Но есть кто-то превыше него.

– Кто?

– Ни о чем больше не спрашивай! – выкрикнул человек в черном. Его голос вдруг сделался жестким, но потом дрогнул на ноте мольбы. – Я не знаю! И не хочу знать! Говорить про дела, творящиеся в крайнем мире, – все равно что накликать погибель своей души.

– А над этим Незнакомцем-вне-Времени – уже Башня и все, что она в себе заключает?

– Да, – прошептал человек в черном. – Но ты все же хочешь спросить о другом.

Воистину так.

– Ну хорошо, – проговорил стрелок, а потом задал старый, как мир, вопрос:

– Я сделаю так, как задумал? Я дойду до конца?

– Если я отвечу на этот вопрос, ты меня убьешь.

– Я тебя все равно убью. Тебя надо убить. – Рука стрелка сама потянулась к кобуре.

– Так тебе не отомкнуть дверей, так ты закроешь их навсегда, стрелок.

– Куда мне идти?

– Иди на запад. До самого моря. Там, где кончается мир, там ты должен начать свой путь. Был один человек, он дал тебе совет. Человек, которого ты победил в поединке, когда-то, давным-давно…

– Да, Корт, – нетерпеливо прервал его стрелок.

– Так вот, он тебе посоветовал обождать. Это был никудышный совет. Потому что уже тогда мои планы против твоего отца начали воплощаться. Он отослал тебя с поручением, а когда ты вернулся…

– Не хочу это слушать, – сказал стрелок, и у него в голове вновь зазвучала та песня, которую пела ему мама: чик-чирик, не бойся кошек, дам тебе я хлебных крошек.

– Тогда послушай другое: когда ты вернулся, Мартен уехал на запад, чтобы присоединиться к мятежникам. Так все говорили, и ты в это верил. Но Мартен и одна старая ведьма подстроили тебе ловушку, и ты в эту ловушку попался. Хороший мальчик! И хотя Мартена там уже не было, там был один человек, который тебе его напоминал, помнишь? Такой, в монашеском одеянии… и с обритой головой, как у кающегося грешника…

– Уолтер, – прошептал стрелок. И хотя он уже сам пришел к этому выводу, неприкрытая правда его потрясла. – Ты. То есть Мартен никуда не уезжал.

Человек в черном хихикнул.

– К вашим услугам.

– Сейчас я буду тебя убивать.

– Ну нет, так нечестно. Тем более что все это было давным-давно. А теперь пришло время для разговора на равных. Время делиться секретами.

– Ты никуда не уезжал, – повторил ошеломленный стрелок. – Ты просто переменился.

– Ты садись, – предложил человек в черном. – Я расскажу тебе много историй. Столько, сколько ты сможешь выслушать. Твои истории, я думаю, будут намного длиннее.

– Я никогда никому не рассказываю о себе, – пробормотал стрелок.

– Но этой ночью расскажешь. Ты должен. Чтобы нам разобраться, суметь понять…

– Что понять? Мою цель? Ты ее и так знаешь. Башня – вот моя цель. Я поклялся ее найти.

– Не цель, стрелок. А твой разум. Твой заторможенный, но упорный и цепкий разум. Другого такого, как у тебя, не было, наверное, за всю историю этого мира. Может быть, даже за всю историю мироздания. Пришло время для откровенного разговора. Время историй.

– Ну, тогда говори.

Человек в черном тряхнул широким рукавом. Оттуда выпал какой-то предмет, обернутый фольгой, в изломах которой многократно отразилось мерцание тлеющих угольков.

– Табак, стрелок. Будешь курить?

Стрелок смог еще устоять перед кроликом, но перед таким предложением – нет. Он взял сверток и нетерпеливо его раскрыл. Замечательный измельченный табак и зеленые, на удивление влажные листья – чтобы его заворачивать. Такого хорошего табака стрелок не видел уже лет десять.

Он свернул две папиросы и откусил у них кончики, чтобы лучше чувствовался аромат табака. Одну папироску он предложил человеку в черном. Тот не отказался. Каждый вытащил из костра по тлеющей головне.

Стрелок прикурил и глубоко затянулся ароматным дымом. Он даже закрыл глаза, чтобы сосредоточиться на ощущениях, и выдохнул медленно, с наслаждением.

– Ну как, хорошо? – спросил человек в черном.

– Замечательно.

– Что ж, наслаждайся. Может статься, тебе еще очень нескоро представится случай опять закурить.

Стрелок и бровью не повел.

– Вот и славно, – продолжал человек в черном, – тогда начнем. Ты должен понять одну вещь: Башня была всегда, и всегда находились такие мальчишки, которые знали о ней и страстно желали ее, больше чем власти, богатства и женщин… мальчишки, которые уходили на поиски тех дверей, что приведут к Башне…

И был разговор, разговор длиной в самую долгую ночь, и бог знает сколько еще (и сколько из этого было правдой), но потом стрелок сумел вспомнить очень немногое из того разговора… и ему, с его на редкость практическим складом ума, многое показалось бессмысленным или же чем-то таким, чему не стоило придавать значения. Человек в черном снова сказал ему, что он должен добраться до моря – всего-то миль двадцать на запад по легкой дороге, – и там ему будет дарована сила призыва. Сила для извлечения.

– Я не совсем точно выразился, – сказал человек в черном и бросил окурок в догорающий костер. – Никто тебе ничего не дарует, стрелок, потому что она, эта сила, уже есть в тебе. И я должен сказать тебе это, отчасти из-за того, что ты решился пожертвовать мальчиком, отчасти из-за того, что таков порядок, естественный ход вещей. Воде надлежит течь с горы вниз, а тебе надлежит знать. Как я понимаю, ты призовешь себе троих… но на самом деле мне все равно. Я ничего не хочу знать.