Джонатан Кэрролл - Замужем за облаком. Полное собрание рассказов

– А что с их вещами? С мебелью?

– Этим утром их вывезли по воле новой хозяйки.

– Почему все в доме черно-белое?

Мой вопрос заметно удивил Брукса.

– Ну как же, фильм-то черно-белый. Она заказала обстановку в полном соответствии.

– Но «Касабланка» тоже была черно-белой, а в доме Мела все разноцветное. Да вы и сами видели.

Брукс кивнул:

– Это потому, что он выбрал колоризованную версию фильма. Он не настолько преданный любитель старины… А сейчас, мистер Галлатин, если вы не против, нам нужно срочно переместиться.

– Куда на этот раз?

– Обратно к вашему дому.

– И что там такого, чего не было час назад?

– Туда направился мебельный фургон.

Три пары глаз какое-то время суматошно метались туда-сюда, пока один из трех ртов не вымучил вопрос:

– Они что, собираются захватить мой дом?

– Да, сэр. Вот почему мы пришли вас предупредить этим утром.

– Вы заранее об этом знали? Вы это предвидели? – Разговор продолжался уже на ходу.

– Мы знали, что это случится. Только не знали когда. И мы никак не ожидали, что это начнется так скоро и в таких масштабах. Тогда-то мы и начали ходить от дома к дому. Проблема в том, что нам никто не верит до самого последнего момента, когда уже ничего не исправишь. Поскольку ситуация становится критической, Светачадо решил изменить наши методы.

– В фургоне со мной действительно говорил Светачадо?

– Да, сэр. Наверное, там был и Сайрус?

– Откуда вам это известно? Я думал, это моя душа!

– Так и есть. Он лизал вашу руку в темноте? – Брукс улыбнулся и покачал головой, как будто вспомнив нечто весьма приятное. – Это способ вас поприветствовать и обозначить свое присутствие. Так было со всеми нами. Но Сайрусом его именует только Светачадо. Настоящее имя человеческой души – Копум, произносится с оттяжкой: Ко-о-пу-ум. Вы все об этом узнаете в свое время.

– Тогда почему он зовет его Сайрусом?

– Это имя лучше воспринимается при первой встрече. Оно звучит привычнее, чем Копум, и люди не так нервничают. А это важно, когда дело касается души.

Быстрым шагом мы успели преодолеть половину пути до моего дома, когда меня настигли сомнения. Что я делаю? С каких пор я начал принимать на веру все, что они мне говорят? Мою душу зовут Сайрус, но ее настоящее имя Копум? Вам виднее. Мертвецы вселяются в мой дом? Как скажете. Безумие происходящего притупило мою способность мыслить здраво, но не полностью лишило меня этой способности. За последний час я увидел и услышал достаточно для того, чтобы понять: в моем мире и впрямь творится что-то неладное, но не настолько же, в самом деле! Какова во всем этом доля правды?

– Взгляните на это.

Я был настолько погружен в свои мысли, что не среагировал на его слова, пока мой взгляд не наткнулся на нечто непосредственно перед нами. И первым делом я громко расхохотался. Мы в ту минуту приблизились к жилищу моего давнего знакомого и коллеги, Эрика Дикки. Одно лишь упоминание этого имени заставляет меня кривиться, как будто я съел какую-то гадость. Ненавижу этого сукина сына. Будет лучше, если я не стану вдаваться в подробности и утомлять вас перечислением в алфавитном порядке великого множества причин, по которым я не желаю ему ничего хорошего – ни в этой жизни, ни в какой-либо иной. Скажу только, что наша взаимная неприязнь возникла еще в девятом классе и ничуть не ослабла с течением лет, разве что слегка притупилась.

Эрик Дикки и его коротышка-жена Сью населяют импозантный особняк в нескольких кварталах от нас. Должен признать, что их дом и вправду хорош. Эрик работает начальником смены в одной фирме со мной; он здорово наловчился лизать зад руководству и успешно продвигается по службе, в то время как большинство из нас думает лишь о том, как не угодить под очередное сокращение штатов… Но сейчас речь о его доме, который обустроен на славу, и Эрик никогда не устает хвастаться приобретениями, делающими его еще лучше. Детей у них нет, так что все средства идут на покупку самых современных кондиционеров, газонокосилок, газовых грилей и прочих дорогих новинок, особенно таких, которые сразу бросаются в глаза и должны вызывать зависть у неудачников вроде меня. Словом, та еще сволочь!

Зато теперь я от души хохочу при виде всего добра, сваленного на тротуаре перед домом старины Дикки. Зрелище это не столько меня удивляет, сколько вызывает желание вскинуть кулак с торжествующим воплем. Вот уж не думал, что у адского переселения обнаружатся позитивные стороны.

Увы, чувство удовлетворения при виде выброшенного из дома имущества Дикки было недолгим – мне стало уже не до смеха, когда из-за дома нам навстречу вышел питекантроп!

Да поможет мне Бог. Вы не поверите, но это чистая правда. Вам наверняка случалось видеть ему подобных в фильмах про пещерных людей. Он горбился, передвигаясь по-обезьяньему неуклюжей походкой, и весь порос такими густыми волосами, что невозможно было разглядеть место перехода шевелюры в нательную растительность. Даже черты его лица были скрыты густейшей, до самых глаз шерстью.

Вдобавок ко всему этот урод при виде нас издал глухое рычание вполне под стать своим киношным собратьям. Или, скорее, под стать настоящему разозленному льву. Потом он поднял нал головой волосатые ручищи, похожие на пару древесных стволов, покрытых коричневым мхом. Я был уверен, что он сейчас на нас кинется, вообразив, что мы хотим завладеть его новым жилищем.

В попытке предупредить нападение я поднял руку раскрытой ладонью вперед и чуть было не сказал «хао!», как делали ковбои при встрече с индейцами в прерии. Не знаю, как мне в голову пришла эта идея – приветствовать пожирателя динозавров так же, как вы поприветствовали бы команчей. Хотя так ли уж много значат несколько миллионов лет, разделяющих эти ступени человеческой эволюции?

Когда рев повторился, я решил, что пора сматываться, и без промедления взял старт.

– Постойте, куда вы? Он вам не навредит! – крикнул Зин-Зан.

Я остановился, но мои ноги убеждены не были. Они продолжали двигаться, и я совершал подобие бега на месте, готовый в любой миг с этого места сорваться.

– Почему вы так думаете?

– Потому что мы знаем, как с ними обращаться. Вам ничего не грозит, пока вы не войдете в дом. Вот почему мы тревожились, когда вы вошли в дом того мертвеца.

– Но куда делись Дикки и его жена?

– Они прячутся в подвале.

– Без дураков? Охренеть! – И я улыбнулся от уха до уха. Натурально от уха до уха.

– Вам следует избегать подобных выражений, мистер Галлатин. Мы считаем их неприемлемыми.

Я хотел было послать их подальше в самых неприемлемых выражениях, но тут представил себе Эрика, забившегося в подвал из страха перед волосатым питекантропом, в то время как все его драгоценное барахло вышвырнуто из дома на улицу… и эта чудная картина помогла мне воздержаться от брани.