Джонатан Кэрролл - Замужем за облаком. Полное собрание рассказов

Он сделал еще две попытки и, разумеется, не угадал, потому что слова «Элизабет Хрень» не означали ровным счетом ничего – в том и был их секрет. Эти два слова случайно пришли ей в голову однажды утром, когда она принимала душ. И тотчас ее осенило: татуировка должна состоять из двух слов, режущих глаз своей несовместимостью. Впоследствии она перепробовала множество подобных сочетаний, но всякий раз возвращалась к первоначальному варианту. В конце концов именно он и появился на ее руке.

Тот первый опыт в баре оказался полезным и приятно возбуждающим. Игра в угадайку их сблизила, и, хотя она так и не открыла секрета слов, мужчина явно ею заинтересовался. Когда он попросил номер ее телефона, она отказала, пошутив, что готова сделать это лишь в обмен на правильный ответ или… как-нибудь в другой раз. Он спросил, когда будет этот следующий раз. Она сказала, что часто бывает в этом баре, так что возможность новой встречи не исключена. После этого она ушла. В такси по дороге домой она долго глядела на свою татуировку, понимая, что приняла правильное решение.

Шахерезада пошла неверным путем, поставила все с ног на голову. На протяжении тысячи и одной ночи она потчевала царя все новыми сказками, прерывая каждую на самом интересном месте, чтобы прожить еще одни сутки. Но мужчины не очень любят слушать истории; куда больше они любят их рассказывать. Они хотят говорить; они хотят быть в центре внимания. Мужчины хотят, чтобы весь мир прислушивался к тому, что они соизволят изречь. Кошмарный опыт сетевых знакомств помог ей уяснить одну вещь: большинство мужчин на самом деле хотят лишь поговорить с кем-нибудь, готовым его терпеливо выслушать. Одним достаточно только выговориться, другие вдобавок ищут сочувствия. Некоторые хотят, чтобы ими восхищались, но таких гораздо меньше, чем она предполагала вначале. Чаще всего мужчины просто хотят изложить вам свои мысли на разные темы, а то и представить в общих чертах свое ви́дение мира. Они предпочитают иметь дело с восторженными слушателями, но при отсутствии таковых согласны и на мало-мальски внимательных. Пообщавшись со множеством мужчин за короткий отрезок времени, она убедилась, что лучший способ оживить общение – это слегка подтолкнуть мужчину к разговору о нем самом, – и вот уже он с увлечением разглагольствует, излагая свои взгляды на все и вся.

«Элизабет Хрень» явилась прямым следствием этого открытия. Она правильно рассчитала, что для большинства мужчин бесконечное разгадывание смысла ее татуировки предпочтительнее получения верного ответа. Если бы Шахерезада действовала с умом, она бы каждый вечер просто подталкивала царя к рассуждениям на интересующие его темы, и тогда ей не пришлось бы три года подряд напрягаться, еженощно выдавая по новой сказке.

Ее собака, ее кошка, ее сестра, ее мать. Ее подруга, ее машина, ее любимый бар. Таковы были стандартные ответы мужчин. Первое время, когда она еще только привыкала к повышенному мужскому вниманию, ее реакция была сдержанной и корректной. «Сожалею, но это не так», «Интересная версия, но вы не угадали». Некоторые мужчины пытались выведать правду хитростью и лестью. Другие держались нагло и насмешливо. «Да с какой стати я должен что-то угадывать?» Она была вежлива даже с такими. Улыбалась и говорила: «Потому что вы сами спросили. Если вас это не интересует, тогда и говорить не о чем». Но конечно же, их это интересовало, и они как раз хотели об этом говорить, а их пренебрежительный тон был всего лишь притворством.

Однако, по мере того как все больше и больше мужчин оставалось с носом, она начала проявлять нетерпение. Она сама понимала, что это глупо, – как может кто-нибудь дать правильный ответ, если такого ответа не существует? И все же она становилась все более раздражительной и порой выплескивала это раздражение на собеседников.

– Семейная яхта? Вы серьезно? Вот вы бы сделали на руке татуировку с названием яхты?

Мужчина основательно приложился к стакану с ирландским виски и потом вытер рот салфеткой.

– Но я же просто дурачусь, – сказал он извиняющимся тоном.

Она посмотрела на него, как учительница на школьника, попытавшегося воспользоваться шпаргалкой.

Не яхта, не трагически погибшая подруга детства, не название ее первого, пока еще не изданного романа… Последний вариант показался ей занятным, и она чуть было не дала мужчине свой телефон, но в последний момент передумала.

Из другого города к ней в гости приехала сестра и уже на второй минуте после приветствий и объятий заметила татуировку:

– А это что такое?!

Услышав ее объяснение, сестра в восторге хлопнула себя ладонями по щекам и завопила:

– Вот это класс! Ты совершенно рехнулась!

Тем же вечером они вместе пошли в бар, чтобы она могла продемонстрировать сестре магическое действие татуировки. За три четверти часа к ней обратились трое мужчин, и все поочередно проиграли «угадайку».

– Ух ты, взгляни-ка туда! Видишь того красавчика в углу? Подойди к нему и покажи татуировку.

Посмотрев в указанном сестрой направлении, она увидела красивого, спортивного вида мужчину с короткой стрижкой и стильной трехдневной щетиной. Он сидел за столиком в одиночестве, сжав обеими руками пивную кружку и напряженно глядя в пространство.

– Но я так не делаю. Я никогда не обращаюсь к мужчинам первой.

Сестра ткнула ее кулаком в плечо:

– Давай, не трусь. Это как телефонные продажи наугад. Посмотрим, как ты его раскрутишь.

Залпом осушив бокал для храбрости, она направилась к угловому столику. Красавец медленно поднял на нее взгляд и улыбнулся, но это не была дружеская или приветственная улыбка – это была улыбка типа «здравствуйте-что-вам-от-меня-нужно?».

Она подняла правую руку на манер индейских вождей, когда они говорят «хао!», а затем повернула кисть тыльной стороной к нему. Красавец заметил надпись и прищурился, читая.

– Элизабет Хрень?

Она кивнула.

Он отхлебнул пива.

– И я должен угадать, что это значит?

Она снова кивнула, чувствуя себя неловко.

– Я не хочу угадывать.

Она быстро втянула воздух, как бы проглатывая унижение, и повернулась, чтобы уйти.

– Погодите, – сказал он. – Можно я задам вам вопрос?

Она остановилась, не оборачиваясь. Пусть говорит с ее спиной, заносчивый ублюдок.

– Вам случалось нагонять страх на саму себя? Лично я делаю это по пять раз в день.

Она нахмурилась и сделала полуоборот в его сторону. Что такое он несет? А он продолжил, обращаясь к своей пивной кружке, но достаточно громко, чтобы могла слышать и женщина.

– По какой-то совершенно непонятной мне причине я чувствую потребность сильно испугаться как минимум пять раз в день. Может, это какой-то адреналиновый дисбаланс? Может, моему организму необходима встряска, какая бывает, когда человек испуган или нервничает? Возьмем, к примеру, банкоматы. Я их боюсь.