Array Антология - Смертельно опасны

– Утром мир покажется тебе более приятным местом, – сказала Тишина.

И я не могу рисковать – не хочу, чтобы ты пошла за мной ночью.

Девочка неохотно взяла чашку и выпила содержимое.

– Извини. За арбалет.

– Мы найдем способ, и ты отработаешь деньги на его починку.

Казалось, слова Тишины успокоили Себруки. Она была ребенком с фермы, рожденным в Лесу.

– Раньше ты мне пела перед тем, как я засыпала, – тихо сказала Себруки, укладываясь в кровать и закрывая глаза. – Когда ты привела меня сюда. После… после… – Она сглотнула.

– Я не знала, что ты это замечала.

В то время Тишина сомневалась, что Себруки замечала хоть что-то.

– Я все замечала.

Тишина села на стул рядом с кроватью Себруки. Ей не хотелось петь, поэтому она просто замурлыкала какую-то мелодию. Колыбельную, которую пела для Вильям Энн в трудные времена сразу после ее рождения.

Очень скоро она вспомнила слова:

– Успокойся, моя милая… не бойся. Спускается ночь, но с восходом к нам вернется солнце. А сейчас спи, моя милая… пусть высохнут твои слезы. Нас окружает мрак, но когда-нибудь мы проснемся…

Она держала Себруки за руку, пока та не заснула. Окно возле ее постели выходило во двор, и Тишина видела, как Доб выводит лошадей Честертона. Пятеро мужчин в богатых одеждах купцов вышли на крыльцо и уселись в седла.

Они чередой выехали на дорогу, и вскоре их поглотил Лес.

Через час после того, как спустилась ночь, Тишина в свете камина собрала заплечный мешок.

Огонь когда-то развела ее бабушка, и с тех пор он горел постоянно. Она едва не погибла, зажигая его, но не хотела платить продавцам огня. Тишина покачала головой. Ее бабушка всегда шла своим путем, нарушая обычаи. Однако чем Тишина отличалась от нее?

Не разжигай огня, не проливай крови других людей, не бегай по ночам. Это привлекает Тени.

Простые Правила, которым подчинялись все фермеры. Тишина множество раз нарушала все три. Удивительно, что она до сих пор не превратилась в Тень.

Тепло огня казалось чем-то очень далеким, пока она готовилась к убийству. Тишина посмотрела на старое святилище – на самом деле просто кладовку, всегда закрытую на замок. Пламя напомнило ей о бабушке. Временами она думала об огне, как о бабушке. До самого смертного часа та не покорялась ни Теням, ни форту. Тишина избавилась от всех следов пребывания бабушки на постоялом дворе, за исключением святилища Небесного Владыки. Оно находилось за запертой дверью, рядом с дверью, на которой когда-то висел серебряный бабушкин кинжал, символ старой религии.

На кинжале были выгравированы божественные символы, служившие оберегами. Однако Тишина носила его потому, что он был из серебра. В Лесу серебро никогда не бывает лишним.

Тишина тщательно собирала заплечный мешок – сначала положила лекарства, за ними последовал солидный мешочек с серебряной пылью для защиты. Затем она засунула туда десяток пустых мешков из грубого холста, промазанных изнутри смолой, чтобы не текли. Наконец, добавила масляную лампу. Тишина не доверяла огню, ведь он мог привлечь Тени, однако лампа не раз служила ей верой и правдой во время прошлых ночных походов, поэтому она решила взять ее, сказав себе, что зажжет только в том случае, если столкнется с тем, у кого уже горит огонь.

Закончив, она на миг задумалась, а потом подошла к старому хранилищу. Сняв несколько половиц, женщина достала маленький сухой бочонок, который лежал среди ядов.

Порох.

– Мама? – позвала Вильям Энн, заставив ее вздрогнуть.

Тишина не слышала, как девушка вошла на кухню, и едва не выронила бочонок из рук. Она выругала себя за глупость и прижала бочонок к боку. Без огня с порохом ничего не случится. Это она точно знала.

– Мама! – воскликнула Вильям Энн, не сводя взгляда с бочонка.

– Скорее всего, он мне не понадобится.

– Но…

– Я знаю. Молчи.

Тишина вернулась к заплечному мешку и положила в него бочонок, к стенке которого было прикреплено огниво. Поджог пороха – с точки зрения Теней – равносилен разжиганию огня. Это действие привлекало их почти так же быстро, как пролитая кровь, днем и ночью. Беженцы с Родины обнаружили это очень быстро.

Впрочем, обычное кровотечение – например, носовое – не привлекало Тени; они его даже не замечали. Но, почуяв кровь человека, пролитую чьими-то руками, они сначала устремляются к тому, кто это сделал. Конечно, после того, как они убивают его, почти всегда набрасываются на остальных. Охваченные яростью Тени становятся опасными для всех, кто находится рядом.

Когда Тишина упаковала порох, она заметила, что Вильям Энн приготовилась к путешествию – надела штаны и сапоги. И взяла такой же заплечный мешок.

– А ты куда собралась, Вильям Энн? – спросила Тишина.

– Ты намерена в одиночку убить пять человек, которые выпили всего лишь половину порции болотной травы, ведь так, мама?

– Я уже делала подобные вещи раньше и давно научилась действовать одна.

– Но только из-за того, что тебе было некому помочь. – Вильям Энн надела заплечный мешок. – Теперь все будет иначе.

– Ты слишком молода. Возвращайся в постель; ты должна приглядывать за постоялым двором, пока я не вернусь.

Однако Вильям Энн и не думала сдаваться.

– Дитя, я же сказала тебе…

– Мама, – перебила ее Вильям Энн, крепко взяв за руку, – ты уже немолода! Думаешь, я не вижу, как ты хромаешь? Ты не можешь все делать сама! Проклятие, ты должна разрешить мне начать тебе помогать!

Тишина посмотрела на дочь. Откуда в ней эта неукротимость? Сейчас Тишина с трудом могла вспомнить, что Вильям Энн из рода Разведчиков. Ее бабушка пришла бы в ярость, и это заставило Тишину испытать гордость. У Вильям Энн было настоящее детство. Нет, девочка не слабая, просто она… обычная. Женщина способна быть сильной, и ей совсем не обязательно быть бесчувственной, как кирпич.

– Не смей ругать свою мать, – наконец сказала дочери Тишина.

Вильям Энн приподняла бровь.

– Ты можешь пойти со мной, – сказала Тишина, высвобождая руку. – Однако будешь выполнять все, что я скажу.

Вильям Энн глубоко вздохнула и радостно кивнула:

– Я предупрежу Доба, что мы уходим.

И она вышла уверенной неспешной походкой жителя фермы, оказавшегося в темноте. И хотя Вильям Энн все еще находилась внутри защитного серебряного кольца, она знала, что нужно следовать Простым Правилам. Если забыть о них, когда находишься в безопасности, то обязательно совершишь ошибку, покинув защищенную территорию.

Тишина достала два мешочка и смешала два типа светящейся смолы. Закончив, она разлила получившуюся жидкость по двум разным кувшинчикам, которые также убрала в заплечный мешок.

И вышла наружу. Воздух был свеж и холоден. В Лесу воцарилась тишина.