Гильермо дель Торо - Штамм. Закат

Впрочем, как скоро выяснила Талия, новости оказались куда хуже, чем она ожидала.

– В настоящий момент мы сворачиваем запуск «Индевора», – объявила глава ЦУПа Николь Фэйрли.

– Сворачиваете? В смысле, откладываете? – переспросила Талия, стараясь не выдать голосом разочарования.

– Откладываем на неопределенный срок. Здесь, внизу, много чего происходит. Некие неприятные процессы. Нужно все это переждать.

– Что? Опять проблемы с маневровыми двигателями?

– Нет, дело не в технике. «Индевор» в порядке. Это проблемы не конструкционного характера.

– Так… Ладно…

– Если честно, я не понимаю, что тут происходит. Возможно, вы там заметили, что последние несколько дней к вам не поступают никакие новости.

В космосе нет прямой связи с Интернетом. Астронавты получают данные, видео и электронную почту по каналу связи в поддиапазоне частот «KU».

– У нас что, снова вирус?

Все ноутбуки на МКС соединены во внутреннюю беспроводную сеть, отделенную от базового компьютера.

– Нет, этот вирус не компьютерный.

Талия уцепилась за поручень, чтобы оставаться перед экраном в неподвижности.

– Хорошо. Я больше не задаю вопросы, а просто слушаю.

– У нас тут самый разгар какой-то загадочной пандемии. Она явно зародилась на Манхэттене и теперь вспыхивает в самых разных городах, распространяясь безостановочно. Одновременно стали поступать сообщения о пропажах больших групп людей, – по всей видимости, между этими явлениями существует прямая связь. Поначалу исчезновения приписывали тому обстоятельству, что люди заболевали и оставались дома, вместо того чтобы идти на работу, и, таким образом, им просто требовалась медицинская помощь. А теперь повсюду беспорядки. Ими охвачены целые кварталы – я говорю о Нью-Йорке. Волна насилия выплеснулась даже за государственные границы. Первые сообщения о нападениях на людей в Лондоне пришли четыре дня назад, затем то же самое стало происходить в токийском аэропорту Нарита. Понятно, что каждая страна выставляет, так сказать, свое боковое охранение и защищает свою международную репутацию, стараясь предотвратить коллапс торговли и туризма, – хотя, в моем понимании, каждая страна сейчас должна, по сути, именно такого коллапса и добиваться. Вчера в Берлине Всемирная организация здравоохранения устроила пресс-конференцию. Половина участников не явилась. ВОЗ официально повысила уровень пандемической угрозы с пяти до шести баллов – из шести возможных.

Талия просто не могла во все это поверить.

– Солнечное затмение? – вдруг спросила она.

– Это ты о чем?

– Покрытие Солнца Луной… Я наблюдала за ним отсюда, с орбиты… Большое черное пятно – тень Луны – ползло по северо-восточным штатам. Оно распространялось, как… как мертвая зона. Думаю, у меня было… предчувствие несчастья.

– Хм… Похоже, именно тогда все и началось.

– Просто это очень странно выглядело. Пятно казалось таким зловещим…

– Здесь, в Хьюстоне, у нас было несколько крупных инцидентов. В Остине и Далласе неприятностей побольше. Центр управления испытывает нехватку кадров – у нас осталось около семидесяти процентов персонала, и численность продолжает убывать с каждым днем. Поскольку обслуживающего персонала не хватает на всех уровнях, у нас сейчас нет иного выбора, кроме как отложить запуск.

– Да, я понимаю.

– Русский транспортный корабль, который прибыл к вам два месяца назад, выгрузил большое количество еды и батарей – достаточно для того, чтобы вы продержались там год, если дело дойдет до рационирования.

– Целый год? – переспросила Талия с бо́льшим нажимом, чем считала допустимым, и ей это не понравилось.

– В крайнем случае. Надеюсь, здесь всё возьмут под контроль, и тогда мы вернем вас на Землю, возможно через две-три недели.

– Отлично. Значит, до той поры – опять-таки сублимированный борщ.

– Это же сообщение сейчас получают от своих космических агентств командир корабля Демидов и инженер Меньи. Мы здесь прекрасно понимаем твое разочарование, Талия.

– За последние несколько дней я не получила ни единого мейла от мужа. Почту вы тоже не пересылали?

– Нет, пересылали. Несколько дней, говоришь?

Талия кивнула. Она тут же нарисовала в своем воображении Билли, как всегда это делала в подобных случаях: вот он стоит в кухне их дома в Западном Хартфорде – посудное полотенце перекинуто через плечо – и, склонившись над плитой, готовит что-нибудь грандиозное.

– Пожалуйста, свяжитесь с ним. Сделайте это для меня, пожалуйста. Важно, чтобы он узнал об отсрочке.

– Мы уже пытались войти с ним в контакт. Никакого результата. Он не снимает трубку ни в вашем доме, ни в своем ресторане.

У Талии перехватило дыхание. Она сглотнула комок, вставший в горле, но тут же постаралась взять себя в руки.

«С Билли все в порядке, – подумала она. – Это я тут кружусь над планетой на космической станции. А Билли там, внизу, стоит обеими ногами на земле. С ним все в порядке».

Перед Центром управления полетами Талия постаралась продемонстрировать силу духа и полную уверенность в себе. Но вот внутри… никогда еще Талия не чувствовала, насколько далеко находится от мужа.

Когда Гус в сопровождении «сапфиров» и Анхеля прибыл к месту назначения, квартал уже полыхал.

Они увидели дым еще с моста на пути в город: густые черные клубы поднимались в северной и южной частях, в Гарлеме и Нижнем Ист-Сайде, а также во многих кварталах центра. Создавалось впечатление, на город напали одновременно со всех сторон.

Утреннее солнце стояло уже высоко. В городе было тихо. Гус и вся его команда промчались на машинах по шоссе Риверсайд, огибая брошенные на мостовой автомобили. Смотреть на дым, вздымающийся над кварталами, было все равно что взирать на человека, истекающего кровью. Гус попеременно испытывал то ощущение крайней беспомощности, то чувство жуткой тревоги: город вокруг стремительно превращался в полное дерьмо. Время, время, время – вот что сейчас было важнее всего.

Крим и все остальные джерсийские панки, глядя на горящий Манхэттен, испытывали даже некоторое удовлетворение. Они словно бы смотрели фильм-катастрофу. Но для Гуса это был не фильм: на его глазах в пламени исчезали, уносясь вместе с пеплом ввысь, его кровные владения, его вотчина.

Квартал, к которому они направлялись, был в самом центре сильнейшего пожара в северной части города: все улицы вокруг ломбарда погрузились во мрак под густым черным пологом дыма, отчего солнечный день странным образом превратился в грозовую ночь.

– Вот сволочи! – воскликнул Гус. – Они перекрыли солнце.