Бентли Литтл - Призыв

Поблизости не было гидранта, поняла Сью. Она увидела, как двое мужчин, спрыгнувших с пожарной машины, разматывают большой полотняный пожарный рукав.

– Отойдите! – скомандовал один из них.

Они с отцом поднялись на крыльцо и присоединились к остальным членам семьи. Еще один мужчина подбежал к боку пожарной машины, переключил какие-то рычаги, нажал на кнопки, и мощный поток воды обрушился из шланга, который держали двое мужчин, на левое дерево – и почти сразу же погасил пламя.

Через три минуты оба очага возгорания были полностью потушены, и воду отключили.

К ним по обгоревшей траве шел мужчина, и Сью узнала мистера Бьюфорда – владельца едальни, в котором продавали гамбургеры. Они с отцом пошли к нему навстречу.

– Спасибо! – сказал отец, пожимая руку пожарного. – Большое спасибо за то, что вы погасили пожар!

Мистер Бьюфорд смущенно улыбнулся.

– Для этого мы и нужны. Это вам спасибо. Нынче первый случай, когда мы на практике, а не на тренировках смогли опробовать наш новый насос. – Он перевел взгляд с отца на остальных членов семьи. – С вами все в порядке?

– Да, – ответила ему Сью, – спасибо.

К ним подошел начальник пожарной команды Симмонс. Сью неожиданно смутилась, так как она была на улице в одной пижаме. Соседи теперь подошли ближе, пытаясь оценить ущерб. Сью видела на их лицах любопытство, интерес, но не сочувствие.

Капитан Симмонс снял свой шлем и вытер лоб.

– У вас есть какие-то идеи насчет того, кто мог это сделать?

Сью отрицательно покачала головой.

– Это был поджог, вы знаете?

Сью кивнула.

– Я знаю.

– Но вы не догадываетесь, кто это сделал? Может вам известен кто-то, кто мог такое устроить?

Капху гирнгси , хотела она сказать, но почувствовала, что ни время, ни место не подходят, чтобы затрагивать эту тему. Одного взгляда на бабушку было достаточно, чтобы подтвердить правильность ее решения.

– Я не знаю, – сказала девушка.

– Мы вернемся утром и все осмотрим; может, что и найдем. Мы, конечно, всего лишь добровольцы, но неплохо умеем расследовать поджоги. Так что не ходите здесь и ничего не трогайте, пока мы не проведем осмотр, договорились?

Сью утвердительно кивнула.

– Это относится и к вашим соседям тоже.

– Никто ничего не станет трогать.

– Отчет мы напишем также завтра утром. Вашему отцу нужно будет его подписать.

– Тогда скажите об этом ему, а не мне.

Начальник пожарных смутился.

– Я просто думал…

– Я понимаю по-английски, – сказал ее отец с обидой.

– Извините, – сказал капитан Симмонс.

– Ничего страшного, – ответил отец.

Сью кивнула капитану, мистеру Бьюфорду и, оставив отца говорить с ними, вернулась на крыльцо. Ее мать все сжимала свою шкатулку для украшений, как будто не понимая, что пожар потушили и опасность миновала, а бабушка все еще крепко держала за руку Джона. Мальчик уныло смотрел туда, где недавно бушевал огонь. Сью поняла, что он не сказал ни слова с тех пор, как они вышли из дома. Девушка подошла к бабушке.

– Еле-еле пронесло, – сказала она.

Старушка кивнула, не глядя на нее.

– Да, – сказала она. Ее голос был бесцветным, полностью лишенным эмоций. – Да, именно так.

Юэлл Хинкли никогда не любил работать на стоянке автомашин по ночам. Так было не потому, что в это время мало работы, хотя работы действительно было мало. И не потому, что ему хотелось быть дома с Элли, хотя ему этого хотелось.

Причина была в том, что он не был уверен, не прячется ли кто-нибудь за одной из машин.

Это была странная фобия – не из тех, что могут быть у взрослого мужчины, но тем не менее она была. Хотя он в этом никогда не признался бы ни одной живой душе, даже Элли. Вот почему Юэлл просил Стива заглядывать к нему, когда приходилось работать допоздна. Он притворялся, будто нуждался в компании, поскольку ему было одиноко работать ночью одному, когда не с кем поговорить; но на самом деле он боялся.

Днем не было проблем. Хинкли был королем стоянки. Он мог спокойно работать один. Будь пустой хоть улица, хоть весь чертов городишко – ему было на это совершенно наплевать. Но ночь – это другая история. Ночью он становился пленником своей конторы и сидел на ступенях, глядя на сверкающие металлические крыши и капоты и стараясь разглядеть какие-то признаки движения через лобовые стекла и окна. Юэлл мог спуститься со ступенек, только если приходил посетитель, желавший забрать машину, и тогда он использовал эту возможность, чтобы заглянуть за те автомобили, которые казались ему в этот вечер подозрительными. Или если заезжал Стив… Но в остальных случаях он сидел в своей конторе или на ступенях в тревожном ожидании.

Сейчас Хинкли стоял на ступенях, пытаясь понять, не пробрался ли кто-то на парковку и не спрятался ли между «Новой» и «Импалой» в северо-восточном углу парковки, когда он несколько минут назад говорил по телефону. Юэлл пристально вглядывался в эти две машины, но ничего не видел – ни теней, ни движения.

А у вампира есть тень?

Вот что его тревожило. Вампир. Смутные страхи, которые жили в нем раньше, за прошедшую неделю обрели конкретную форму, и это превратило две его последние ночные смены в ад. Он еще раз обругал Таннера, заставлявшего его работать по вечерам.

Хинкли посмотрел налево, на пустыню. За последними зданиями песок в сумерках был пурпурным, и холмы и горы, которые несколько секунд назад были так отчетливо видны, теперь казались бесформенными громадами на фоне темного неба.

Вампир может быть где угодно, понял он. В одном из каньонов, в овраге, у реки, за одной из машин…

Раздался гудок, и Юэлл спрыгнул, почти скатился со ступеней.

– Оп!

Он увидел Стива, высунувшего голову из полицейской патрульной машины, припаркованной посередине улицы.

– Ты так меня напугал! – крикнул Хинкли.

– Извини! – Стив улыбнулся. – Я просто заглянул сказать, что не смогу остаться с тобой сегодня. Слишком много всего происходит. Постараюсь заглянуть снова чуть позже.

Хинкли кивнул, улыбнулся и помахал рукой, чувствуя, как к нему возвращается страх, пока сын отъезжает от стоянки. Его сердце все еще сильно колотилось. Он постарался восстановить дыхание, осматривая стоянку. Сегодня у него было плохое предчувствие.

Юэлл повернулся, поднялся по двум последним ступеням, зашел в свою контору и закрыл дверь. Затем включил переносной черно-белый телевизор на своем столе и сидел, следя одним глазом за экраном, а другим – за стоянкой; при этом он нервно крутил нефритовое кольцо на своем правом мизинце.

Спустившись с крыльца мисс Атвуд, Эмили поняла, что было ошибкой идти пешком, а не ехать на машине.

Ночной воздух был холодным, скорее как в декабре, а не как в октябре; но не холод убедил ее в том, что она допустила ошибку – это было что-то иное, какое-то ощущение, носившееся в воздухе. Ощущение того, что эта ночь отличается от других. Эмили никогда не верила ни в экстрасенсорное восприятие, ни в предчувствия или парапсихологию, но это не было похоже на какое-то сверхъестественное «видение». Это было чем-то, что она знала, чувствовала нутром, и это пугало Эмили.