Стивен Кинг - Мёртвая зона

– Грег… – Гендрон откашлялся. – Грег, ты, кажется, не понимаешь. От третьего округа в Вашингтоне сидит Харрисон Фишер. Он уважаемый республиканец и, наверное, будет там вечно.

– В этом мире нет ничего вечного, – возразил Грег.

– Похоже, Харрисон так не думает, – заметил Гендрон. – Спроси у Харви. Они вместе ходили в школу. По-моему, еще в девятнадцатом веке.

Грег пропустил остроту мимо ушей.

– Я назовусь членом прогрессивной партии. Той самой, что основал Рузвельт на выборах 1912 года, или еще как-нибудь… все решат, что я валяю дурака… и смеха ради избиратели третьего округа приведут меня прямо в Вашингтон.

– Грег, ты сошел с ума.

Улыбка сползла с лица Стилсона, и его лицо неузнаваемо и страшно изменилось.

– Никогда не произноси таких слов, Чак! Никогда!

Банкиру стало совсем не по себе.

– Грег, извини. Я просто…

– Не вздумай еще раз произнести нечто подобное, если не хочешь встретиться с Санни Эллиманом, когда однажды вечером будешь вылезать из своего шикарного «крайслера-империала».

Гендрон только беззвучно шевелил губами.

Грег снова улыбнулся, и лицо его сразу изменилось, словно сквозь грозовые тучи вдруг проглянуло солнце.

– Ладно, не будем ссориться, раз уж нам предстоит работать вместе.

– Грег…

– Ты мне нужен, потому что знаком с каждым чертовым бизнесменом в этой части Нью-Хэмпшира. Чтобы раскрутиться, нам понадобятся деньги, так что, полагаю, надо найти их источник. Мне уже тесно в Риджуэе, пора выходить на федеральный уровень. Думаю, что пятидесяти тысяч долларов должно хватить, чтобы обо мне узнали избиратели.

Банкира, работавшего на Харрисона Фишера в последних четырех избирательных кампаниях, настолько обескуражила политическая наивность Грега, что он не находил слов. Наконец Гендрон сказал:

– Грег, деловые люди жертвуют на избирательные кампании не по доброте душевной, а потому, что победитель становится их должником. Если шансы на победу у кандидатов примерно равны, то бизнесмены охотно финансируют их обоих, поскольку расходы на проигравшего ничем не отличаются для них от налоговых вычетов. Но ключевое понятие здесь – шанс на победу . Так вот, Фишер…

– Бесспорный фаворит, – закончил за него Грег и вытащил из заднего кармана брюк конверт. – Взгляни-ка сюда.

Гендрон с сомнением посмотрел на конверт и перевел взгляд на Грега. Тот ободряюще кивнул.

Банкир вскрыл конверт и судорожно вздохнул. В представительном кабинете, обшитом сосновыми панелями, наступила долгая тишина, нарушаемая лишь едва слышным жужжанием электронных часов на столе и шипением спички, которой чиркнул Грег, раскуривая сигару. На стенах висели репродукции Фредерика Ремингтона, в прозрачном кубике поблескивали семейные снимки, а на столе лежала теперь фотография банкира. Снимок запечатлел тот момент, когда его голова утопала в бедрах молодой брюнетки. Правда, ее волосы могли оказаться не черными, а рыжими, поскольку глянцевые снимки были черно-белыми и точно определить цвет волос не представлялось возможным. Лицо женщины получилось очень отчетливо, и оно принадлежало отнюдь не жене банкира. Местные жители без труда опознали бы в ней официантку из придорожного кафе Бобби Стрэнга в соседнем городке.

Правда, эта фотография не представляла особой опасности, поскольку лица банкира никто не мог бы разглядеть. Но зато на других даже подслеповатая бабушка узнала бы своего внука. На них Гендрона и официантку запечатлели в самых разнообразных позах в минуты любовных утех. Конечно, до Камасутры они не дотягивали, но некоторые позы никогда не попали бы в иллюстрации раздела «Сексуальные отношения» пособия по семейной жизни для старшеклассников Риджуэя.

Гендрон поднял глаза: лицо его покрылось испариной, руки тряслись. Сердце бешено колотилось, и Гендрон боялся, что оно не выдержит.

Грег, отвернувшись, смотрел в окно на узкую полоску ярко-синего неба, видневшуюся между домами с магазинами.

– Подул ветер перемен, – задумчиво и загадочно произнес он и повернулся к Гендрону. – Знаешь, что мне дал один наркоман из Центра?

Чак Гендрон тупо покачал головой, массируя дрожащей рукой грудь слева – на всякий случай. Его глаза неотрывно смотрели на фотографии. Проклятые снимки! А что, если войдет секретарша? Он начал собирать фотографии и засовывать их в конверт.

– Он дал мне маленький красный цитатник Мао, – продолжил Грег. Из его широкой груди, некогда хилой и вызывавшей отвращение отца, вырвался смешок. – И там была цитата… Не помню точно, как она звучала, но смысл был такой: «Если человек чувствует ветер перемен, он должен строить не ветролом, а ветряную мельницу». – Грег подался вперед. – Харрисон Фишер больше не фаворит. Он уже в прошлом. И Форд тоже в прошлом. И Маски. И Хамфри. Немало политиков самого разного калибра проснутся после выборов и выяснят, что их время кончилось и они вымерли, как в свое время дронты. Сначала заставили уйти Никсона, на следующий год – тех, кто выступал против импичмента, и по этой же самой причине в будущем году уберут Джерри Форда. – Грег Стилсон сверкнул глазами. – Хочешь знать, куда дует ветер? Посмотри на выборы губернатора в штате Мэн и на парня по имени Лонгли. Кандидатом от республиканцев был Эдвин, а от демократов – Митчелл, а когда подсчитали голоса, то обе партии сильно удивились: люди отдали предпочтение какому-то страховому агенту из Льюистона, не желавшему иметь ничего общего с партиями. Теперь о нем толкуют, как о «темной лошадке» на президентских выборах.

Гендрон так и не обрел дара речи.

Грег глубоко вздохнул.

– Никто не воспримет меня всерьез, понимаешь? Как и Лонгли. Но я не валяю дурака. Я строю мельницы, а ты достанешь мне строительный материал.

Он замолчал, и в кабинете снова повисла тишина, нарушаемая только едва слышным гудением часов.

Наконец Гендрон прошептал:

– Откуда у тебя эти снимки? Эллиман постарался?

– Брось ты! Забудем об этом. Оставь их себе.

– А у кого негативы?

– Чак, – серьезно сказал Грег, – ты не понимаешь. Я предлагаю тебе Вашингтон. И беспредельные возможности! Я даже не прошу тебя финансировать мою избирательную кампанию. Мне нужно всего лишь ведро воды, чтобы запустить насос. А когда все закрутится, деньги сами потекут рекой. Ты знаком с ребятами, у которых есть деньги. Ты обедаешь с ними, играешь в покер, даешь кредиты по самым льготным ставкам, какие они сами тебе называют. И ты знаешь, как прихватить их.

– Грег, ты не понимаешь, ты не…

– Как я прихватил тебя. – Грег поднялся.

Банкир стоял, беспомощно опустив руки. Грег Стилсон подумал, что он похож на барана, которого заманили на бойню.

– Пятьдесят тысяч долларов, – напомнил он. – Найди их.