Кэролайн Черри - Камень Грёз

– Это – опасная песня, – сказал Кэвин.

– Так, – ответил арфист. – Но я знаю, где ее можно исполнять. К тому же арфист священен, не так ли?

– Нет, не так, – хрипло ответил Нэаль и поставил свою кружку на стол. – Прежде чем разрушить стены, они повесили Коэннаха, королевского арфиста при дворе Дун-на-Хейвина. – Он уже поднялся, чтобы выйти из-за стола, но вспомнил, что это не его стол, а Барка и Эльфреды, и он не имеет права покидать его в гневе. – Это все эль, – робко промолвил Нэаль, опускаясь на место. – Спой что-нибудь повеселее, мастер-арфист. Спой что-нибудь для детей.

– Хорошо, – ответил арфист, бросив на Нэаля внимательный взгляд и поколебавшись. – Я спою для них.

И он запел веселую живую песенку, но она отозвалась совсем иначе в сердце Нэаля. Нэаль посмотрел на Эльфреду и Барка и, убедившись, что те не обидятся, поднялся со скамьи и направился во тьму к амбару, где музыка звучала в ночи приглушенно и смутно, а смех был еле различим.

Там он прислонился к загону для скота, и ночь показалась ему холоднее, чем была на самом деле.

– Поют, – прожурчал голос.

Нэаля напугал его высокий и странный звук, донесшийся из стога сена, хотя он и догадался, кто это.

– Не суйся не в свои дела, – сказал он.

– Нэаль Кервален.

Его снова пробрал озноб – откуда существу было известно его имя?

– Есть здесь стог сена, в котором ты еще не прятался? – промолвил Нэаль. – Как не стыдно.

– Нэаль Кервален.

Дрожь стала сильнее.

– Позволь мне просто…

– Позволить что, Нэаль Кервален?

Нэаль, дрожа, отшатнулся в сторону, готовый бежать куда угодно от этих навязчивых вопросов.

– В доме пируют, – промолвил Граги. – А мне что?

– Я позабочусь, чтобы тебе поставили тарелку.

– И эль.

– Самую большую кружку.

Граги, косматый, с запутавшимися клочками соломы в шерсти, выбрался из стога и залез в темноте на ограду.

– Этот арфист не видит, – промолвил Граги. – Он сидит и играет, и временами взор проясняется у него, но чаще – нет. Твоя судьба привела его сюда, Нэаль Кервален. Он пришел ради тебя. Он обречен. Его приход – твоя удача и несчастье для него самого.

– Что сделало тебя таким мудрым? – с трепетом спросил Нэаль.

– Что сделало тебя таким слепым, человек? Когда ты пришел сюда, от тебя самого разило Ши.

Нэаль начал отворачиваться, но вдруг замер, и сердце его похолодело. А Граги спрыгнул с ограды и побежал.

– Вернись! – закричал Нэаль. – Вернись сюда!

Но Граги никогда не возвращался. Он растворился во тьме и исчез, по крайней мере, до тех пор, пока ему не выставили лепешки и эль.

Совсем поздно тем же вечером у очага собралась гораздо более тихая компания – арфист дремал, захмелев от эля, прижимая к груди арфу, а языки пламени освещали его лицо теплым сиянием. Когда Нэаль вошел в дом, считая, что все уже легли, он нашел там Кэвина и Барка с Эльфредой, Лонна, Скелли и Дермита, сидящих кто где.

– Сэр, – промолвил арфист, вставая и кланяясь, – надеюсь, я не опечалил тебя.

– Нисколько, – ответил Нэаль, смягченный такой учтивостью. Потом он тоже поклонился и обратился к Эльфреде: – Можно я прослежу, чтобы вынесли лепешки?

Эльфреда, собравшись, поднялась на ноги и принялась всех выпроваживать.

– Арфист устал. Всем в постель, в постель, – захлопала она в ладоши.

Барк и остальные тоже поднялись, а уже сморенный сном арфист пару раз моргнул и устроился поудобнее в своем углу.

Нэаль сам налил в кружку эля и вынес его вместе с лепешками на крыльцо.

– Граги, – позвал он шепотом, но в ответ не раздалось ни звука.

Он вернулся в дом, где все уже укладывались, и Скага, притаившийся в углу, вышел из своего укрытия.

– Довольно, – промолвил Нэаль. – В постель. Сейчас же. – И Скага послушался его.

Но над Кэвином он не имел такой власти. Кэвин не спускал с него глаз, и арфист следил за его движениями.

– Кервален, – прошептал арфист.

– Это он сказал тебе? Сколько же людей об этом знают?

– Я узнал тебя еще за столом. Мне рассказывали, как ты выглядишь.

– И что же говорят? Что я дурен? Немилосерден?

– О тебе говорят, что ты суров, господин. И называют достойнейшим среди тех, кто служил королю. Я видел тебя однажды, когда еще был мальчиком. Я видел, как ты встал за столом сегодня, и на мгновение ты снова стал Керваленом.

– Для меня ты все еще мальчик, – оборвал его Нэаль. – А каждая песня хороша в свое время. Ты ведь не в зале Эшфорда или Эшлина. Она была слишком длинной и громкой. А мы проиграли эту битву.

– Но добились многого.

– Ты так думаешь? – Нэаль повернулся к нему спиной, грея лицо в отблесках угасающего пламени, и страшная усталость навалилась на него. – Пусть будет так. Но теперь я собираюсь спать, мастер-арфист. В постель и спать.

– Ты собираешь здесь людей. Чтобы вести их к Кер Веллу. Это твоя цель?

Это изумило Нэаля, и он невесело рассмеялся.

– Ты грезишь, мальчик. С чем вести? С вилами и мотыгами?

Арфист подошел к очагу и протянул ему старый меч в ножнах.

– А он запылился, не правда ли? – спросил Нэаль. – Верно, Эльфреда забыла его протереть.

– Если ты возьмешь меня с собой, господин, я умею стрелять из лука.

– Ты ошибаешься. Ты жестоко ошибаешься. Меч постарел, и металл разъела ржавчина. Он больше ни на что не годится. К тому же я решил остаться здесь.

Боль отразилась на лице арфиста:

– Я не соглядатай, я – человек короля.

– Что ж, хорошо. Но забудь о Кер Велле.

– Твой двоюродный брат – предатель…

– Я не хочу о нем слышать.

– …захватил твои земли. Он заточил в темницу леди Меру, которую силой заставил стать своей женой. Кузину самого короля! А ты решил остаться здесь?

Рука Нэаля невольно поднялась, и он повернулся к арфисту. Тот, не сопротивляясь, приготовился принять удар, но Нэаль опустил руку.

– Господин, – промолвил Кэвин.

– Если бы я был Керваленом, стал бы я выжидать? – сказал Нэаль. – Кервален всегда был нетерпелив. Что же касается Кер Велла – как ты его захватишь, арфист? Нанесешь удар? Преждевременный удар. Послушай, мальчик, – подумай как воин, хоть раз. Предположим, удар принесет нам победу. Предположим, я займу Кер Велл и стану его хозяином. Как долго мне удастся удерживать его?

– Вокруг тебя соберутся люди.

– О да, придут верные воины короля, они соберутся на имя Кервалена. И поведут войну за младенца короля – за преждевременную власть. Но тогда поднимутся Ан Бег и Кер Дав – а это противники не робкого десятка. Донн обречен, и нет на него надежды без сильного короля. Лел колеблется, но Донн – пограничная область, а Кер Дав… Нет, этот год не годится. Может, лет через десять, как знать, может, лет через двадцать и вырастет подходящий король. Может, ты дождешься этого дня. Но этот день еще не сегодня. Мое же время ушло. Я научился терпению. И это единственное, чем я владею.