Кэролайн Черри - Камень Грёз

Некоторое время все молчали. Последние угольки потрескивали в очаге.

– Я – сын королевского барда Коэннаха, – промолвил арфист. – Я видел тебя однажды в Дун-на-Хейвине – при дворе, где погиб мой отец.

– Сын Коэннаха, – откликнулся Нэаль, и ему стало еще холоднее. – Я не знал, что ты остался в живых.

– Пока я не пустился в странствия, я был с молодым королем, ибо он – король, господин. Я ночевал под изгородями и среди камней, я останавливался в Леле и Донне, а также на хуторах Ан Бега, поэтому никогда не называй меня трусом, господин. Два года я скитаюсь там и сям, подвергаясь опасности.

– Оставайся, – сказал Нэаль. – Мальчик, оставайся здесь. Лишь здесь ты обретешь покой.

– Никогда. Это не для меня, господин. Это место пребывает во сне. Я ощущаю это все отчетливее, а я побывал во многих местах вокруг Донна, которые, может, мне уже и не удастся больше посетить. Оставь это и пойдем со мной.

– Нет, – ответил Нэаль. – Ни Кэвин, ни я не уйдем отсюда. Не хочешь послушать меня, тогда не надейся сюда вернуться. Миновав ворота Кер Велла, не думай, что ты сможешь найти путь назад или сохранить свою жизнь. Думал ли ты о том, сколь многих ты можешь выдать?

– Никогда и никого. Я принял меры предосторожности, чтобы ничего не знать. Я уже два года в пути, господин. Неужели ты думаешь, я не позаботился об этом? Я многое обдумал еще со времен Дун-на-Хейвина, потому и отправился в это странствие.

– Тогда прощай, сын друга, – сказал Нэаль. – Возьми мой меч, если он тебе пригодится. Его хозяин не сможет пойти с тобой.

– Это щедрый подарок, – сказал арфист, – но я не умею обращаться с мечом. Кроме арфы, мне ничего не нужно.

– Как хочешь – хочешь бери его, хочешь оставляй, – сказал Нэаль. – Здесь он заржавеет. – Он повернулся и направился в глубь дома к своему тюфяку. Но он не услышал шагов Кэвина. Тогда он оглянулся и сказал:

– Кэвин, мальчику предстоит долгий путь. Ложись спать.

– Да, – согласился Кэвин и оставил арфиста.

Арфист ушел еще до рассвета – бесшумно и не взяв с собой ничего чужого.

– Ни кусочка еды, – причитала Шелта, – ни глотка воды. Надо было нам приготовить ему, а он-то пел нам свои песни, пока у него не сел голос.

Но Эльфреда ничего не сказала, лишь молча покачала головой и поставила на огонь котел.

И все то утро в доме висела тяжелая тишина, словно веселье покинуло их, словно пение отняло у них все силы. Скага безучастно выполнял свои обязанности. Барк, взяв с собой Лонна и остальных, молча направился к амбару. Скелли уселся на свое место и начал что-то вырезать, понятное еще только ему, но дети были не в духе из-за того, что накануне поздно легли, и хмурились, и жаловались на порученную им работу. А Кэвин, ушедший с Барком, так и не дошел до амбара.

Нэаль застал его сидящим на скамейке, где он должен был забрать свои инструменты.

– Пойдем, – позвал его Нэаль, – надо еще укрепить изгородь.

– Я не могу больше оставаться, – ответил Кэвин, и на Нэаля обрушилось все, чего он так опасался, разыскивая Кэвина; но он все равно рассмеялся.

– Работа – отличное лекарство от тоски, старик. Пойдем. К полудню ты изменишь свое мнение.

– Я не могу больше оставаться. – Кэвин встал и посмотрел прямо в глаза Нэалю. – Пойду возьму свой меч и лук.

– Зачем? Защищать арфиста? Что он будет говорить в Ан Беге? – «Не обращайте внимания на этого великого воина, он по собственной воле идет за мной?» – Хорошую пару вы будете представлять собой на дороге.

– И все же я пойду за ним. Я сказал, что пробуду здесь зиму. Но ты украл у меня еще один год. Мальчик прав – это место покоится во сне. Уходи отсюда, Кервален, уходи и сделай еще какое-нибудь добро до нашего конца. Хватит этого блуждания во сне, довольно ты уже здесь побыл.

– Ты еще вспомнишь о нем, когда снова будешь голоден, когда будешь дрожать от холода или лежать в какой-нибудь канаве и никого не будет рядом с тобой, о Кэвин! Послушайся меня.

– Нет, – промолвил Кэвин и робко обнял Нэаля. – О мой господин, один из нас должен идти служить королю, даже если мы никогда не увидим его коронованным.

И Кэвин, не оглядываясь, направился к дому.

– Возьми тогда Банен, – закричал ему вслед Нэаль. – А если захочешь вернуться, пусти ее без узды, может, она принесет тебя домой.

Кэвин остановился, опустил плечи.

– Ты слишком любишь ее сам. Лучше благослови меня, господин.

– Да будет с тобой мое благословение, – сказал Кервален и посмотрел, как тот удаляется к дому, а большего ему и не надо было. Нэаль повернулся и побежал. Он бежал через поля, как когда-то давным-давно, как ребенок бежит от чего-то или к чему-то, или просто потому, что сердце его раскалывалось надвое и он не хотел видеть, как кто-то идет навстречу своей смерти, а уж менее всего Кэвин.

Наконец он упал в траву на вершине холма, и все тело его заныло с такой же силой, как его сердце. У него не было слез – он видел себя, мрачного поджарого человека, который износился от прожитых лет, как изнашиваются камни; а вокруг него царили мир и покой, даруемые холмом, а внизу стояли сады со спелыми яблоками, лежали широкие луга, а под старым дубом высился дом с амбаром. Над головой же было небо. За отрогом холма блестел путь, как камни на солнцепеке, а стебли травы так сияли, что глазам было больно, и он отвернулся, встал и пошел по холму.

Потом его начало грызть сомнение, и, идя вдоль хребта, он начал оглядываться в поисках Кэвина – боль саднила и не отпускала его. Но дойдя до спуска в долину, он никого не заметил и понял, что опоздал.

– Смерть, – раздался сзади с холма тоненький голосок.

Нэаль в ярости оглянулся на косматое существо, сидевшее на камне.

– Что ты знаешь, каркающее чучело? Чтоб ты засохло! Можешь забрать все, что у меня осталось, ползучий вор, и засохнуть!

– Злые слова ведут к злу, но правда есть правда.

– Чума на твои пророчества.

– Дурно и вредно.

– Оставь меня.

Граги спрыгнул с камня и подошел еще ближе.

– Только не я.

– Значит, он умрет?

– Возможно.

– Тогда говори яснее. – В сердце Нэаля забрезжила надежда, и с отчаянным чувством вины он схватил Граги за косматые руки. – Если у тебя есть виденье, так посмотри. И скажи мне, скажи, прав ли арфист? Есть ли вообще надежда? Была ли она? Придет ли снова король? Должен ли я служить этому королю?

– Отпусти! – закричал Граги. – Отпусти!

– Не хитри со мной! – воскликнул Нэаль и встряхнул его, ибо страх сделал его жестоким, и взгляд косматого создания стал совсем безумным. – Есть ли надежда на этого короля?

– Он темен, – прошипел Граги, дико вздернув своей лохматой головой, и глаза его закатились, потом снова его взгляд остановился на Нэале. – О, темен.

– Кто? Что значит темен? Называй мне имена. Выживет ли юный король?