Майкл Салливан - Эра войны. Эра легенд

– Вот именно. Для тебя это не служба, а часть обучения, и, смею заметить, ты многому научился. Ты узнал гораздо больше, чем планировал твой отец. Более того, ты расположил к себе членов Аквилы. Они не забудут твой подвиг. Многие из них обязаны тебе жизнью, и когда ты станешь фэйном, то поймешь, что их благоволение бесценно. – Имали уселась на ступеньку, осторожно придерживая больную руку.

Многие фрэи сидели на ступенях, ведущих к Айрентенону, и наслаждались видом на площадь и реку. Некоторые приносили еду или читали лекции ученикам, используя естественный амфитеатр. Тем не менее, Мовиндьюле никак не ожидал, что Имали усядется прямо здесь. Обычно она с трудом вставала и садилась, так что ее поступок совершенно не вязался с ее поведением.

– Если вдуматься, – продолжила она между тем, – твой уход из Аквилы – только к лучшему. В тот день ты обрел друзей и теперь точно не потеряешь их дружбу.

Мовиндьюле уставился на Имали, не зная, что сказать. Во-первых, он и не догадывался, что обрел друзей (за исключением разве что ее самой), хотя даже мысль об этом казалась ему чересчур самонадеянной. Весь следующий день после восстания он просидел в своих покоях, чтобы случайно не встретиться с кем-нибудь. Принц был уверен, что все его ненавидят, он ведь привел туда Макарету. Во-вторых, даже если у него и есть эти призрачные друзья, почему, оставшись в Аквиле, он рискует их лишиться?

Должно быть, Имали поняла, о чем он думает.

– Прямо сейчас ты герой, и все запомнят тебя героем, – добавила она. – Но если бы ты продолжил заседать в Аквиле… При ближайшем рассмотрении герои не такие уж идеальные. В один прекрасный день ты оказался бы не на той стороне, – с каждым такое случается, – и твой легендарный ореол развеялся бы без следа. А так чистый и безупречный образ Мовиндьюле, спасителя Аквилы, навеки останется в памяти фрэев. Чего еще желать будущему фэйну?

Принц улыбнулся и присел рядом с Имали. Пожилая дама умудрилась представить его положение в гораздо более выгодном свете. Мовиндьюле даже испытал к ней сочувствие, заметив, как она сжимает больную руку.

– Я могу попробовать вылечить, – предложил он.

Имали вздрогнула и отшатнулась.

– Нет уж, спасибо. – Она вновь овладела собой и глубоко вздохнула. – То есть, очень великодушно с твоей стороны, но я, скажем так, старомодна. Пусть все идет естественным путем.

– Ты просто боишься.

Имали указала здоровой рукой на развалины, оставшиеся после бунта Серых Плащей.

– Совершенно верно.

– Я предложил вылечить твою руку, а не вызвать на поединок.

– А я тебя ни в чем не упрекаю. Просто тише едешь – дальше будешь.

Они обратили взоры на рынок, раскинувшийся у подножия ступеней. У тех немногих торговцев, кому хватило духу вернуться на свои места, дела шли плохо. Покупатели предпочитали лавочки на Зеленом мосту. После восстания площадь Флорелла опустела. Взгляд Мовиндьюле устремился туда, где когда-то стоял лоток с картинами – приукрашенными видами приграничных земель, бесконечно далекими от реальности.

– Ее нашли? – спросила Имали.

Мовиндьюле продолжал смотреть на пустую площадь, засыпанную щепками и битым камнем.

– Нет. Ничего о ней не знаю.

– А ты сам искал?

– Нет.

– Она тебе нравилась.

– Она всем нравилась. А потом повредилась рассудком и решила убить моего отца. Такое не забудешь.

– Но ты по-прежнему хочешь увидеть ее.

– Она, наверное, мертва. – Произнести это вслух оказалось труднее, чем он думал.

– Тело так и не нашли.

Мовиндьюле наконец поднял взгляд на Имали.

– Миралииты не всегда оставляют тела.

Он ожидал увидеть благоговейный трепет, даже страх, но Имали его ответ как будто позабавил.

– Надо же, ты, оказывается, знаток магических поединков.

– Я был в Рхулине с Гриндалом, когда он сразился с Арион.

Улыбка исчезла с лица Имали, однако пожилая фрэя не выказала ни тени страха.

– Страшно было? – по-матерински обеспокоенно спросила она.

Мовиндьюле едва не рассмеялся.

– Было здорово. Гриндал – настоящий мастер. Мне его не хватает.

Имали ничего на это не сказала.

– И как тебе новый наставник? – поинтересовалась она.

– Что?

– Твой отец говорил, ты должен возобновить занятия. Я думала, ты уже начал.

Мовиндьюле ее слова потрясли – он ничего не знал о новом наставнике.

– Мне пора. – Он поднялся.

– Мовиндьюле… – Имали протянула руку.

Он помог ей встать.

– Спасибо.

Принц развернулся, чтобы уйти, но Имали его удержала.

– Я хотела поблагодарить тебя за все , – тихо сказала фрэя и поцеловала Мовиндьюле в щеку.

Месяц назад он бы отшатнулся. Месяц назад он бы отскреб щеку до крови жесткой щеткой. Да только месяц назад он не служил в Аквиле и не удержал здание Айрентенона, пока вокруг бушевал мятеж. Месяц назад он не снискал уважения одного из самых высокопоставленных должностных лиц в городе. Теперь же, спускаясь по лестнице, Мовиндьюле улыбался.

Он ворвался в восточную галерею дворца, где его отец, а также Вэсек, Видар и Тараней устроили незапланированное совещание. Командир Львиного корпуса стоял навытяжку, держа шлем под мышкой, и внимательно слушал Вэсека.

– Я только что узнал, что у меня будет новый… – Единственное, что успел сказать Мовиндьюле, прежде чем получил сокрушительный удар в спину.

– Синна, это же мой сын! – резко произнес фэйн, однако без гнева или осуждения, что неприятно кольнуло Мовиндьюле. – Вряд ли он явился, чтобы убить меня.

Принц застонал. Полы в Тэлваре были выложены мраморными плитами, и при падении он больно ударился локтем и бедром.

– Ладно тебе, вставай. Это всего лишь ветер, а не молния.

Мовиндьюле кое-как поднялся на ноги и метнул злобный взгляд на Синну, впрочем, тот не достиг цели: стражница потеряла к принцу всякий интерес. Если он вернет удар, девчонка вылетит с галереи прямо в воды Шинары – в лучшем случае. Мовиндьюле как следует обдумал стратегию, даже выбрал звуки и движения, которые вызовут хороший мощный шквал, однако отец повысил голос, и принцу пришлось сосредоточиться на разговоре. Он был неприятно удивлен и даже разозлен, что его сбила с ног какая-то ничтожная гоблинша, о которой он ничего не знал вплоть до восстания Серых Плащей. И вообще, она атаковала нечестно. Без предупреждения. Не дав ему времени, чтобы подготовить защиту. Когда она заморозила Вэсека, вспомнил Мовиндьюле, он тоже ничего не услышал, а ведь все это время Синна стояла у него за спиной.

Да, она действительно быстрая. Быстрая и тихая.

– Созови общий сбор Шахди, – приказал Лотиан Вэсеку. – И скажи Касимеру, что я хочу его видеть.

– Шахди? – переспросил Мовиндьюле, встав подальше от Синны. – Зачем собирать целую армию? У нас же есть инстарья.