Терри Пратчетт - Наука Плоского мира. Книга 2. Глобус

«Ученые нашли лекарство от рака» – это история, пусть даже подразумеваемое в ней лекарство окажется вздором. Такими же историями, к сожалению, являются и, например, «Медиум-спиритуалист нашел лекарство от рака» или «В Библии зашифрованы тайные предсказания».

Пока мы пишем эту книгу, небольшая группа людей, желающих клонировать человека, устраивает переполох в обществе. Это крупная история, но, скорее всего, лишь немногие газеты сообщат о результате их стараний – а им станет позорный провал. Клонированию овцы Долли предшествовало 277 попыток, многие из которых дали куда менее приятные результаты, да и теперь у нее обнаружены серьезные генетические отклонения. Бедная овечка.

Попытки клонировать человека, возможно, и в самом деле нарушают правила этики, но это не лучшая причина препятствовать глупой и бессмысленной попытке. Лучшая причина состоит в том, что это не сработает, потому что никто не знает, как преодолеть многочисленные технические трудности. И даже если благодаря какой-нибудь (не)удаче все получится, произведенный экспериментом ребенок тоже будет иметь серьезные отклонения. Создание такого ребенка – вот что нарушает правила этики.

Копирование людей, которое обычно преподносится как основа газетных историй об этике, не имеет отношения к делу. Суть клонирования вообще не в этом. Овца Долли не была генетически идентичной копией своей матери, пусть они и имели много общего. Но если бы и была, она все равно была бы другой овцой, созданной путем проведения различных опытов. То есть в этом смысле ничего не изменилось бы. По этой же причине клонирование мертвого ребенка не вернет этого ребенка к жизни. Бо́льшая часть дискуссий об этике клонирования, как и бо́льшая часть понимания науки общественностью, неопределенно смешана с научной фантастикой. В этой области, как и во многих других, сила истории превосходит любые реальные обоснования фактов.

Люди не просто рассказывают и не просто слушают истории. Скорее они ведут себя подобно Эсмеральде Ветровоск, которая знает, какой силой они обладают в Плоском мире, и опасается их ловушек. Вместо этого она использует силу истории, чтобы вызывать желаемые события. В Круглом мире ее используют священники, политики, ученые, учителя и журналисты, чтобы посылать публике свои сообщения, манипулируя или убеждая людей поступать определенным образом. «Научный метод» – это механизм, защищающий от подобного рода манипуляций. Он учит вас не верить услышанному лишь потому, что вам хочется, чтобы это было правдой. В ответ на любое открытие или новую теорию, особенно вашу собственную, наука ищет, как доказать ее несостоятельность. То есть попытаться найти другую историю, которая объяснит то же самое иным способом.

Антропологи совершили ошибку, дав нашему виду название Homo sapiens , или человек разумный. Называться так было, во всяком случае, слишком высокомерно и самовлюбленно, да и разумность – вообще одна из наших наименее заметных черт. На самом деле нам гораздо больше подошло бы название Pan narrans , или «шимпанзе рассказывающий».

С этого места структура нашей книги «Наука Плоского мира 2: Земной шар» становится очень самореферентной. Вам стоит иметь это в виду при дальнейшем чтении. Настоящая книга – это сама по себе история. Нет, даже две переплетенные истории. Первая, изложенная в нечетных главах, – это фэнтези Плоского мира. А вторая, в четных главах, являет собой историю о науке Разума (снова в метафизическом смысле). Они тесно связаны и составлены таким образом, чтобы подходить друг к другу, как перчатка к ноге [10] Но не настолько тесно, чтобы подходить как перчатка к руке. . История о науке представлена в виде очень длинных примечаний к фэнтезийной истории.

И если пока все в порядке, то дальше будет сложнее. Читая историю о Плоском мире, вы мысленно играете в игру: реагируете на нее так, будто она правдива, Плоский мир действительно существует, Ринсвинд и Сундук настоящие, а Круглый мир – всего лишь кусочек давно забытого сна. (Ринсвинд, пожалуйста, прекрати нас перебивать, мы и так знаем, что у тебя на это есть своя точка зрения. Да, конечно, это мы не существуем, мы просто свод правил, которые важны только для маленького шарика на пыльной полке в Незримом Университете. Да, мы очень ценим твое мнение, но не мог бы ты наконец заткнуться?) Прошу прощения.

Люди научились хорошо играть в эту игру, что мы и используем, поставив Землю и Плоский мир на один повествовательный уровень так, чтобы они освещали друг друга. В первой книге, «Наука Плоского мира», Плоский мир сам определял, что реально, а что нет. Вот почему реальность имела такой здравый смысл. Круглый мир – это магическая конструкция, созданная для того, чтобы не пропускать вовнутрь волшебство и поэтому не имевшая ни малейшего смысла (по крайней мере, для волшебников). В настоящем продолжении на Земле появляются обитатели, у обитателей появляется разум, а разум творит странные вещи. Он приносит рассказий во вселенную, лишенную историй.

Компьютер способен решить миллиард задач, не сделав ни единой ошибки, за время, пока курсор мигнет один раз, но он не притворится трусливым волшебником, если кто-нибудь подойдет к нему и стукнет по процессору. В то же время мы с легкостью можем представить себя в виде трусливых волшебников или распознать, если кто-то другой пытается это сделать, но мы решительно теряемся, когда нужно сделать хотя бы несколько миллионов задач в секунду. Даже несмотря на то, что кому-то не из нашей вселенной, это могло бы показаться простейшей работой.

Вот поэтому-то мы и живем благодаря рассказию, а компьютеры – нет.

Тремя часами позже, в прохладе Незримого Университета.

Корпус высокоэнергетической магии претерпел совсем немного изменений: появился лишь экран, который был установлен для отображения сигнала с иконографического проектора Думминга.

– Не понимаю, зачем он тебе понадобился, – сказал Ринсвинд. – Нас ведь только двое.

– У-ук, – согласился библиотекарь. Он был раздражен тем, что ему не дали подремать у себя в библиотеке. Его разбудили очень мягко – потому что никто не может разбудить трехсотфунтового орангутана грубо (во всяком случае, дважды), – но он все равно был раздражен.

– Аркканцлер говорит, что в подобных делах нам следует быть более организованными, – ответил Думминг. – Он говорит, ни к чему просто кричать: «Эй, у меня возникла отличная идея!» Подобные дела должны быть должным образом представлены . Готов?

Маленький демон, управлявший проектором, показал большой палец.

– Прекрасно, – сказал Думминг. – Первый слайд. Это Круглый мир в своем нынешнем…