Стивен Кови - 7 навыков высокоэффективных семей

Массовая культура

В 1950-е годы средний американский ребенок почти (или совсем) не смотрел телевизор, а если и смотрел, то видел там нормальные крепкие семьи, в которых было двое родителей, с уважением относившихся друг к другу. Сегодня ребенок проводит перед телевизором в среднем семь часов в сутки. Ко времени окончания начальной школы он успевает увидеть на телеэкране более восьми тысяч убийств и сто тысяч актов насилия. Лишь пять минут в день ребенок проводит с отцом и двадцать минут с матерью, и большую часть этого времени либо ест, либо смотрит телевизор!

Только вдумайтесь: семь часов в день за телевизором и только пять минут с отцом. Невероятно!

Сегодня дети имеют свободный доступ к видео и музыке, пропагандирующим порнографию, сексуальную распущенность и насилие. Как мы отмечали в главе 1, если раньше в школах главными дисциплинарными проблемами были жевательная резинка и беготня по коридорам, то теперь речь идет о наркомании, подростковой беременности, самоубийствах, изнасилованиях и нападениях.

Помимо всего прочего, многие семьи переходят на «деловые рельсы». В своей нашумевшей книге «Цейтнот» («The Time Bind») социолог Арли Хохшильд указывает, что для многих людей работа и семья поменялись местами. Семья стала местом, где царит невероятная суета, где все расписано по минутам и за четверть часа надо успеть пообедать, чтобы не опоздать на тренировку, и где есть от силы полчаса на задушевное общение перед тем, как лечь спать. На работе же вы можете расслабиться и вволю пообщаться. В сравнении с семьей она может казаться убежищем, тихой гаванью нормального, зрелого общения, компетентности и относительной свободы. И вследствие этого многие люди даже рады, если им приходится задерживаться на работе, потому что здесь им комфортнее, чем дома. Хохшильд пишет: «В этой новой модели отношений между семьей и работой уставшие родители бегут из мира бесконечных ссор и нестираного белья туда, где царят порядок, гармония и дух коллективизма».

И это связано не только с тем, что в семье меняется тон отношений. Меняются и трудовые отношения. На рабочем месте человек получает разнообразные формы поощрения, включая признание, премии и повышение по службе, которые тешат его самолюбие, воодушевляют и оказывают мощное воздействие, влекущее его из дома на работу. Изможденному родительскими обязанностями человеку работа видится в самых радужных красках, как этакая идиллическая утопия, где всегда тепло и где человек находит не только моральное и материальное удовлетворение от труда, но и мнимое оправдание тому, что под растущим давлением со стороны работодателей пренебрегает тем, что действительно важно.

В семье же ждать поощрения за ваш тяжелый труд явно не приходится. Никто публично не хвалит вас за то, что вы такой замечательный отец или мать, и не поддерживает вас ни морально, ни материально. Вам не платят за то, что вы делаете. И престиж ваш в обществе от этого не повышается. Единственной компенсацией является чувство удовлетворения от того, что вы играете важную роль в жизни растущего человечка, делая для него то, что никто другой сделать не может. Это проактивный выбор, исходящий из самого вашего сердца.

Законодательство

Перемены в массовой культуре оказали сильное воздействие на политиков, а через них – на законы. Например, «брак» всегда признавался фундаментом стабильного общества. В 1978 году в одном из решений Верховного суда США брак был назван «основой общества, без которой не было бы ни цивилизации, ни прогресса». Это был договор, обет, заключенный между тремя сторонами – мужчиной, женщиной и обществом. А для многих был еще и четвертый участник – Бог.

Уэнделл Берри в одном из своих эссе писал:

Если бы любящим друг друга людям приходилось думать только о себе, им бы не было никакой нужды вступать в брак. Но они должны думать о многом другом. Вступая в брак, они клянутся в верности не только себе, но и всему обществу родных и близких людей, которые съезжаются на свадьбу, чтобы услышать эти клятвы и пожелать счастья новобрачным. Они собираются потому, что знают, как необходимы узы брака, сколько радости они приносят и сколько страха внушают. Влюбленные, обещая быть бок о бок «до самой смерти», отдают себя друг другу, и это связывает их так, как ни один закон и никакой контракт. Таким образом, они «умирают» в союзе друг с другом, как душа «умирает» в союзе с Богом.

Брачный союз двух любящих сердец соединяет их друг с другом, с предками, потомками, обществом, Небом и землей. Это фундаментальная связь, без которой все в мире рассыпалось бы.

Но сегодня брак уже не рассматривается как обет верности до гроба. Это просто контракт между договаривающимися сторонами, соблюдение которого многие считают необязательным. Он легко нарушается, поскольку больше не рассматривается как пожизненное обязательство, а иногда даже заключается с учетом возможности будущего развода, что тщательно прописывается в брачном договоре. Общество и Бог больше не участвуют в этом. Система законов никак не поддерживает брак; более того, в некоторых случаях законы противодействуют браку, наказывая ответственных отцов и побуждая одиноких матерей, живущих на пособие, не выходить замуж.

В результате, как отмечает занимающийся историей семьи Лоренс Стоун из Принстонского университета, «количество разводов на Западе после 1960 года достигло уровня, не имеющего, насколько мне известно, исторических прецедентов… Ничего подобного в истории человечества не было на протяжении двух тысяч лет, а может, и больше». А по словам Уэнделла Берри, «лишая брак святости и торжественности (не просто как союз двух людей, но как их союз с предками, детьми и окружающими), мы прокладываем путь эпидемии разводов, плодим беспризорников и разрушаем общество, которое превращается в массу одиноких людей».

Экономика

С 1950 года среднедушевой доход в США увеличился в десять раз, но стоимость жилья за то же время выросла в пятнадцать раз, а уровень инфляции составил 600 процентов. Одних этих перемен достаточно, чтобы все большее число родителей нанималось на работу с целью хоть как-то свести концы с концами. В критическом анализе цитировавшейся выше книги «Цейтнот» Бетси Моррис не вполне соглашается с точкой зрения Хохшильда, считающего, что родители проводят больше времени на работе из-за того, что там им легче и веселее, чем дома. «Более вероятно, – говорит она, – родители горят на работе только потому, что боятся ее потерять».

По экономическим и по другим причинам – в том числе из желания поддерживать достигнутый определенный уровень жизни – доля семей, где один из родителей работает, а второй остается дома, упала с 66,7 процента в 1940 году до 16,9 процента в 1994. Около 14,6 миллиона детей сегодня прозябают в бедности, и 90 процентов из них живут в неполных семьях (с одним родителем). Родители все меньше занимаются со своими детьми, и для многих семья фактически становится «второй рабочей сменой».