Роберт Стивенсон - Английский с Р. Л. Стивенсоном. Странная история доктора Джекила и мистера Хайда / Robert Louis Stevenson. The Strange Case of Dr. Jekyll and Mr. Hyde

The next day came the news that the murder had been overlooked, that the guilt of Hyde was patent to the world, and that the victim was a man high in public estimation. It was not only a crime, it had been a tragic folly. I think I was glad to know it; I think I was glad to have my better impulses thus buttressed and guarded by the terrors of the scaffold. Jekyll was now my city of refuge; let but Hyde peep out an instant, and the hands of all men would be raised to take and slay him.

I resolved in my future conduct to redeem the past(я решил своим будущим поведением искупить прошлое; to redeem – выкупать; искупить, исправить ) ; and I can say with honesty that my resolve was fruitful of some good(и могу честно = без хвастовства сказать, что мое решение принесло кое-какие добрые плоды; to fruit – приносить плоды; fruitful – плодоносный; плодотворный ) . You know yourself how earnestly in the last months of last year(вы сами знаете, сколь искренне = усердно в последние месяцы прошлого года; earnest – серьезный; убежденный, искренний; last – последний; прошлый ) I laboured to relieve suffering(я трудился, чтобы облегчить страдания; to suffer – страдать ) ; you know that much was done for others(вам известно, как много было сделано мною для других) , and that the days passed quietly, almost happily for myself(и что дни проходили = текли спокойно, почти что счастливо и для меня самого).

I resolved in my future conduct to redeem the past; and I can say with honesty that my resolve was fruitful of some good. You know yourself how earnestly in the last months of last year I laboured to relieve suffering; you know that much was done for others, and that the days passed quietly, almost happily for myself.

Nor can I truly say that I wearied of this beneficent and innocent life(и, право, мне не надоедала эта милосердная и непорочная жизнь: «и я не могу правдиво сказать, что мне надоедала…»; beneficent – благодетельный, совершающий добрые дела; благотворный, полезный ) ; I think instead that I daily enjoyed it more completely(мне кажется, что, наоборот = напротив , с каждым днем я все больше наслаждался ею; completely – вполне, всецело ) ; but I was still cursed with my duality of purpose(но я все еще испытывал проклятье раздвоенности своей воли; purpose – цель, намерение; воля, решительность ) ; and as the first edge of my penitence wore off(и когда первая острота моего раскаяния изгладилась = притупилась; edge – острие, лезвие; острота /замечания, чувства и т. п./; to wear off – стирать, уничтожать; смягчаться, проходить /о горе и т. п./ ) , the lower side of me, so long indulged(низшая сторона моей натуры, столь долго поощряемая; to indulge – быть снисходительным /к кому-либо/; потакать ) , so recently chained down(и столь недавно скованная цепями) , began to growl for license(начала с рыком требовать воли; to growl – рычать; license – лицензия; излишняя вольность, распущенность ) . Not that I dreamed of resuscitating Hyde(не то чтобы мне приходило в голову возвращать Хайда к жизни; to dream – видеть сон; думать, помышлять; to resuscitate – воскрешать ) ; the bare idea of that would startle me to frenzy(одна мысль об этом пугала меня до безумия; bare – нагой; скудный; /эмоц. – усил./ малейший, один только; frenzy – безумие, бешенство; неистовство ) ; no, it was in my own person(нет, оставаясь в своей личности) that I was once more tempted to trifle with my conscience(я еще раз поддался искушению обмануть свою совесть; to trifle – шутить, не принимать всерьез ) ; and it was as an ordinary secret sinner(и, как обычный тайный грешник) that I at last fell before the assaults of temptation(я наконец пал под натиском искушения = не устоял перед соблазном; assault – вооруженное нападение, атака, штурм ).

Nor can I truly say that I wearied of this beneficent and innocent life; I think instead that I daily enjoyed it more completely; but I was still cursed with my duality of purpose; and as the first edge of my penitence wore off, the lower side of me, so long indulged, so recently chained down, began to growl for license. Not that I dreamed of resuscitating Hyde; the bare idea of that would startle me to frenzy; no, it was in my own person that I was once more tempted to trifle with my conscience; and it was as an ordinary secret sinner that I at last fell before the assaults of temptation.

There comes an end to all things(всему приходит конец) ; the most capacious measure is filled at last(даже самая вместительная мера в конце концов переполняется; capacious – емкий, вместительный; capacity – вместимость, емкость ) ; and this brief condescension to my evil finally destroyed the balance of my soul(и это краткое снисхождение/эта краткая уступка моему злому началу оказалась последней соломинкой, безвозвратно уничтожившей мое душевное равновесие; balance – весы; душевное равновесие, спокойствие ) . And yet I was not alarmed(а я даже не встревожился) ; the fall seemed natural(падение казалось мне естественным) , like a return to the old days before I had made my discovery(как возвращение к тем старым дням, когда я еще не сделал своего открытия) . It was a fine, clear January day(стоял прекрасный ясный январский день) , wet under foot where the frost had melted(сырой под ногой, где растаял иней; frost – мороз; иней ) , but cloudless overhead(но безоблачный над головой) ; and the Regent’s Park was full of winter chirrupings(и Риджент-Парк был полон зимними щебетаниями; to chirrup – щебетать; чирикать; издавать трели /о птицах/ ) and sweet with spring odours(и сладок = благоухал ароматами весны; sweet – сладкий; душистый ).

There comes an end to all things; the most capacious measure is filled at last; and this brief condescension to my evil finally destroyed the balance of my soul. And yet I was not alarmed; the fall seemed natural, like a return to the old days before I had made my discovery. It was a fine, clear January day, wet under foot where the frost had melted, but cloudless overhead; and the Regent’s Park was full of winter chirrupings and sweet with spring odours.

I sat in the sun on a bench(я сидел на скамье, на солнце) ; the animal within me licking the chops of memory(зверь во мне облизывал кусочки воспоминаний; chop – удар /топором и т. п./; отбивная котлета; ломоть, кусок ) ; the spiritual side a little drowsed, promising subsequent penitence(духовная же часть немного дремала, обещая последующее раскаяние) , but not yet moved to begin(но еще не побужденная начинать = но все же его откладывая; to move – двигать, передвигать; побуждать ) . After all, I reflected I was like my neighbours(в конце концов, думал я, я был похож на своих ближних; to reflect – отражать; размышлять, раздумывать; neighbour – сосед, соседка; ближний ) ; and then I smiled(а затем я улыбнулся) , comparing my active goodwill with the lazy cruelty of their neglect(сравнивая свою деятельную доброжелательность с ленивой жестокостью их пренебрежения = равнодушия; neglect – пренебрежение, игнорирование ) . And at the very moment of that vainglorious thought(и в самый момент, когда мне в голову пришла эта тщеславная мысль; vain – напрасный, бесполезный, тщетный; glory – слава ) , a qualm came over me(меня охватило беспокойство; qualm – приступ дурноты, тошноты; беспокойство, тревожное состояние; приступ малодушия, растерянности ) , a horrid nausea and the most deadly shuddering(/я ощутил/ отвратительную дурноту и ужасные судороги; deadly – смертельный; летальный, убийственный; разг. ужасный, чрезвычайный ) . These passed away, and left me faint(они прошли и оставили меня слабым/чувствующим головокружение = и я почувствовал слабость; faint – слабый, ослабевший; вялый; чувствующий головокружение, слабость ) ; and then as in its turn the faintness subsided(а затем, когда, в свою очередь, слабость прошла; to subside – падать, убывать; утихать, стихать ) , I began to be aware of a change in the temper of my thoughts(и я начал ощущать перемену в характере моих мыслей; aware – знающий, осведомленный, сведущий, сознающий; temper – склад, характер ) , a greater boldness(/а также/ бóльшую дерзость; bold – отважный, смелый, храбрый; дерзкий, наглый ) , a contempt of danger(презрение к опасности) , a solution of the bonds of obligation(разрушение /всяческих/ уз долга = пренебрежение к узам человеческого долга; bond – узы, связь ).