Эми Хармон - Бесконечность + 1

– Все это мне не нужно… Но ты – нужна.

Когда мужчина говорит такие слова женщине, предполагается, что вслед за этим он наклонится и поцелует ее. А потом займется с ней сексом, от которого у них снесет крышу. Но Финн ничего такого не сделал. Разумеется. Казалось, едва эти слова сорвались с его губ, как ему уже захотелось взять их обратно. Он по привычке потер лицо руками, выдавая неловкость и волнение. А потом снял с моего носа очки. Наверное, хотел понять, о чем я думаю. Увидев мои слезы, Финн тяжело сглотнул и отвел взгляд, швырнув очки на приборную панель и одновременно с ними отбрасывая благоразумие.

– Ты сводишь меня с ума! Ты просто охренеть как меня бесишь. Иногда я просто за голову хватаюсь от того, как ты каждый раз умудряешься срывать все мои планы!

Я кивнула, потому что возразить было нечего, и принялась искать что-нибудь, чем вытереть раскисший нос. В бардачке у Медведя нашлась салфетка, и я промокнула ей влагу. Я уже думала, что Финн договорил, но он вдруг продолжил:

– Но ты все равно мне нужна. – Его голос прозвучал ошеломленно. Он сделал ударение на слове «нужна», словно сам не мог в это поверить.

– Ты хочешь заняться со мной сексом? – пискнула я. Самой мне определенно хотелось этого, но не только.

– Да! – Отчего-то Финн был недоволен этим фактом. – Хочу! Но если бы дело было только в этом, я бы так не мучился и не возился с тобой. Мне нужна ты. – На этот раз он выделил слово «ты», и я немного расслабилась, улыбнувшись сквозь слезы, которые продолжали литься, пока Финн говорил.

– Это хорошо, – рассмеялась я. – Ты мне тоже нужен. Так что мы квиты. Бесконечность плюс один все-таки равно двум. Нас ведь двое, ты и я.

Финн обхватил меня за шею, притянул к себе и прижался к моим губам – нетерпеливо и в то же время неуверенно, будто больше не мог сдерживаться, но все еще пытался отговорить себя от этого. А потом я вцепилась в его футболку, его язык скользнул мне в рот… Мы целовались, не обращая внимания на мир за тонированными окнами тюнингованного «Чарджера», не зная, что как раз в этот момент к дому Джейсона Клайда в тупике подъехали два фургона с телевизионщиками.

Как только мы снова отправились в путь, я написала об этом Медведю и тут же получила от него сообщение: «Я забронировал тебе номер в отеле „Бордо“ на имя моей мамы, как обычно. Позвони им, когда будете подъезжать, и тебя проведут через задний ход без регистрации на стойке, ну, ты в курсе. Счет оплатил. Мистер Клайд пусть играет роль твоего телохранителя до воскресенья, пока меня нет. Билеты на церемонию возьмешь у консьержа. Отель предоставит лимузин. С одеждой разберешься? Ассистентов у тебя не будет, из твоей команды – только я. Вот что бывает, когда сбегаешь в самоволку».

Я написала: «Волос у меня особенно не осталось, с макияжем, пожалуй, справлюсь, а платье куплю в Вегасе. Подумаешь – Оскар. Фигня :Р Люблю тебя, Медведь».

В ответ мне пришло: «И я тебя, Крошка Рэй. Будь осторожна. Увидимся в воскресенье».

Банк оказался маленьким, но все-таки это был банк. В другое время это меня не смутило бы. В Грассли банк представлял собой кирпичное, пропахшее плесенью здание, на чердаке которого жили летучие мыши. По-моему, это отлично отражало финансовое положение жителей города. По правде сказать, я в принципе редко бывала в банках. Когда мы с Минни в четырнадцать лет впервые устроились на работу, нам открыли счета и выдали банковские карточки. Работали мы в забегаловке «Грассли-гриль». Когда работы на двоих не хватало, мы выходили по очереди. Начали простыми уборщицами и вскарабкались по карьерной лестнице до должности кассира, которому платили шесть долларов семьдесят пять центов в час. Наверное, сейчас там платят побольше. Половина каждой зарплаты отправлялась на мой сберегательный счет. Я зорко следила за своими деньгами. Мы с бабулей сняли все с моей карты и с карты Минни, когда поехали в Нэшвилл. На поездку ушли все наши и бабулины сбережения, которых оказалось не так уж и много. Если бы я не победила, нам бы не на что было вернуться домой, потому что ба потратила остаток денег на этот дурацкий парик.

Я уже много лет не занималась собственными финансами, но в целом представляла, как это работает. Если у меня есть удостоверение личности и номер счета, я могу снять деньги в любом американском отделении своего банка. И тем не менее я нервничала. Мне придется войти в банк, заявить, что я Бонни Рэй Шелби, показать документы с фотографией, мало напоминающей нынешнюю меня, и потребовать десять тысяч. Я бы сняла и больше, но мне нужны были наличные, и я опасалась, что за один раз мне так много не выдадут.

На десять тысяч мы спокойно доберемся до Лос-Анджелеса, и еще куча останется. Нужно будет купить платье, в котором не стыдно появиться на церемонии, а Финну потребуется смокинг. Еще я планировала выслать денег Клайду-старшему, чтобы он смог вызволить «Блейзер» со штрафной стоянки. Штраф будет расти с каждым днем. Десять тысяч не должны были вызвать вопросов. На этом счете лежало раз в пятьдесят больше. Это был мой счет для снятия наличных – точнее, наш с бабулей, поскольку она тоже имела к нему доступ. Кроме того, мои деньги были вложены в различные компании, фонды, акции, движимое и недвижимое имущество; как и бабуля, я хранила пачку наличных дома, в ящике с носками. Но последние пять лет я к деньгам почти не прикасалась. Этим занимались мои помощники. Теперь я уже жалела, что не потрудилась как следует во всем разобраться.

В банке стоял запах новых ковров и кожи с легкой ноткой средства для мытья стекол, призванный убедить посетителей в том, что заведение отличается безупречной чистотой и, следовательно, надежностью. Девушка за мраморной стойкой улыбнулась мне сквозь прозрачную перегородку и спросила, чем может помочь. Чистенькая и аккуратная, она сияла не хуже начищенных полов. На золотистой табличке я увидела имя «Кэсси». Мне стало немного неловко за то, что я одета в мешковатую футболку с чужого плеча и давно не стиранные джинсы, но я врубила свою звездную улыбку на полную мощность и достала водительское удостоверение.

– Мне нужно снять сумму со счета.

– Конечно. Вам нужен расходный ордер?

– Нет, спасибо.

Я протянула ей заполненный бланк и права. Глаза девушки широко раскрылись. Она украдкой покосилась на меня и тут же отвела взгляд. На ее щеках вспыхнули пятнышки румянца. Либо она узнала меня, либо у меня проблемы, либо и то и другое.

Кэсси защелкала мышкой и застучала пальцами по клавиатуре. Потом открыла кассу и выложила на стойку пять пачек. Каждая была перетянута бумажной лентой с надписью «две тысячи». Девушка сложила их в конверт и нажала кнопку на странной машинке, которая начала печатать чек. Спасибо, Кэсси! Спасибо, Господи!