Кэтрин Кингсли - Звук снега

– Что, черт побери, ты делаешь здесь с моей лошадью?! – закричал Гай, вид которого не оставлял сомнения в том, что он настроен переломать негодяю кости. – Кто тебе позволил?

– Я… Прошу прощения. Я… Тумсби сказал, что я могу брать ее каждый день. Я опять согрешила перед вами?

Гай набрал в легкие воздуха, чтобы продолжить отповедь, но так и замер с открытым ртом. Затуманенное гневом зрение начало проясняться. Неужели? Это невозможно.

– Джоанна? – произнес он и, подъехав вплотную, принялся ее разглядывать, явно не веря глазам.

– Да, это я. Кто же еще? Ты до смерти меня напугал.

Справедливость последних слов подтверждала смертельная бледность ее лица.

– Прости, – коротко сказал Гривз. – Я принял тебя за конокрада.

– Конокрада? – переспросила Джоанна, глядя на него как на сумасшедшего.

– Да. Ведь ты скакала на самой лучшей и самой дорогой из моих лошадей.

Гай посмотрел на тяжелые ботинки Джоанны, перевел взгляд на брюки, затем на мужское седло, в котором она сидела, и, наконец, на прикрывающий спину плащ-накидку и охотничью шапочку из черного бархата.

– Почему, черт побери, ты надела брюки? – спросил он с явным удивлением. – И кто научил тебя так управляться с лошадью?

Джоанна смущенно улыбнулась.

– Верховой езде меня обучил отец, а… ботинки и брюки заказал Космо. Однажды я чуть не сломала себе шею, когда, падая с лошади, зацепилась юбкой за стремя, и Космо настоял на том, чтобы верхом я ездила только в такой одежде. Охотничью шапочку тоже он посоветовал мне надевать, и я считаю это мудрым советом, учитывая мою склонность теряться из вида во время скачки.

– Но почему ты ездишь по-мужски, обхватив лошадь ногами? – спросил Гай и, смутившись, отвел глаза. – Не обращай внимание. Считай, что я не задавал этого вопроса.

Джоанна рассмеялась.

– Честное слово, мне очень жаль, что я заставила тебя поволноваться. Но я не думала, что ты решишь выехать так рано, иначе бы предупредила о своей привычке к верховым прогулкам на рассвете. Мне хочется потренировать Калли, а это можно сделать только до того, как проснется Майлз.

Гай кивнул в знак понимания, однако сделал это медленно, будто во сне. Он так до конца и не оправился от шока, который получил при виде скачущей под неизвестным всадником Каллисто, и еще в большей степени, когда выяснилось, что этим всадником оказалась Джоанна. Сосредоточиться мешало и то, что обтягивающие брюки подчеркивали безукоризненную форму ее стройных ног, а сбившаяся в сторону накидка обнажила выпуклости небольших грудей под легкой рубашкой. От одного взгляда на Джоанну в таком наряде сладко кружилась голова и появлялась опасная напряженность в паху.

– А где Боско? Что-то я его не видел, – спросил Гай, чтобы изменить направление собственных мыслей.

– О, он еще спит. Они с Майлзом не просыпаются так рано. Я оставила их обоих на попечение Маргарет… О боже! – Она испугано прикрыла рот рукой. – Вот я и проболталась.

– Не хочешь ли ты сказать, что Боско не только обосновался в доме, а еще и спит с Майлзом в одной кровати? – удивился Гай.

– Ну, не в самой кровати, а возле нее, – ответила Джоанна, опуская глаза.

Лорд слегка наклонился в седле и приподнял ее лицо за подбородок.

– Не пытайся казаться такой смущенной. Я уже давно для себя решил, что подобные проявления женской кротости на самом деле не более чем попытка привлечь к себе мое внимание.

Устремленные на него глаза Джоанны вспыхнули, однако лицо расплылось в улыбке.

– И, зная, что вы в действительности не такой грозный маркиз, каким кажетесь, сразу пытаетесь уклониться от этого, так, что ли? Я начинаю понимать, что в душе вы просто большой ягненок.

– Ты совершаешь серьезную ошибку, считая меня ягненком, – ответил он, вновь усаживаясь в седле прямо. – Скорее я волк в овечьей шкуре.

– О мой бог. Мое сердце уже трепещет от страха, – парировала Джоанна, поднимая на него глаза, в которых плясали веселые огоньки.

– Отлично. Мужская честь восстановлена, и я чувствую себя намного лучше. Поедем по этой дороге, в лес? Мне любопытно посмотреть, остались ли там еще сугробы, которые я видел по пути домой.

Джоанна коротко кивнула, подождала, когда Гай развернет Викара в нужном направлении, и устремилась за ним. Мили две они молча скакали рядом неторопливой рысью, не испытывая потребности в словах.

Гая поразило охватившее его удивительное чувство легкости. Все проблемы и заботы отошли на задний план. Рядом была почти незнакомая женщина, которую несколько минут назад он желал так, как только может желать мужчина. И вместе с тем она спокойно скакала возле него, будто они были вместе целое десятилетие.

Эти мысли могли показаться до смешного нелепыми, и тем не менее в них было больше смысла, чем во многом другом, что мучило лорда последнее время.

Они прискакали в небольшой перелесок, где Джоанна оказалась впервые, и от красоты этого места у нее перехватило дыхание. Окружавшие их деревья были примерно двенадцати футов в высоту. Возле их оснований разными оттенками переливался на солнце ковер начинающих оседать снежных сугробов. Деревья осторожно щекотали небесный свод своими обнаженные ветвями, будто просили, чтобы побыстрее пришла долгожданная весна и вновь украсила их нежной листвой и чудесными цветами.

– Это вишни, – сообщил Гай, спрыгивая с коня и протягивая руку Джоанне.

Она кивнула и поблагодарила его вежливой улыбкой, но с лошади слезла сама, опасаясь, что его прикосновения могут оказать не нее еще более сильное воздействие, чем вчера. Она и так не могла уснуть полночи, вздрагивая и ощущая прилив тепла внизу живота при одном воспоминании о его руках.

– Их посадил еще мой дедушка, – продолжил Гай, отпуская Викара свободно побродить и похрустеть приглянувшимися прошлогодними листьями. – Он говорил, что хочет сделать это место таким, куда тянет прийти весной, чтобы подумать о Небесах. В период цветения здесь все белым-бело и воздух наполнен сладчайшим ароматом.

Джоанну пьянил вид Гая, стоявшего посреди вишневого сада. Созданная им вокруг себя броня условностей сейчас слетела, и он выглядел простым, мечтательным и необычайно красивым. Гривз вполне мог сойти за фермера, с гордостью демонстрирующего свой с любовью выращенный сад. Только безупречно чистая дорогая одежда и пасшийся рядом породистый конь выдавали в нем аристократа. Гай был сейчас таким… желанным.

Пытаясь отогнать эти мысли, Джоанна подошла к одному из деревьев, опустилась возле него на колени и провела рукой по мягкой коре.

– Ой, какая она блестящая. Прямо светится, будто прозрачная, – сказала Джоанна. – Кажется, что, приглядевшись, можно увидеть замершую внутри жизнь, которая ожидает первого сигнала весны, чтобы возродиться. Этим кора напоминает нежную кожу юной девушки.