Гийом Мюссо - Бумажная девушка

– Я уже оставил ей два сообщения, – буркнул Мило. – Она наверняка отключила звук на своем телефоне.

– Пожалуйста, попробуй еще раз.

Взлетная полоса № 3. Рейс 0966. 21 час 29 минут

«Самолет готовится к взлету. Просим вас пристегнуть ремни безопасности, поднять спинки сидений и отключить мобильные устройства. Напоминаем вам, что это рейс для некурящих и что курить в туалетах строго запрещается».

Бонни застегнула ремень безопасности и порылась в сумке, чтобы достать подушку, маску для сна и книгу. Выключая телефон, она заметила, что мигает красный сигнал, сообщая о полученных голосовых или СМС-сообщениях. Девушка хотела уже их проверить, но неодобрительный взгляд стюардессы заставил ее передумать.

Париж. Полночь

Гостиную нашей квартиры освещал приглушенный свет десяти свечей. Вечер прошел спокойно, и Билли заснула на диване. А я с волнением включил ноутбук и запустил старую программу с текстовым редактором. Страшная белая страница появилась на экране, а следом за ней – тошнота, тревога и паника, которые, к несчастью, были мне хорошо знакомы.

Заставь себя!

Заставь себя!

Нет.

Я встал со стула, подошел к дивану и поднял Билли на руки, чтобы отнести в спальню. В полусне она пробормотала, что слишком тяжелая, но не стала сопротивляться. Ночь была прохладной, от радиатора отопления шло лишь слабое тепло. Я нашел в шкафу еще одно одеяло и укутал Бонни словно ребенка.

Я собирался закрыть дверь, когда услышал, как она сказала мне:

– Спасибо.

Я закрыл шторы, чтобы защитить ее сон от уличного освещения, и мы оказались в темноте.

– Спасибо, что заботишься обо мне. До тебя этого никто никогда не делал.

«До тебя этого никто никогда не делал».

Фраза еще звучала в моей голове, когда я снова сел за письменный стол. С экрана мне презрительно подмигивал курсор.

Откуда берется вдохновение? Классический вопрос, который чаще всего задавали читатели и журналисты, и, честно сказать, я никогда не мог ответить на него серьезно. Писательство предполагает аскетическую жизнь: на то, чтобы написать четыре страницы в день, у меня уходило пятнадцать часов. Никакого волшебства, никакого секрета, никакого рецепта. Мне просто нужно было отрезать себя от мира, сесть за письменный стол, надеть наушники, включить классическую музыку или джаз и запастись немалым количеством капсул для кофемашины. Иногда в хорошие дни все складывалось, и я мог сразу написать десяток страниц. В такие благословенные периоды мне удавалось убедить себя, что истории уже существовали где-то на небесах, и голос ангела диктовал мне, что я должен написать. Но такие моменты случались редко, и задача написать пятьсот страниц за несколько недель казалась мне просто-напросто невозможной.

«Спасибо, что заботишься обо мне».

Тошнота прошла. Тревога сменилась волнением. Волнением актера перед выходом на сцену.

Я положил пальцы на клавиатуру, и они пришли в движение почти помимо моей воли. Первые строчки появились словно по волшебству.

Сколько бостонцы себя помнили, никогда еще не было такой холодной зимы. Уже больше месяца город сгибался под снегом и инеем. В кафе разговоры все чаще вертелись вокруг якобы потепления климата, о котором средства массовой информации прожужжали нам все уши. «Рассказывай! Вранье это все!»

В своей маленькой квартирке в Южном Бостоне Билли Донелли спала неспокойным сном. До этого момента жизнь никогда не была добра к ней. Билли пока еще об этом не знала, но все должно было вот-вот измениться».

Есть, начало положено.

Я сразу понял, что чувства, которые я испытывал к Билли, сняли с меня проклятие. Появившись в реальности, она сумела найти ключ к замку, который запирал мой мозг.

Чистая страница больше не пугала меня.

Я принялся печатать и проработал всю ночь.

Рим. Аэропорт Фьюмичино. Следующий день

«Дамы и господа, говорит командир корабля. Наш самолет только что приземлился в аэропорту Фьюмичино в Риме. Температура за бортом плюс шестнадцать градусов Цельсия. Просим извинить нас за небольшое опоздание. Пожалуйста, оставайтесь на своих местах и не расстегивайте ремни безопасности до полной остановки самолета. Следите, пожалуйста, чтобы ваши вещи не упали, когда вы будете открывать ящики для багажа. Проверьте, все ли свои вещи вы взяли. От имени всего экипажа авиакомпании «Юнайтед Эйрлайнз» мы желаем вам хорошего дня и надеемся снова увидеть вас на наших рейсах».

Бонни Дель Амико с огромным трудом очнулась от сна. Она проспала весь полет сном прерывистым и полным кошмаров и сейчас никак не могла стряхнуть его с себя.

Она вышла из самолета еще совсем сонная, не заметив, что забыла в сетке сиденья книгу, которую ей передала Этель Кауфман.

Понедельник, 13 сентября. 15-й округ Парижа. 9 часов утра

Мы вышли на станции «Балар», конечной остановке восьмой линии метро. В Париже было тепло, как бывает в самом начале осени, и казалось, что в воздухе витает аромат начала школьных занятий.

Европейская больница Марии Кюри оказалась огромным зданием на берегу Сены на окраине парка Андре Ситроена. Ее главный фасад, весь одетый в стекло, повторял изгиб улицы и создавал эффект зеркала, в котором отражались окружающие деревья.

Судя по тому, что я прочел в брошюре, она объединила отделения старых столичных больниц и считалась самой результативной в Европе, особенно в области сердечно-сосудистых заболеваний. Именно в этой сфере работал профессор Клузо.

Трижды ошибившись с подъездом и заблудившись в дельте огромного центрального патио, мы обратились к служащему, который направил нас к лифтам. Кабина вознесла нас на предпоследний этаж.

Несмотря на то, что профессор сам назначил нам время, пришлось ждать его три четверти часа. Секретарь профессора по имени Коринна рассказала нам, что он живет в том же здании, где находятся его больные, и только этим утром вернулся из Нью-Йорка, где он два раза в месяц читает лекции в престижной Медицинской школе Гарварда.

Под бдительным оком Коринны мы терпеливо сидели в роскошном кабинете профессора, в обстановке которого чередовались дерево и металл и откуда открывался великолепный вид на Сену и крыши Парижа. Если встать перед стеклянной стеной, то можно было рассмотреть баржи, лениво скользившие по реке, мост Мирабо и копию статуи Свободы на стрелке Лебяжьего острова.