Софи Джексон - Унция надежды

Вот так.

Год назад ему было бы плевать на чувства Грейс, его собственные и еще чьи-то. Подвернулся бы шанс, он бы ее трахнул и в постели, и у стены, и на заднем сиденье машины, а также на столе свой автомастерской. Но сейчас все было по-другому.

Макс знал: после реабилитационного центра он не вернется к прежним отношениям с женщинами. Пусть Грейс и уверяла, что ей от него нужен только секс. Даже если это и так, у нее есть чувства. Никакая женщина не воспринимает секс в прямолинейном черно-белом варианте. Всегда существовала некая область серого, и вот там-то и собиралась вся боль, неудовлетворенность и разочарованность. Еще год назад Макс перемещался от женщины к женщине, раздвигая им ноги и совсем не задумываясь об их чувствах. Кому-то он наверняка делал больно, но тогда его это не заботило. Он трахался, чтобы забыться самому, полностью игнорируя потребности своих партнерш на ночь. Законченный придурок и эгоист; другого определения не подберешь.

С тех пор он изменился.

Грейс была прекрасным человеком. Светлым, оптимистичным. Он не мог себе позволить обойтись с ней как со случайной подружкой. Он и сейчас считал, что она заслуживает большего. К ней должны относиться как к королеве. Ей нужен мужчина без кокаинового прошлого, которому неведомы ломки и мысли о том, где раздобыть очередную дозу. Грейс заслуживала мужчину, думающего о ней постоянно, а не по выходным и в праздники. Увы, Макс О’Хейр таким мужчиной не был.

Он снова повернулся к стойке. Грейс о чем-то разговаривала с помощником шерифа Йейтсом. Этот голодный коп опять смотрел на нее так, словно хотел затрахать до потери пульса. Кобель!

Если бы он смог вернуться на пару дней назад и снова оказаться на полянке среди желтых цветов, как бы сейчас он ответил на вопрос Грейс? Согласился бы он спать с ней?

Да, черт побери!

Обязательно согласился бы.

Ей нужен секс? Хорошо, он бы трахал ее, пока она не крикнула бы ему: «Хватит!» Он бы трахал ее во всех позах, какие были ему известны. Он бы наслаждался ею, как лакомством. Ее кожа покрылась бы капельками пота, как при беге. Он бы смотрел, как она кончает, поскольку наверняка это было бы впечатляющее зрелище. А потом повторял бы все снова и снова… до изнеможения. Таких женщин, как Грейс, нужно удовлетворять сполна…

– Братец, тебе не скучно среди нас? – язвительно спросила Руби, прекрасно зная, куда устремлен взгляд Макса.

– Ничуть, – ответил он, стараясь не замечать ее колкостей и подмигиваний.

– Конечно, нашему парню хорошо, – подхватил Бак. – Он ведь таращится на несравненную Ри-Ри.

Бак встал, покачивая задом, и загнусавил:

– «Сука, лучше гони мне деньги!» [7]

У Бака не было ни голоса, ни слуха, однако все засмеялись. Руби толкнула мужа в бок:

– Ну у вас, мальчики, и вкусы.

– Руби, она еще и покуривает втихаря, – театральным шепотом заявил Бак, снова плюхаясь на стул. – Макс, я прав?

Макс не ответил, углубившись в созерцание носка ботинка.

– Я бы всласть поел и выпил, а потом бы всласть отшлепал ее, – не унимался Бак. – Нет, лучше бы поцеловал.

За столом все хмыкали. Макс понимал: Бак – безобидный трепач, и тем не менее от этих слов ему стало неуютно. Казалось, в животе бегала какая-то мелкая зверюшка, цепляясь коготками за стенки.

Бак выпрямился, продолжая глядеть в сторону стойки.

– Надо бы пригласить ее прогуляться.

– На себя посмотри, – засмеялась Руби. – Ты перебрал. Еще шмякнешься по дороге.

Бак опять встал. Стараясь выглядеть презентабельнее, он тщательно разгладил на себе черную футболку с эмблемой группы «Блэк саббат», затем провел рукой по светлым кудрям и, слегка покачиваясь, направился к стойке. Пятнадцать его гостей молча следили, как он улыбнулся Грейс и подал деньги. Грейс их взяла и протянула ему клочок бумаги. Максу очень хотелось, чтобы там не был написан номер ее мобильника. Довольный Бак подмигнул и вернулся за стол.

– И как результат? – поинтересовался Джош.

– Вот тебе пример джентльменского отношения к женщине. – Бак с улыбкой развернул бумажку Грейс и помахал перед лицом Джоша.

Джош закашлялся от смеха, но подвиг Бака его впечатлил.

– Это что, номер ее мобильника? Ты в самом деле назначил ей свидание?

Бак плюхнулся на стул. Его бравада сдулась. Он поднял клочок.

– Я пытался, но потом она меня спросила, что́ я хочу. И потому, – он помахал бумажкой, – я заказал порцию крылышек прямо к столу.

Даже Макс хохотал во все горло.

Он уже не помнил, когда в последний раз ему было так хорошо без каких-либо пагубных стимуляторов. Совершенно трезвый, с ясной головой, он сидел и превосходно себя чувствовал. От первоначальных опасений не осталось и следа. Время тянулось незаметно. Бак становился все пьянее и оттого вел себя все забавнее. Он завладел музыкальным автоматом, заказывая свои любимые песни. Музыкальные вкусы Бака не вызывали у Макса ни малейшего протеста. Именинник танцевал прямо на стуле. Гости наперебой уговаривали его слезть, чтобы праздник не закончился падением. Но Бак не унимался. Он энергично бренчал на воображаемой гитаре, подпевая каждой песне своей любимой группы «Лед зеппелин».

– Давно не видела, как взрослые люди веселятся с детским самозабвением, – сказала Грейс, подавая Максу очередной стакан апельсинового сока.

Макс улыбнулся, продолжая следить за проделками Бака. Теперь тот двигался вокруг бильярдного стола и танцевал с каждой женщиной, встречавшейся ему на пути. Танцевать, кстати, он тоже не умел и просто кружил своих партнерш.

– Завтра он будет горстями глотать таблетки от головной боли, – сказал Макс.

Он отпил сока. Грейс собирала стаканы на соседних столиках.

– Как вы? – спросил он.

– Я? Устала. Плохо сплю.

Ее глаза на мгновение округлились, словно она сболтнула лишнее. Макс кивнул, не желая смущать ее расспросами. Грейс не уходила. Поднос с грязными стаканами остался на столике. Теперь она вытирала лужицу сока, пролитого Максом. Макс хотел сказать ей, что муки бессонницы знакомы ему не понаслышке. Но причинами мук были Лиззи и Кристофер, о которых сейчас ему не хотелось ни говорить, ни вспоминать.

И все же Макс решил поддержать Грейс. Достаточно сказать, что он понимает и готов ее выслушать, если у нее возникнет желание поговорить. Но в это мгновение его шею облапила потная рука. Отвратительно запахло пивным перегаром.

– Маааааакс! – Бак полез обниматься. – Я так и знал, что найду тебя здесь. Рядом с об… обворожительной Грейс.

Грейс сдержанно улыбнулась.

– А вы ему нравитесь, – сказал ей Бак.

– Бак, не порти себе праздник, – посоветовал Макс, сбрасывая его руку.

– Видите? – пьяно осклабился Бак. – Он сму… смущен. А знаете почему? Он вас люууууубит.