Эрин Боу - Закон скорпиона

– Антисептики, коагулянты, – пояснил он. – Всякая химия, ускоряющая заживление.

– Жжется.

Он шикнул на меня и сказал:

– Да. Знаю.

– Итак, опасность для меня минимальна?

Я не боялась. Хотя, пожалуй, следовало – моя база данных снабжала меня полным каталогом смертей ВЛ первой волны.

– В настоящий момент, – снова сказал Талис.

База данных согласилась: статистически, исторически, любое разрушение, если произойдет, то, скорее всего, позже. «Отслаивание». Интересно, что его вызывает?

Талис нахмурился, глядя на меня.

– Не беспокойся сейчас об этом.

Я повиновалась, причем с легкостью.

– Помоги мне спуститься, – попросила я. – Хочу все осмотреть.

За пределами серой комнаты мир сверкал красками, которые я только начинала различать. Информационные наложения казались бесконечными в своем богатстве. Это было…

Наверное, ослепительно. Даже коридор, который никогда не казался мне интересным, был переполнен информацией, сиянием виртуального света. Как рождественская елка.

Органический ум шептал о парче, украшенной цветами, о пунше с шампанским и камерах интервьюеров. Кошмар.

Ребра ощущали непривычное давление.

Когда я сделала следующий шаг, балансирующий комплекс, отвечающий за поддержание динамического равновесия, отказал. Я покачнулась и упала на четвереньки.

Талис присел рядом со мной:

– Голова кружится?

– Нет.

Это было не головокружение. Коленные чашечки сообщили о силе удара, существенной, но не приведшей к повреждению. Смешно подумать, что когда-то это было сообщением о боли. Я попыталась встать, но восстановить равновесие снова не вышло.

– Закрой глаза. – Голос Талиса был мягок.

Я повиновалась. Грета повиновалась. Что-то внутри меня было радо закрыть это «я».

– Вот так, – сказал Талис. – Если уменьшить количество стимулов, станет легче. Помни об этом. И не бойся.

– Я не боюсь.

– Держи глаза закрытыми и вставай.

Я встала.

– Теперь несколько шагов.

Я прошла несколько шагов.

– Почувствовала?

– Я – бегающая кукушка.

– Вот умница.

Я открыла глаза. Мы стояли у двери мизерикордии (от позднелатинского «misericors», что означает «исполненный сострадания»; существительное, «комната в монастыре, где действуют послабления монастырскому уставу» или «небольшой кинжал, которым наносят смертельный удар раненому противнику»). Там стояла Зи, прижавшись к Элиану. Он обнял ее одной рукой. Они смотрели на нас. И загораживали проход.

У Талиса расширились глаза. Он быстро подошел к ним и плечом отодвинул в сторону. В дверях он остановился.

База данных, перебиравшая список погибших виртуальных личностей, выдала мне человеческие имена двоих, которые выжили.

Майкл Талис.

И Амброз Девалера.

Талис посмотрел на лежащие на спине останки аббата и сказал:

– Вот как.

Я видела лимбическую реакцию [23]Талиса – частота сердечных сокращений возрастала, проводимость кожи увеличивалась. Я не понимала, почему он это допускает, и не могла сообразить, что это означало.

– Почему мне никто не напомнил?! – сказал он капризным тоном, словно речь шла о просроченной библиотечной книге.

– Он просил нас не напоминать, – сказал Элиан.

– Ага, и ты, конечно же, его послушался, – огрызнулся ВЛ. – Просто для разнообразия.

– Что будем делать?

Да Ся, как всегда, проявляла практичность. Аббат управлял обителью. Теперь он мертв. Он предполагал передать управление обителью мне, но я не готова была взвалить на себя эту работу. Во всяком случае, она казалась мне скучной.

– Хмм. – Лимбическая реакция Талиса ослабевала. – Я вызвал сюда Лебединых Всадников, забрать меня и Грету в Красные горы. Могу одного выделить.

Я оглянулась на аббата. Он лежал, как брошенная игрушка. Такая тонкая работа – грустно видеть сломанной столь искусно сделанную машину. У Талиса фиксировался прилив температуры, психогальваническая реакция – неужели? Неужели это горе?

– Кого-то… – Зи замялась, – из людей?

– Ну, как сказать, – ответил Талис, теребя ухо. – Более или менее.

Да Ся и Элиан посмотрели на меня.

– Грета, – окликнул Талис. – Тебе надо поспать.

Я глянула вверх, на гаснущее небо, и внутрь, на часы.

– Разве уже поздно?

– День был длинный, – протянул Элиан.

Моя база данных сравнила это растянутое произнесение с предыдущими примерами и обозначила как защитную реакцию / обиду / гнев, хотя я не очень поняла, почему он обижен / разгневан. Его подруга (Грета) испытывала боль и подвергалась опасности, но теперь-то все в порядке.

– Не слишком поздно, – уточнил Талис. – Но тем не менее.

– Хорошо. – Я повернулась и пошла к себе в келью.

– Сходите с ней, – тихо сказал Талис.

Ему никто не ответил.

– Один из вас. Мне не важно кто. Можете с ней не об щаться, но один из вас пусть находится при ней. Если начнет кричать, позовите меня.

Я помнила, как Грета размышляла, умеет ли Талис спать, а потом, нужен ли Талису сон. В дни, последовавшие за моей смертью, я узнала: сон нужен телу. Грете сейчас были необходимы долгие периоды сна, чтобы улеглась встряска, которую серая комната нанесла органическому мозгу. Механизм, используемый телом для такого восстановления, – это, конечно, сон.

Так что оно… она… Я. Я спала. Видя интенсивные, беспорядочные сны. В первую ночь, ближе к рассвету, снилась какая-то бессвязная версия истории с яблочным прессом, и я проснулась, хватая воздух ртом. А руку (я забыла сказать, чтобы ее срастили) пронзала боль.

– Зи… – Я услышала, как сам собой зазвучал мой хриплый голос. – Зи!

Она со всех ног бросилась ко мне:

– Грета!

– Мне снилось…

На секунду мы встретились глазами, и произошло нечто не поддающееся ни фиксированию, ни распознаванию. Да Ся ахнула и отпрянула. Мгновение словно завибрировало между нами. Наконец, вместе с воздухом, она выдохнула имя:

– Грета? Грета, вернись ко мне…

– Почему я должна к тебе возвращаться? – Я была озадачена, поскольку никуда не уходила.

При этих словах лицо Да Ся исказилось такой конфигурацией, которую Грета никогда раньше не видела. Да Ся выбежала из комнаты.

После того момента со мной сидел уже Элиан.

Меня не выпускали из кельи, но это меня не тревожило. Я устала. Спала, ела. Элиан сидел со мной, а чаще прилежно протирал в полу колею, расхаживая взад и вперед.

Мы ждали Лебединых Всадников, о которых сказал Талис. Когда они прибудут, мы – Талис и я – отправимся с ними в Красные горы, затопленный участок Скалистых гор, ставший домом для основных копий выживших виртуальных личностей.

– Зачем мне надо с тобой ехать? – спросила я Талиса, когда он пришел меня навестить. – Я тебя едва знаю. Ты мне даже не нравишься.

Элиан фыркнул, но Талис его проигнорировал.