Лора Гурк - Истинное сокровище

– Зачем вам это? – удивилась Линнет. – Вам нужны рекомендации?

– Только информация, – ответил Джек, низко наклонившись вместе с Линнет над очередным кустом, так что его голова оказалась под полями ее широкополой соломенной шляпки (он даже ощутил запах гелиотропа, исходивший от ее волос).

– Вы собираетесь подражать ему? – усмехнулась Линнет. – Считаете, что тогда я соглашусь выйти за вас?

– Нет-нет, я намного коварнее. Но если хотите узнать, что я задумал, то вам придется подождать до завтра. А сейчас я собираюсь задавать вопросы. Сегодня – моя очередь.

– Хорошо, согласна, – сказала Линнет и потрогала пальчиком нежные розовые лепестки. – Но вы должны задавать настоящие вопросы. Сами же говорили, что утверждения – не в счет.

– Почему вы полюбили Конрада?

Девушка на мгновение замерла, потом срезала цветок и тихо сказала:

– Я не уверена, что понимаю, о чем вы…

– Почему вы полюбили его? Потому что он был очарователен и любезен? Или, может быть, смешил вас? Что именно вам в нем так понравилось?

Линнет покосилась на собеседника из-под широких полей шляпки.

– Во-первых, он был истинным джентльменом. И не задавал провокационных вопросов.

– В отличие от меня?

– Совершенно верно. И он сделал мне предложение с соблюдением всех правил приличия.

– Я тоже сделал вам предложение с соблюдением приличий, – с усмешкой проговорил Джек. – Я даже опустился на одно колено.

Линнет фыркнула и проворчала:

– Странно, что вы используете слово «приличия», говоря о своих поступках.

Джек ухмыльнулся. Уже не раз, вспоминая ту злосчастную ночь в Ньюпорте, Линнет явно смущалась, и это обнадеживало.

– Но вы же не станете утверждать, что влюбились в Конрада только потому, что он был истинным джентльменом?

– Ошибаетесь, стану. Потому что так оно и есть. Он был необычайно элегантным, любезным и очаровательным. – Линнет уложила срезанные розы в корзинку, но не вернулась к прерванному занятию, а уставилась куда-то в пространство – очевидно, что-то вспоминая. – Когда он смотрел на меня, у меня замирало сердце. Когда прикасался губами к моей руке, меня охватывал трепет. Когда же он говорил, я ловила каждое его слово. – Линнет помотала головой и невесело рассмеялась. – Я была в него по уши влюблена, но за все время нашего знакомства он не сделал ничего неподобающего.

– Не верю! – заявил Джек. – Я не верю, что мужчина может ухаживать за вами в течение девяти месяцев и при этом не сделать ничего неподобающего.

– Почему? Потому что вы на такое не способны?

Джек секунду помолчал, потом вдруг спросил:

– Неужели он ни разу не перешел границ?

– Однажды перешел, – призналась Линнет. – Но только однажды.

– Я так и знал, – кивнул граф.

Взглянув на него неодобрительно, Линнет продолжала:

– Это случилось в нашем доме в Нью-Йорке. Мы сидели рядом за ужином, и Конрад взял меня за руку под столом. Понятно, что мы были без перчаток. Он принялся поглаживать мою ладонь кончиком пальца. Это было так восхитительно… так волнующе… у меня даже дыхание перехватило.

Джек попытался представить, какие восхитительные и волнующие вещи делал бы с Линнет он сам. Но поглаживание ее ладони под столом – это в его намерения не входило.

– Так я и сидела… – Линнет тихонько вздохнула. – Моя рука была в его руке, а все вокруг вели обычные застольные беседы – в том числе и Конрад. Ох, я тогда едва не лишилась чувств прямо за столом.

Джеку пришло в голову, что когда-нибудь он, возможно, угостит Конрада выпивкой, ибо такая стойкость должна вознаграждаться. Окажись он на месте виконта… Ох, если бы ему пришлось ухаживать за Линнет в течение девяти месяцев, не делая ничего более предосудительного, чем поглаживание ее руки под столом, – тогда бы его уже наверняка не было бы в живых. Да-да, он бросился бы вниз с какого-нибудь обрыва!

Вероятно, эти мысли отразились у него на лице, потому что Линнет вдруг нахмурилась и спросила:

– Что с вами? Вы что-то хотели…

– Нет, ничего. – Удостоверившись, что Хелен по-прежнему стояла к ним спиной, Джек снова заговорил: – А что было после помолвки? Он и тогда вел себя как истинный джентльмен? Даже когда целовал вас?

Линнет оглянулась на мать, потом ответила:

– Я не могу с вами разговаривать о таких вещах.

– Почему же? Конечно, можете! – Джек лукаво улыбнулся. – Ведь мы же теперь друзья…

– Но не близкие. А такие разговоры можно вести только с самыми близкими подругами.

– Линнет, перестаньте! – Граф рассмеялся. – Неужели вы не рассказали всем своим друзьям о первом поцелуе Конрада?

– Даже если и рассказала, это не то же самое, что говорить о таких вещах с вами. И потом… Я не могу себе представить, зачем вам об этом знать.

– Я хочу знать, как выгляжу при сравнении, – заявил Джек. – Хочу знать, чем его поцелуй отличался от моего.

Чуть покраснев, Линнет проговорила с ехидной улыбкой:

– Абсолютно всем.

– Нельзя ли поконкретнее? – спросил Джек. Не дождавшись ответа, добавил: – Хорошо, поставлю вопрос иначе. Почему вы не говорите, какие поцелуи вам больше нравятся?

– Я не могу об этом говорить. Это неприлично.

– Значит, вам нравятся неприличные поцелуи? – Джек хохотнул. – А вы проказница!..

– Не искажайте мои слова для своего развлечения! Вы знаете, что я имела в виду. Неприлично вести разговоры о поцелуях.

– Вы удивитесь, моя дорогая, узнав, как много неприличного делают люди.

Линнет покачала головой и снова обратила все свое внимание на цветы.

– Как мне ответить на ваш вопрос? – после недолгого раздумья проговорила она, внимательно изучая клумбу. – Ведь я не проводила эксперименты… И вообще, меня целовали всего два раза в жизни.

Джеку потребовалось время, чтобы осмыслить услышанное.

– Погодите, Линнет. – Он тронул ее за руку, и она, подняв голову, вновь к нему повернулась. – Вы хотите сказать, что мой поцелуй в пагоде был вторым поцелуем в вашей жизни? Конрад поцеловал вас всего лишь однажды? Только один раз?

Столь настойчивые вопросы задели женскую гордость Линнет. Отвернувшись от графа, она заявила:

– У него не было времени. Мы были помолвлены только неделю до того, как он разорвал нашу помолвку. Кроме того… Я не понимаю, что в этом удивительного? – Заметив, что Джек с трудом удерживается от смеха, Линнет с обидой в голосе воскликнула: – Что в этом смешного?!

– Не могу поверить… – Джек усмехнулся. – Если то, что вы говорите, – правда… могу только предположить, что Конрад – святой, что у всех нью-йоркских мужчин серьезные проблемы со зрением, а я большую часть жизни был ужасным развратником.

– Почему?.. – Линнет нахмурилась. – Скольких девушек вы целовали?

– Больше двух.

– Сколько?