Джулиана Грей - Как покорить маркиза

Она чувствовала на себе внимательный взгляд Хэтерфилда. Чего он хочет? Выискивает поведенческие особенности? Прислушивается к тембру голоса, изучает, насколько сильно сжаты ее челюсти? Или пытается понять, была ли это бравада с ее стороны или она говорила серьезно? Может быть, хочет добраться до глубин ее души? Стефани продолжала упорно смотреть на подушку, которую она так ловко бросила минуту назад, правда, чуть криво. Собственно, как и все у нее в жизни.

Голос Хэтерфилд звучал очень тихо:

– Клянусь, ваше высочество, что с вашей головы не упадет ни один волосок.

– Пожалуйста, не называй меня так. Как угодно, только не «высочеством».

– Хорошо, Стефани. Но ты должна всегда помнить, кем являешься на самом деле. Не вечно же тебе в клерках ходить.

Она сердито посмотрела на него.

– Я все прекрасно понимаю.

Хэтерфилд облегченно вздохнул и покачал головой.

– Я серьезно. Сначала я очень злилась. Думала только о мести. Но теперь мне все равно. Пусть забирают мой замок и страну, если им так хочется. Меня это больше не волнует. Я никогда не хотела быть принцессой. И всегда ненавидела свое положение. А теперь мне нравится моя жизнь, и я чувствую себя гораздо счастливее. Это правда. Мне понравилось изучать юриспруденцию. И мне нравишься ты.

– Стефани…

Она шагнула ему навстречу. Ее тело неосознанно тянулось к нему, страстно желая ощутить прикосновение его мускулистой плоти. Страстно желая нежного поцелуя этих чувственных губ, пахнущих бренди.

– Теперь, когда тучи рассеялись и все секреты выплыли наружу, мы должны снова вернуться к отправной точке, чтобы во всем разобраться.

– Каким образом? А пока ты собираешься и дальше болтаться по городу в этом идиотском наряде и целые дни проводить в адвокатской конторе? И до каких пор это будет продолжаться? Какой в этом смысл?

– Думаю, нам предстоит вместе это выяснить.

Он покачал головой.

– Стефани, нет.

Она снова шагнула ему навстречу. Еще несколько шагов – и девушка решительно остановилась в дюйме от могучей груди, заглянула ему в глаза. Ей снова хотелось увидеть в этих бездонных синих глазах огонь желания. Огонь, который сжигал ее изнутри, переплавлял ее сущность, превращая в совершенно иное существо.

Однако Хэтерфилд смотрел сурово и отстраненно, словно мысли его были далеко.

Но это не смутило Стефани: она взяла его за лацканы пальто, провела ладонью по лицу.

– Ты беспокоишься о моей репутации? Но в этом нет необходимости. Я сказала правду, когда мы ехали в твоей коляске. Вчера вечером. И я не безгрешна.

Он даже не моргнул.

– И я тоже.

– Вот видишь! Между нами нет никаких преград. И нет необходимости придерживаться глупых, старомодных правил. Я больше не принцесса и не девственно чистая невеста на выданье. Все это в прошлом. Мы просто два человека, мужчина и женщина, которые… которых тянет друг к другу… – Она приподнялась, подставив губы для поцелуя. – Непреодолимо.

Его большие ладони обхватили ее запястья и нежно отстранили девушку.

– Нет, Стефани. Это можно преодолеть. Я в силах устоять и сделаю это. Ибо ты рождена принцессой. А я собираюсь вернуть право, которое принадлежит тебе по рождению, и не стану пользоваться твоей слабостью.

– Я не хочу, – шептала Стефани с отчаянием и страстью, – не желаю. Мне не нужно это право. Все, чего я действительно хочу, – это свободы, Хэтерфилд. Что здесь непонятного? Ты имеешь хоть малейшее представление, что это такое? Всю свою жизнь я только и делала, что пыталась сбежать из нашего проклятого замка, из этой чертовой громадины. Каждую ночь! А теперь я наконец обрела свободу и, видит Бог, собираюсь жить так, как мне хочется.

– И в чем заключается такая свобода? В том, чтобы завести любовника?

– Не просто любовника. Я хочу только тебя. – Стефани распалилась, щеки раскраснелись, но она продолжала: – И не говори, что тебя не влечет ко мне.

– Видит Бог, я тоже хочу этого. Но это неправильно, как ты не понимаешь! Не для нас. – Он надел шляпу, словно воздвигая невидимый барьер между ними, и проскользнул мимо нее к окну.

Стефани обернулась и смотрела ему вслед, наблюдая, как он взбирается на окно.

– Ты, наверное, считаешь мое поведение непристойным и легкомысленным. Конечно. Весь этот маскарад, работа клерком. Мои усики. Бордель, бренди и сигары. И то… что я не девственница. И ко всему прочему вешаюсь тебе на шею, предлагаю себя. Естественно, ты не можешь не чувствовать ко мне отвращения. Как и любой мужчина.

Хэтерфилд резко обернулся.

– Это полная чушь. О каком отвращении ты говоришь, если я едва сдерживаю себя?!

– Не похоже. Ты выглядишь совершенно спокойным.

– Ты права, Стефани, но это только внешнее спокойствие, маска. Ну как же, все обожают Хэтерфилда, такой очаровательный и веселый парень, душа компании. Черт подери! О каком отвращении ты говоришь? Я сгораю от желания сорвать с тебя одежду, затащить в постель и заниматься с тобой любовью до полного изнеможения. Я ослеплен. Околдован тобою, и… черт меня дери… я влюбляюсь в тебя все сильнее с каждым днем, а это единственное, чего я не могу себе позволить. Ради меня, ради себя, Стефани, прошу, не терзай меня. – Он впился руками в оконную раму с такой силой, что Стефани могла бы пересчитать побелевшие костяшки пальцев, если бы ей хватило сил оторваться от его лица.

– Зачем ты тогда целовал меня так страстно? – прошептала она.

– Потому что я всего лишь мужчина. Потому что я должен был это сделать, хотя бы один раз. Я должен был поцеловать тебя. – Он протиснулся через окно. – Увидимся за завтраком. Сладких снов.

«Останься. Прошу, не уходи. Ты нужен мне. А я нужна тебе».

Но ее врожденное королевское достоинство, вдруг некстати пробудившись, не позволило этим словам обрести голос и вырваться на свободу. Момент был упущен. Хэтерфилд спрыгнул на ближайшую крышу и растворился в темноте. Ей ничего не оставалось, как закрыть за ним окно.

Уже вторую ночь подряд маркиз Хэтерфилд появлялся в своих съемных апартаментах очень поздно, нарушая заведенный порядок. Эта любовь, захватившая его, до добра не доведет.

Но в этот день его страждущая душа попала в неожиданную компанию.

– Здравствуй, папа. Что ты здесь делаешь? – Он бросил шляпу на вешалку, прежде чем Нельсон успел подбежать, чтобы исполнить свои прямые обязанности. Однако пальто слуга успел принять, как подобает. – Какая приятная неожиданность. А ее светлость знает, что ты здесь? Не думаю, что она погладит меня по головке за то, что я украл ее благоверного в столь поздний час, когда все нормальные люди уже лежат в теплых постелях со своими законными женами.

Герцог с невозмутимым видом продолжал сидеть в кресле у камина.