Дженнифер Хеймор - Герцогиня-охотница

– Саймон, – она откинулась назад, чтобы заглянуть в его лицо, – скажи мне, что произошло на прошлой неделе? Что все это время так тяготит тебя?

Он посмотрел на нее, потом ответил со вздохом:

– Я старался не приносить это с собой сюда. Похоже, мне это не удалось.

– Нет, не удалось. – Хотя Саймон никогда не выглядел отсутствующим или полностью подавленным, Сара все чувствовала. – Какая-то черная туча висит над тобой. И день ото дня она становится все темнее и больше.

– Я собирался все рассказать тебе сегодня. – Он сел и свесил ноги с кровати. Затем обернулся и добавил: – Мне проще было бы притвориться, что все хорошо, но ты должна знать правду.

Сара испуганно посмотрела на него, но он отвернулся.

– Думаю, что для такого разговора нам лучше одеться.

Ее сердце замерло от предчувствия, когда она послушно натянула через голову свою ночную рубашку и, хоть было совсем не холодно, надела пеньюар, плотно завернув его края вокруг тела и завязав пояс.

Саймон тоже надел брюки и длинную белую рубашку. В таком виде он был похож на пирата, красивого и решительного, с растрепанными светло-каштановыми волосами и пронзительными зелеными глазами.

Он поставил стул около кровати и жестом предложил Саре сесть. Она села, не отрывая от него настороженного взгляда. Ее нервы были натянуты до предела.

Прежде чем начать, Саймон долго смотрел на нее, нервно теребя руками одеяло.

– Мы оба знали, что это случится. Правда, я надеялся, что все произойдет не так скоро.

Сара непонимающе смотрела на него. Не мог же Саймон говорить о расставании?! Ведь у них все только началось!

– Сегодня я пришел к тебе в последний раз. Тому, что происходит между нами, должен быть положен конец. Все кончено.

– Нет! – воскликнула Сара прежде, чем успела осознать, что делает.

Волна боли пронзила ее. Она закрыла глаза и сжала кулаки, пытаясь справиться с ней.

Сара не хотела влюбляться в него. Она прекрасно знала, как жесток и обманчив этот мир, и то, что пробивающиеся ростки чувства обречены на гибель.

Но чувства оказались сильнее… Она полюбила его. Она по-настоящему полюбила Саймона еще до того, как они стали любовниками. И сейчас это чувство стало еще сильнее. Очень быстро он стал для нее всем. Вся вселенная Сары заключалась в нем одном.

– Мне очень жаль, – тихо сказал он.

Сара открыла глаза и посмотрела на него. Его взгляд был мрачен, а руки яростно сжимали одеяло. Было видно, что ему нелегко говорить об этом.

– Почему? – спросила она хриплым голосом.

– Обстоятельства, неподвластные мне, вынуждают меня сделать предложение… одной даме.

Тысяча возможных объяснений пронеслись в голове у Сары, но ни одно из них не подходило для Саймона.

– Как? Что произошло? Ты… скомпрометировал ее?

– Нет! – воскликнул Саймон.

Он подошел к Саре и встал перед ней на колени. Он смотрел ей прямо в глаза, и она видела, что его глаза не лгут.

– У меня никого не было, кроме тебя, в этом году. Да и раньше очень долго никого не было. Дело совершенно не в этом. Причины этого никак не связаны с какими-либо отношениями между ней и мной. Это касается репутации моей семьи и будущего моих братьев и сестры.

Сара покачала головой, не в силах понять, о чем говорит Саймон. У него возникли какие-то крупные финансовые проблемы? Нет, этого не могло быть. И как может его женитьба спасти будущее его братьев и сестры? Может быть, Люк обесчестил какую-то леди, и Саймон предложил ей себя в качестве мужа, дабы избежать большого скандала? Да, Люк мог совершить такую страшную ошибку, а Саймон всегда готов встать на защиту брата и чести семьи.

У нее в глазах стояли слезы, и она быстро моргала, чтобы не дать им пролиться.

Он обнял ноги Сары и прижался лбом к ее коленям.

– Не смотри на меня так, – почти всхлипнул Саймон.

– Как?

– Как будто рушится весь мир.

«Весь мой мир действительно рушится!» – подумала она.

– Мы знали. Я пытался вразумить тебя… и себя тоже…

– Кто она? – шепотом спросила Сара, перебивая его.

– Джорджина Стенли. – Он буквально выдавил из себя это имя, затем отстранился и, все так же стоя на коленях, заглянул ей в глаза.

– М-м-м.

Красивая и правильная Джорджина Стенли. Сара всегда представляла себе будущую герцогиню, жену Саймона, именно такой. До недавнего времени. Пока он не начал приходить к ней по ночам. И тогда ее представление каким-то образом изменилось. Сара стала видеть жену Саймона такой, как… она сама.

Саймон плотно сжимал губы, и от этого они побледнели.

– Я не хочу этого. Я не хочу ее. Я хочу… – Его голос осекся. Он сокрушенно покачал головой и добавил. – Не важно, чего я хочу. Мы имеем то, что имеем.

– Когда состоится ваша помолвка? – Сара удивилась, как ровно и спокойно звучал ее голос.

Как она могла сдерживать себя, невзирая на острый кинжал боли, пронзивший ее сердце? Как ее легкие умудрялись вдыхать в себя воздух после всего этого?

Сара знала, что помолвки еще не было. Саймон был не из тех людей, которые способны ходить к другой женщине после публичного объявления о своих намерениях жениться.

– Завтра.

Стон вырвался из груди Сары прежде, чем она смогла сдержать его.

Саймон стащил ее со стула к себе на колени и крепко прижал.

Не плакать. Плакать нельзя. «Ты не будешь плакать перед ним, потому что ты знала, что это случится. Ты все знала, Сара».

Видимо, Саймон держит ее в объятиях в последний раз. Это больно. Гораздо больнее, чем Сара могла себе представить.

Он прижимал ее лицо к своей груди, зарывшись губами в ее волосы.

– Я должен сделать это ради моей семьи. – Его слова с трудом доходили до нее. – Пожалуйста, пойми!

Сара понимала. По крайней мере отчасти. Главное, что она понимала, что ее жизнь превратится в мрачную и безжизненную пустыню, когда в ней не станет Саймона.

И тогда он начал целовать ее. Везде. Его губы беспорядочно двигались по ее лицу, ее телу. Словно он хотел поцеловать каждую ее частичку. В последний раз.

Ну что же, Сара поняла все. Она тоже целовала его. Ее движения были такими же порывистыми и спонтанными. Не важно куда, не важно как. Ее руки гладили его лицо, царапая ладони об его жесткую щетину. Вниз по груди и снова вверх, задержавшись в области сердца и чувствуя под пальцами его бешеный стук. Руки Саймона переместились на подол ее пеньюара, а она обнимала и прижимала его к себе.

Уже не сдерживаемые слезы потекли по щекам Сары. Он положил ее спиной на ковер и начал целовать эти слезинки. А затем он резко вошел в нее, и она задохнулась в порыве чувств.

Дрожь, возникшая где-то внутри, начала распространяться по всему телу. Сара не могла это контролировать. Она превратилась в один комок нервов. Ее кожа стала настолько чувствительной, что это сводило с ума. А сердце было открыто и обнажено.