Кэтлин Тессаро - Дебютантка

– Понятно. – На лице старушки что-то не было заметно особой радости. Может, она не поняла?

– Почти все книги совершенно новые. Похоже, их никто даже ни разу не открывал, – попыталась растолковать Кейт. – И все в отличном состоянии. Думаю, они стоят немало. Например, вот эта, смотрите: «Ветер в ивах», самое первое издание – настоящий раритет.

– Вы очень добры, – без всякого энтузиазма пробормотала хозяйка, кладя книгу на колени. – Но, право, не стоило беспокоиться…

– То есть, конечно, – растерялась Кейт, никак не ожидавшая такой реакции, – если книги вам не нужны… Мы хотели как лучше… Извините…

– Это вы меня извините, милая. Не обижайтесь, но в доме и так очень много вещей, – тихо сказала старушка. – А тут еще дочка переехала, вообще стало тесно. Да и не до чтения нам. – Она вернула книгу Кейт. – Не хочу показаться неблагодарной, но… знаете, вы лучше отдайте эти книги кому-нибудь другому или оставьте их себе.

Странно, очень странно. Эта женщина всего минуту назад так оживленно щебетала, искренне радуясь возможности пообщаться с гостьей, и вдруг замкнулась, даже, кажется, испугалась.

– Очень жаль, – проговорила Кейт, засовывая книжку обратно в коробку. – Я… Вернее, мы подумали, что было бы неплохо…

– Ничего страшного. Мне жаль, что вы зря потратили время. Дорога-то не близкая. – Она отхлебнула из чашки.

Кейт, чувствуя себя полной дурой, тоже взяла чашку.

– Эндслей – такое прекрасное место, – сказала она, пытаясь нащупать нейтральную тему для разговора.

– Да, дом смотрится очень красиво.

– Ваша дочь рассказывала, что вы попали туда, когда Ирэн Блайт вышла замуж.

– Да, я была горничной хозяйки. Это было очень давно.

Кейт лихорадочно соображала, что бы еще такое спросить.

– Наверное, интересно было работать у столь известной личности?

– Как вам сказать, – нахмурилась мать Джо, стряхивая с юбки невидимые пушинки. – В то время все было совершенно иначе, чем сейчас.

Между ними вдруг словно выросла высокая крепкая стена, пробить которую не было никакой возможности. Все это явно было как-то связано с домом, с книгами…

– А та комната наверху, – упорствовала Кейт, – мне показалось, что это самая красивая комната во всем доме. Вы не знаете, почему она была заперта столько лет?

– Она была не нужна хозяевам, – живо ответила пожилая женщина. – Во время войны бóльшая часть дома пустовала, комнаты позакрывали, надо было экономить тепло и энергию. А потом, когда война закончилась, тем крылом уже больше никогда не пользовались. Да и вообще, – она решительно поставила чашку на стол, – сколько, по-вашему, комнат нужно одному человеку?

И вдруг Кейт словно осенило: ведь книги все до одной были детские! Удивительно, как она не поняла это сразу.

– Это была детская, да?

– Не имею ни малейшего представления. Сколько себя помню, эта комната всегда была закрыта на ключ. – Старуха встала. – Мне жаль, что вы прокатились впустую. Я передам дочери, что вы заезжали. Кажется, она тоже собиралась на аукцион, так что вы, возможно, там ее встретите.

Кейт поставила чашку с недопитым чаем. Похоже, ей дают понять, что визит окончен. Она подняла коробку с книгами и пошла вслед за матерью Джо к двери.

– А вы знали Дайану Блайт? – вдруг спросила Кейт.

– Ну, мне приходилось с ней встречаться.

– Как вы думаете, что с ней случилось?

– Понятия не имею.

Кейт улыбнулась, пытаясь вернуть расположение хозяйки.

– Наверное, люди постоянно задают вам этот вопрос, да? Представляю, как вам все это надоело!

Старуха промолчала.

– А знаете, что кажется мне самым странным, – не сдавалась Кейт. – То, что нет могилы.

– Но ведь она пропала без вести.

– Да, я знаю, что тело Дайаны так и не было найдено, но меня удивляет другое: что люди, которые ее любили, совсем ничего не сделали. Ну, можно ведь было хотя бы камень какой-нибудь памятный с надписью поставить… Чисто символически…

Мать Джо молчала, но Кейт показалось, что эта мысль поразила ее.

– Не всякому хочется ворошить прошлое, – наконец проговорила она.

– Да-да, вы правы. Простите, что напрасно побеспокоила вас.

Старуха открыла дверь:

– Спасибо, что заехали. Мне было очень приятно с вами познакомиться.

Да уж, вряд ли это было сказано искренне.

Кейт подошла к машине и запихнула коробку обратно на заднее сиденье. Ее миссия потерпела полный провал, в этом не было никакого сомнения.

Она обернулась, желая помахать на прощание рукой.

Но старушка уже успела закрыть за собой дверь.

Эндслей, Девоншир

17 октября 1940 года

Мой дорогой!

Что у тебя нового, радость моя? Мне нужно совсем немного – несколько строк, и я счастлива. Очень надеюсь, что ты получил мое последнее письмо. Здесь у нас, в Аркадии, жизнь скорее похожа не на обретенный, а на потерянный рай. И в немалой степени благодаря Элис: когда она смотрит на меня, я вижу в ее глазах один только Ужас. Еще бы, ведь она не сомневается, что я потаскуха. Вчера вечером я наконец не вытерпела и призналась: «Элис, у меня скоро будет ребенок». И снова в ответ – Воплощенный Ужас и Полное Молчание. Тогда я сказала: «Мне может понадобиться помощь». На что горничная ответила: «Да, мэм, женщинам в таком положении всегда нужна помощь». И вышла из комнаты. Я была просто готова рвать и метать. Но теперь Элис хотя бы не так широко разевает от удивления рот, а это уже счастье. Маленький Джон подхватил какую-то инфекцию: у мальчика что-то с легкими, и к нему вызывали врача. Ирэн два дня молилась у его кроватки, и теперь, кажется, малышу лучше. Моя сестра торжествует победу. Тем не менее она попросила Элис подыскать детишкам другое местечко, где бы они пока смогли жить. Я знаю, их выставляют из-за меня, и в результате чувствую себя отвратительно.

Ирэн требует, чтобы я постоянно сидела дома и выходила только в сад. Мне так скучно, ну просто хоть волком вой. Но наверное, сестра права: если мне самой наплевать, что обо мне думают люди, то она, напротив, дорожит репутацией. Да и взаперти всегда можно найти себе какое-нибудь занятие и проводить время с пользой. Например, собирать в макулатуру старые газеты. Ирэн вечно нет дома, она теперь постоянно толкает зажигательные речи на тему моральной и физической гигиены: «Чистое сердце и чистое тело – это приблизит час нашей победы!» Умора, да и только! Она приносит из госпиталя кучи бинтов, чтобы я их сматывала, – это, кажется, единственный талант в области домашней работы, которым я обладаю. Я сматываю не менее тысячи штук в день, но все равно этим бинтам конца и краю не видно. Старый садовник Ирэн (ужасно хочется обозвать его Жабой, сама не знаю почему – скорее всего, потому что до смерти хочется хоть кого-нибудь обозвать Жабой) вскопал всю землю и посеял несметное количество овощей. Раньше он был тяжел на подъем и буквально спал на ходу, а теперь суетится и носится, как ракета.