Сандра Браун - Хижина в горах

Чтобы привести себя в чувство, он открыл папку и еще раз просмотрел материалы, которые знал наизусть.

Описание внешности: рост шесть футов четыре дюйма, вес двести двадцать пять фунтов, темные волосы, голубые глаза, шрам в форме полумесяца над левой бровью, татуировка в нижней части живота. Дата рождения: 3 февраля 1976 года. Место рождения: Уинстон-Сэлем, Северная Каролина. Образование: бакалавр в области строительной инженерии, Виргинский технологический университет. Военная служба: армия. Криминальная история…

Джек поднял глаза как раз вовремя. Единственная родственница разыскиваемого человека как раз повернула табличку на двери своего магазина. Она дождалась ровно пяти часов, чтобы закрыть магазин, хотя уже в течение часа в магазин не зашел ни один покупатель. Она была такой же дисциплинированной, как и ее брат.

Джек пропустил несколько машин и влился в поток позади Ребекки. Он проследил за ней почти до дома, но свернул за угол на ее улицу только через пять минут после нее. Джек проехал мимо дома. Дверь гаража была опущена. Женщина еще не выходила, чтобы забрать почту. Из почтового ящика высовывался яркий журнал.

Он проехал до конца квартала и припарковался под тем же самым деревом, что и накануне, положил фотоаппарат так, чтобы он был под рукой, и широко зевнул, устраиваясь на сиденье, чтобы еще несколько часов вести наблюдение.

Оно продлилось всего пару минут.

Ребекка вышла на крыльцо, но не остановилась возле почтового ящика. Вместо этого она раскрыла зонт, вышла на тротуар, спустилась на мостовую и…

Вот дерьмо !

Ребекка Уотсон шла посередине улицы прямо к нему и кипела от негодования.

– Я не знаю.

На лицах, полукругом расположившихся вокруг больничной кровати Эмори, отражалась разная степень одного и того же чувства – неверия. К неверию Джефа примешивался испуг. Доктора Батлер и Джеймс демонстрировали сочувствие, приличествующее у постели больного. Оба детектива смотрели на Эмори скептически.

Она повторила:

– Я не знаю ни его имени, ни местонахождения его хижины. Мне жаль. Я понимаю, вы ожидали от меня подробных объяснений, но дело в том, что я почти ничего не помню.

Джеф нагнулся к ней и прошептал на ухо:

– Это не экзамен, Эмори. Не расстраивайся. Если ты не можешь вспомнить, ничего страшного. Главное, что ты вернулась.

– Ваш муж прав, доктор Шарбонно, – сказал сержант детектив Сэм Найт.

Он представился как главный следователь по делу о ее исчезновении. У него было выражение лица доброго дедушки и спокойные манеры. Так как детектив сразу понравился Эмори, ей было неприятно лгать ему. Хотя если придерживаться голых фактов, то она и в самом деле не знала имени мужчины, с которым провела четыре дня. Не могла она и привести их к его хижине или показать ее на карте.

Найт ободряюще улыбнулся ей.

– Не торопитесь. Мы никуда не спешим. Давайте попробуем зайти с другой стороны. Вы расскажете нам то, что вы помните, а не то, чего вы вспомнить не можете.

– Я помню, что в субботу утром остановила машину на парковке рядом со смотровой площадкой и побежала по маршруту. Но остальные воспоминания смутные. Я даже не уверена, что они последовательные. Они фрагментарные.

Помню, как проснулась утром с отчаянной головной болью. У меня кружилась голова, меня тошнило. Кажется, меня вырвало. Время перестало для меня существовать. Я то приходила в себя, то снова впадала в забытье. Пока не проснулась окончательно сегодня утром.

Это было ложью, и, вероятно, все об этом догадались, потому что несколько секунд все молчали.

Потом заговорил Найт:

– Вернемся к субботе. Вы сказали нам, что побежали по тропе «Медвежий кряж». Можете сказать, почему выбрали именно ее?

Хотя бы на этот вопрос она могла ответить честно.

– Я отметила ее на карте с туристическими тропами. Судя по карте, тропа извилистая, но заканчивается она на смотровой площадке с другой стороны пика. Я планировала пробежать туда и обратно.

– Тропа «Медвежий кряж» имеет ответвления. Нам бы очень помогло, если бы мы увидели вашу карту, чтобы мы точно знали, как вы бежали.

– Я не уверена, что бежала именно по выбранной тропе. Как выяснилось, моя карта не была ни надежной, ни точной. На ней было указано, что это мощеная тропа. Оказалось, что не везде. Во многих местах это была всего лишь гравийная дорожка. Думаю, я споткнулась на гравии, упала и ударилась головой о скалу или булыжник.

Джеф пожал ей руку.

– Это чудо, что ты выжила.

Все хором начали восхищаться ее великолепной физической формой. Она сразу заверила их, что ей незачем было ложиться в больницу, но ее протесты отклонили. Детективы, Джеф и персонал отделения скорой помощи настояли на том, чтобы ей сделали томографию мозга. Когда выяснилось, что у нее действительно было сотрясение мозга, было решено, что она проведет в палате ночь под наблюдением врачей.

Эмори принялась возражать, но к этому времени уже приехали два врача, с которыми она делила клинику в Атланте, которые поддержали местных эскулапов. Она остается в больнице на ночь. Точка.

Врач осмотрел рану на ее голове. Она заживала, но ее все равно тщательно промыли сильным антисептиком, и Эмори дали антибиотики, чтобы предупредить развитие возможной инфекции.

Пробежка до дома Флойдов ухудшила состояние ее правой стопы. Эмори сказала, что это печальное последствие бега в субботу. К стопе привязали мешок со льдом и подложили под ногу подушку.

Обезвоживание организма компенсировал физиологический раствор, поступающий в вену из капельницы. Эта мера была совершенно лишней, но Эмори не могла отказаться от капельницы, иначе ей пришлось бы объяснять, что предыдущие дни она пила достаточно воды.

Головную боль ей изображать не пришлось. Это была не та пульсирующая боль, которая мучила ее сразу после сотрясения мозга, а обычная головная боль напряжения, усилившаяся от сильных и противоречивых эмоций. По ее просьбе жалюзи на окнах закрыли. Эмори сказала, что полумрак облегчает головную боль, хотя на самом деле она боялась, что сияющее солнце высветит ее вранье.

Ложь противоречила натуре Эмори. Лгать своим коллегам и детективам ей было стыдно. Еще тяжелее было обманывать Джефа. С того момента, как он вошел на заправку и обнял ее, ему не хотелось выпускать ее из вида даже на время медицинских процедур.

Теперь муж потянулся к ней и погладил ее по щеке тыльной стороной кисти, не зная, что вызывает в ее памяти воспоминания о другом мужчине.

Док? Ты просыпаешься или продолжаешь спать?

Не в силах справиться одновременно и с этим воспоминанием, и с обожающей улыбкой мужа, Эмори посмотрела в изножье кровати, где плечом к плечу стояли ее партнеры.