Дженнифер Маккуистон - Пламенная нежность

Изведать такой поцелуй – это все равно что стоять на самом краешке высокого утеса с бумажными крыльями за спиной и верить, что сможешь взлететь…

Джулиане с трудом удавалось сдерживать короткие стоны, рвущиеся из груди. Патрик и так уже многого достиг. И она не даст ему возрадоваться от осознания того, что он сводит ее с ума!..

Его ладонь легла на ее грудь, все еще скрытую под сорочкой, – и это слегка отвлекло Джулиану от поцелуя. Однако Патрик, прервав поцелуй, заскользил губами по ее шейке, и губы его словно оставляли за собой огненную дорожку. Вот его язык нащупал нежную ямочку у основания шеи – и кожу Джулианы будто обжег уголек…

Она напряглась и едва не сжалась в комок. «Неужели он… лижет мою шею?…» От этого внутри разлилось приятное тепло. А когда язык Патрика заскользил по прикрытой тонкой тканью груди, причиняя сладкую муку, Джулиана содрогнулась всем телом. «Боже, неужели все это необходимо? Нет, не может этого быть…» В другое время, если бы кто-нибудь вздумал лизнуть ее, Джулиану тотчас вырвало бы. Но теперь…

У нее не было сил противиться. Происходящее изменило ее до неузнаваемости, и Джулиана вовсе не была уверена, что она, новая, себе нравится. Потому что она не только покорно сносила касания его языка, но всем своим существом желала, чтобы Патрик продолжал, – и это ее пугало.

И все же она раскрыла рот, чтобы запротестовать. Но как раз в этот момент чувственные губы мистера Чаннинга сомкнулись вокруг ее соска, и Джулиана словно потеряла рассудок. Наслаждаясь волшебной игрой его языка, она выгнулась дугой на матрасе. Джулиана не знала… нет, она даже вообразить не могла, что мужчина может творить такое с женщиной! Джулиана считала себя весьма искушенной, думала, что в совершенстве овладела искусством поцелуев, но лишь теперь поняла, что экспериментировала с неопытными юнцами…

Сейчас, когда губы Патрика творили поистине волшебные вещи, Джулиана поняла, как мало знает…

У нее больше не было сил сдерживать сладкие стоны. Услышав их, Патрик оторвался от ее груди – и Джулиана едва не застонала вновь, уже от горького разочарования…

Приподнявшись на локтях, Чаннинг навис над нею:

– Судя по звукам, которые вы издаете, вам вовсе не так уж скучно.

Его понимающий взгляд оскорбил Джулиану до глубины души, ей захотелось вырваться, стряхнуть Патрика с себя. И в то же время она жаждала, чтобы он вновь прильнул к ее груди и продолжил свои волшебные, пусть и не вполне гигиеничные, манипуляции. Но она смолчала. Джулиана ждала, что будет дальше, а ведь она не из тех, кто привык ждать! Похоже, этому человеку доставляет наслаждение мучить ее…

И она нашла что сказать:

– Ночь нынче холодная. И я не желаю подхватить воспаление легких, покуда вы занимаетесь всякими глупостями.

– Глупостями? – нахмурился Патрик.

– Я знаю, что именно должно произойти, и предпочла бы, чтобы это случилось поскорей.

– Джулиана, но вы испытаете наслаждение, только если…

– Сейчас же! – Пусть она его жена, но помимо этого еще и леди, привыкшая стоять у штурвала своей жизни! Она вытянулась во весь рост на измятых простынях и еле слышно прибавила: – Пожалуйста…

Джулиана с трудом верила, что этот человек может вообще испытывать какие-либо чувства, но сейчас ей показалось, что на его лице отразилось разочарование. Патрик послушно выбрался из-под одеяла и стянул исподнее. Потом согнул ее ноги в коленях, расположился между ними… и рывком проник в нее.

Джулиану ослепила вспышка острейшей боли. Да, она знала, что будет больно, но эта боль оказалась куда сильней, нежели она предполагала. Но Джулиана не вскрикнула, лишь ахнула. Все удовольствие мигом улетучилось.

А Патрик и не думал останавливаться. Он продолжал размеренно двигаться внутри ее, мускулы его напрягались, тело скользило по ее телу – и Джулиана, бессильно распростершись на ложе, молила Небо, чтобы все поскорее закончилось. В кои– то веки он подчинился ей – и вот к чему это привело… Джулиана не знала, сколько времени продолжалась эта пытка – здравый смысл подсказывал, что несколько минут, но ей они показались долгими часами. Наконец Чаннинг, обессиленный, рухнул на нее, издав сдавленный стон.

– Прости… – шепнул он, уткнувшись лицом ей в шею, но Джулиане этого жалкого словца показалось явно недостаточно. – Если бы мы так не торопились…

Глаза Джулианы заволокли непрошеные слезы. Было ясно, что Патрик намеревался проделать все неторопливо и нежно. Но вот она раскрыла рот и все испортила… как всегда, не подумав о последствиях!

Капля пота с его лба упала Джулиане на нос и скатилась по щеке. И воспоминание о наслаждении, которое подарили ей поцелуи Чаннинга, тотчас сменилось острейшим отвращением.

– Это был мой выбор, Патрик, – сказала она, изо всех сил упершись рукой ему в плечо и стараясь скинуть с себя его тяжелое тело – тело, только что причинившее ей такую боль. Джулиане вновь хотелось верховодить в их отношениях. – Ты просто выполнил мою просьбу.

– Да. – Он приподнялся на локтях, все еще тяжело дыша. – Но я начинаю понимать, что ты сама не знаешь, чего хочешь… и не соображаешь, о чем просишь.

Он извлек из ее истерзанных недр свое ужасающее орудие, и Джулиану передернуло: о как это было отвратительно! Она зашарила по постели в поисках одеяла, простыни, ну хоть чего-нибудь, чтобы прикрыть свое нагое тело от его любопытных глаз. Все восхитительные ощущения, испытанные ею чуть раньше, разом позабылись. Словно кто-то дунул на свечу и, кажется, зажечь ее более не удастся…

– Джулиана…

Патрик сел на постели, спустив ноги. Поддавшись странному порыву, она взглянула на него, но тотчас об этом пожалела. Он испытующе поглядел прямо ей в лицо, затем на грудь… Джулиане показалось, что сквозь сорочку он видит все до мельчайших подробностей. Что ж, если мистер Чаннинг ищет следы повреждений, ему следует поглядеть существенно ниже… Или существенно глубже.

Патрик откинул с ее лба огненный локон:

– В следующий раз будет лучше. Я обещаю.

Джулиана стойко вынесла его прикосновение, хотя оно не вызвало в ней ни малейшего чувственного отклика.

– Я верю тебе, – ответила она, изобразив фальшивую улыбку. Эту улыбку Джулиана репетировала перед зеркалом долгие дни и часы, эта улыбка означала «у меня все в порядке, спасибо вам большое, я не нуждаюсь ни в вашем сочувствии, ни в вашей поддержке».

Только вот на самом деле она ему не верила. Если в будущем они ограничатся поцелуями или, прости Господи, облизываниями некоторых частей ее тела – что ж, со временем, возможно, она ему и поверит. Но вот само соитие… нет, этим она не то что наслаждаться никогда не сможет – она к этому даже не привыкнет!