Дженнифер Маккуистон - Пламенная нежность

Что ж, самое время ей озаботиться проблемами гардероба! Всю неделю она ежедневно мучилась выбором подходящего платья, и все потому, что ни одно не годилось к случаю. Свои серые шелка она носила почти каждый день, забывая об опрятности и чистоте во имя приличий. Всякий раз, когда горничная застегивала на ней постылое платье, Джулиана морщила носик. Так что, объявив, что ей необходимы новые наряды, она нисколько не грешила против истины. А Патрик, хотя и не возражал, даже не приказал подать экипаж, не говоря уже о том, чтобы отвезти супругу в город.

Впрочем, они женаты всего-навсего две недели. Он еще научится обхождению с женой…

Джулиана была готова простить Патрику его невежество в вопросах гардероба жены, потому что в иных вопросах супружества он проявил себя блистательно. Джулиана даже предположить не могла, сколько радостей уготовано ей в браке, особенно если вспомнить сумбур их первой брачной ночи. А за последнюю неделю она сделала множество потрясающих, захватывающих дух открытий. Джулиана вдруг обнаружила, что Патрик боится щекотки… и каждое утро просыпается в состоянии полной боевой готовности, из-за чего они постоянно опаздывают к завтраку.

Но как бы внимателен ни был к ней Патрик во всем, что касалось интимной стороны их брака, ни единого раза не вспомнил, что этот брак заключен по расчету. А ведь именно это обстоятельство крайне досаждало Джулиане. Соглашаясь выйти за Патрика, она полагала – возможно, наивно, – что столь сильное влечение к мужчине является провозвестником их будущего супружеского счастья. Она считала, что сумеет уверить мужа в своей искренности, а взамен заслужить ответное чувство…

Но две недели семейной жизни доказали Джулиане, что счастье с неба не падает. Невзирая на то что супружеская постель оказалась для нее источником острейших наслаждений, Джулиана поняла, что для счастья этого недостаточно. И теперь хотела от Патрика большего, нежели страстные поцелуи и ласки. Она желала, чтобы он впустил ее в свое сердце. И хотя во всем остальном Патрик был щедр, сердце его оставалось запертым на прочнейший замок.

Но сегодня предаваться таким мыслям было решительно ни к чему – у Джулианы имелись иные заботы. Тряхнув рыжеволосой головкой, она решительно направилась на поиски магазина модистки, которую рекомендовала ей свекровь.

На порог магазинчика Джулиана ступила, надев на лицо маску безмятежной радости. И тотчас напомнила себе, что поскольку это ее первый визит в город, то не следует ни привлекать к себе повышенного внимания, ни тем паче невзначай чем-то оскорбить добронравных горожан.

Когда она толкнула дверь, где-то в глубине помещения мелодично зазвонил колокольчик. Однако этот ласкающий ухо звук оказался, увы, единственным, что Джулиану здесь обрадовало. Магазинчик чиппингтонской модистки подтвердил все ее опасения. Бревенчатые стены пустого магазинчика не были украшены ничем, кроме разве что следов работы короеда, а мебель тут и вовсе отсутствовала. Не было даже диванчика, на который можно присесть, чтобы предаться размышлениям о новом наряде! На полках лежало не больше дюжины рулонов тканей, из которых лишь одна – грубый черный хлопок, подходящий скорее для диванной обивки, нежели для платья, – более или менее годился для шитья траурного наряда.

Единственной, кто привлекла к себе внимание, была приказчица, скалывающая булавками на манекене части платья. Она стояла у окна, всецело поглощенная своим занятием, и не замечала Джулиану.

Ее темные волосы и слегка ссутуленные плечи показались Джулиане смутно знакомыми. Приказчица подозрительно напоминала ту самую пропавшую горничную, о которой Джулиана приказала себе на время позабыть. Впрочем, всю последнюю неделю она так часто вспоминала о Пруденс, что не было ничего удивительного в том, что служанка повсюду ей мерещилась…

– Простите… – выдавила изумленная Джулиана.

Вместо того чтобы обернуться и поприветствовать клиентку, как того требуют хорошие манеры и обязанности приказчицы, та лишь молча кивнула и исчезла за занавеской, которая отделяла зал магазина от служебного помещения.

Обуреваемая любопытством, Джулиана последовала было за нею, однако, едва коснувшись рукой занавески, замерла – в зал, что-то бормоча себе под нос, вошла леди размером с лошадь-тяжеловоза.

Завидев Джулиану, она остановилась.

– О-о-о! Примите мои извинения, мисс. Приказчица сообщила мне, что пришла клиентка, но совсем позабыла прибавить, что это истинная леди! – Модистка сперва тщательно разгладила ладонями свой передник, затем сняла его и сунула куда-то на полку. – Чем могу быть вам полезна?

Джулиана улыбнулась, однако уже безо всякого энтузиазма:

– Мне необходимо новое платье, притом мои обстоятельства, увы, весьма удручающие. Мне предстоит исполнить роль хозяйки на званом обеде в конце этой недели, и нужно быть в платье, которое в полной мере подходило бы для траура, царящего в нашей семье. Разумеется, я заплачу вам больше, если выполните заказ поскорее…

– Так, стало быть, вы и есть новая леди Хавершем? – Когда Джулиана кивнула, щеки модистки, и без того почти свекольные, разгорелись еще ярче. – Мистер Блайт рассказал моему супругу за пинтой доброго пива в таверне «Королевская штучка» обо всем, что стряслось… то есть, прошу прощения, произошло в Соммерсби. Примите мои искренние поздравления с замужеством!

Джулиана лишь поджала губы. Она была в замешательстве. Что за «Королевская штучка» тут подразумевается? Неужели таверну в Чиппингтоне и впрямь назвали столь причудливо и вместе с тем вызывающе? И неужели Блайт захаживает туда, скармливая собутыльникам гнусные байки о новом графе? Ведь он уехал из Соммерсби вот уже неделю назад, хотя его матушка все еще оставалась в имении. За всю последнюю неделю Джулиана ни разу не поинтересовалась, где может ошиваться кузен супруга, – она лишь радовалась, что он более не путается у них под ногами. Теперь же, узнав, что Джонатан пребывает совсем недалеко от Соммерсби, она встревожилась не на шутку.

– Позвольте мне самой догадаться, – подмигнула Джулиана модистке. – Держу пари, что мистер Блайт распространяет по городу сплетни! Рассказывает, наверное, что лорд Хавершем глотает шпаги и дышит огнем?

Модистка выпучила глаза от изумления:

– Я… то есть… но он не…

– Он всеми средствами пытается дискредитировать моего мужа! И на вашем месте, милая, я бы не спешила верить всему, что он плетет! – Джулиана гордо приосанилась. – Впрочем, довольно об этом. Что же касается платья… думаю, оно должно быть таким же, как и то, что на мне теперь, только черное, а не серое. И оно должно быть готово к утру пятницы и тогда же доставлено в Соммерсби. Я хотела бы также заказать пять дневных платьев – все из черного шелка, но в разных стилях, разумеется, – и попросить доставить их в имение к середине ноября.