Киран Крамер - Будь со мною нежен

Но с ее губ не слетало ни звука, а Харрисон и не думал смотреть в ее сторону.

Как-то раз во время ленча она заметила, что его нет в любимом уголке двора. Одноклассники говорили, будто бы он решил прогулять весь оставшийся день. С недавних пор Харрисон всерьез увлекся прогулами, и Тру не на шутку заволновалась… Сфабриковав мамину подпись на самодельной записке от врача, она беспрепятственно покинула школу. В учительских кругах Тру слыла хорошей девочкой, и ни у кого не возникло сомнений в правдивости ее слов.

Она нашла Харрисона на той самой пристани в «Раю песчаного доллара», где когда-то проходили их детские игры, и молча села рядом.

– Каким ветром тебя сюда занесло? – Он не удостоил ее даже приветственным взглядом.

Прошептав про себя короткую молитву, Тру задержала взор на дряхлом спасательном круге, болтавшемся на другом краю причала.

– Мне жаль твоего отца. Я неоднократно пыталась это сказать, но ты не желал меня слушать.

– Прошло три года. Этот вопрос меня теперь совсем не занимает.

– Он ведь просто сбывал контрабандный товар, – настаивала Тру. – Он не заслуживал смерти.

– Знаю. Но он не был толстосумом, как твой отец, он крутился как мог, чтобы свести концы с концами и прокормить семью. А одной службой на «Мисс Мэри» сыт не будешь.

Ловцы креветок на рыболовном судне «Мисс Мэри» сутками работали на износ, но часто возвращались домой без гроша в кармане.

Тру прикусила губу. Очевидный контраст между их судьбами вгонял ее в тоску, заставляя чувствовать неловкость за свою комфортную жизнь.

– Вероятно, мое нынешнее поведение кажется тебе притворством. Ну как же – благополучная особа, которая всегда разделяет мнение большинства и неуклонно следует общественным правилам. Но начни я вести себя иначе – и друзья отвернутся от меня, родители накажут за своеволие, а репутация семейства Мейбенк будет безвозвратно погублена. И это еще не все. Дома на мне лежит немалая ответственность. Мама регулярно ссорится с Уизи; отец предпочитает держаться в стороне от их конфликтов, а Хони слишком стара, чтобы как-то изменить ситуацию. Я такая же, какой была, просто… В глубине души я все та же девчонка, которая любит командовать. И лазать с тобой по деревьям.

– Ну и чушь! – Закрыв лицо руками, Харрисон улегся на пирс и тяжело вздохнул.

Сердце Тру разрывалось от боли. Неужели ему все равно? Куда исчез парень, готовый делить с ней все невзгоды и тяготы?

– Что случилось? – спросила Тру, еле сдерживая слезы. – Ты подсел на наркотики?

– Нет, – сухо отрезал он.

– А почему тогда прогуливаешь?

– Не твое собачье дело!

Да уж… Он явно ее ненавидел, но Тру его не винила и чувствовала себя совершенной тряпкой. Ей уже пятнадцать: еще немного, и станет взрослой, – однако в душе она все еще оставалась беззащитным ребенком, мечтавшим убежать от жестокого мира, залезть под одеяло и согреться теплом материнской заботы. Мама принесла бы ей куриный бульон, леденцы и хороший журнал… К сожалению, реальность отличалась от ее наивных грез.

Но Тру было уютно в своем маленьком мире иллюзий.

– Мне так жалко Уизи, – заговорила она вновь. – И стыдно: ведь меня обошла ее участь. Вообрази себе малышку, которую три дня подряд выгоняют из садика за неподобающее поведение. Вот мне и пришлось тащить эту ношу на своем горбу – быть образцом послушания, чтобы избавить родителей от лишних огорчений.

Убрав ладони с лица, Харрисон окинул ее равнодушным взглядом.

– Так ты пришла, чтобы рассказать мне о своих несчастьях? Ждешь сочувствия?

– Да нет же. – Пульс Тру участился. – Я… я боялась, ты решишь, что мне плевать. Это не так. Я за тебя переживаю.

– Спектакль окончен? – Он подобрался к самому краю причала и заглянул в спокойную воду.

– Нет.

– А ты тот еще экземпляр. – Харрисон рассмеялся.

В его тоне отчетливо слышалась издевка, и все же она не смогла удержаться от признания.

– Три года нашего общения в корне изменили мой взгляд на мир. Да, мы были слишком малы, но я очень многим тебе обязана.

Они дружили давно, с девяти лет до двенадцати. Играли в лесу, болтали на причале и катались на одолженной у взрослых лодке. Тру собирала опавшие листья, мох и устричные раковины и потом помещала добычу в коробку из-под сигар, что хранилась в их любимой беседке. Утопавшая в жимолости сокровищница идеально подходила для дорогих ее сердцу вещиц. Туда же она принесла кусочки разбитого блюдца из кухни дома Харрисона; обрывок фиолетового шелка, найденный на лавке возле лютеранской церкви; крышки от бутылок газировки. Сей причудливый набор, ютившийся в магической коробке, мог рассказать тайную историю ее души.

– Даже после того как перестала приходить сюда, я все время пополняла коллекцию. Все эти безделушки до сих пор при мне. Сейчас я пытаюсь собрать их воедино, делаю коллажи. В качестве основы применяю картон или фанеру, которую таскаю со склада.

Завершенные работы Тру хранила в чулане. Едва ли кто-нибудь счел бы их стоящими. На удивление странные и неряшливые, коллажи будто отражали ее мысли и эмоции. В них чувствовались гнев, растерянность и недовольство собой.

Харрисон обернулся.

– Я должен аплодировать стоя?

Как же ей хотелось убедить его в том, что мир лишил ее выбора. Судьба Тру была предопределена с рождения. Она тем временем старалась выжить и понять, почему любовь надо заслужить и почему, не оправдав чьих-то ожиданий, остаешься несчастной и брошенной.

В этой схватке ей не победить.

Свобода действий мимолетна и обманчива.

Она оказалась в ловушке – ловушке почтенного рода Мейбенк.

– Нет, на это я не рассчитывала, – ответила она спокойно. – Мои коллажи не особо хороши. Мне просто нравится над ними работать: они напоминают мне о нашей дружбе.

– Уходи, Тру.

От его голоса веяло холодом, но под маской безразличия она сумела разглядеть обиду и боль, а потому не отступила:

– Мы же были детьми. Неужели ты все еще злишься? Друзья приходят и уходят, особенно в юности.

– Все приходит и уходит, – горько вздохнул Харрисон. – Я в курсе. Не стоит извиняться за суровую правду. Возвращайся в школу, а не то навредишь своему драгоценному реноме.

– Прости меня. – Она заплакала. – Тебе нужны деньги? Папа ищет нового садовника. Будешь почаще называть его «сэр», подспудно восхищаясь его успехами на парусной регате, и он наймет тебя в два счета. Гарантирую. В любой субботний полдень его можно застать в хозяйственном магазине.

Не сказав ни слова, Харрисон прошел мимо, и Тру, улучив момент, коснулась его ладони. Он отдернул руку и торопливо покинул причал, ни разу не оглянувшись.

На следующий день по школьным коридорам разлетелась тревожная новость. Оказалось, врачи недавно диагностировали миссис Гембл рак груди. Четыре месяца спустя она умерла.