Дженнифер Маккуистон - Лето возлюбленных

Терпеливо выслушав восторженное представление своего сына, леди Бичем устремила на Кэролайн суровый взгляд, от которого у нее по спине пробежал озноб.

– Итак, это и есть небезызвестная мисс Толбертсон, о которой мой сын только и говорит в последнее время.

Хотя обвиняющие нотки в ее голосе чуть не заставили Кэролайн последовать за сестрой, скрывшейся в толпе, ее улыбка не дрогнула.

– Тогда уж скорее известная, чем небезызвестная, я бы сказала.

Губы леди Бичем иронически изогнулись.

– Не припомню, чтобы он столько говорил о чем-либо за весь год, не считая десерта, который подавали на Рождество.

– Матушка, – начал Дафингтон, но мать пресекла его возражения, громко стукнув тростью о выложенный плиткой пол. Он замолк, как хорошо натасканный терьер.

– Никогда не слышала о Толбертсонах, – заявила графиня, подавшись ближе и вглядываясь в лицо Кэролайн слезящимися глазами. – Расскажите мне о своей семье, детка.

– Мой дедушка с материнской стороны – виконт Эшмор. – Кэролайн помедлила, не зная, как объяснить остальное. Ей не хотелось, чтобы ее отец выглядел недостойным в глазах этой женщины только потому, что ее родители поженились по любви. – Мой отец был крупным местным бизнесменом, который основал «Брайтон газет». Он умер, когда мне было двенадцать.

– Ваша мать – бывшая мисс Лидия Берч? – осведомилась графиня удивленным тоном. – Дочь виконта?

Кэролайн кивнула.

– Титул моего деда перешел к дальнему родственнику, и мы не слишком близки с семьей нового виконта.

– Хорошая родословная тем не менее. Я знала вашу матушку в Лондоне, когда она была девицей на выданье. Ее имя было у всех на устах в тот год, когда она появилась в свете. – Черты лица графини смягчились. – Вчера я пила чай у мисс Бакстер и, признаюсь, ожидала увидеть совсем другое, исходя из краткой характеристики, которую она дала вам. У вас потрясающее платье, если вас интересует мое мнение.

– Спасибо, – отозвалась Кэролайн. Каким-то чудом ей удалось сдержать резкую реплику насчет чрезмерной разговорчивости мисс Бакстер.

Графиня переложила трость из одной руки в другую.

– Гарольд упомянул, что оплатил вам вчера морские ванны. Как вам первый опыт купания в океане?

При мысли о неприличных вещах, которыми они с Дэвидом занимались в купальне – нанятой сыном этой женщины, – щеки Кэролайн вспыхнули.

– Я нашла его весьма освежающим, – уклончиво отозвалась она, надеясь, что жар, затопивший ее щеки, не слишком заметен.

Графиня одобрительно кивнула.

– Улучшает кровообращение, успокаивает нервы. Когда Гарольд сказал мне, что встретил леди, которая оценила пользу морских ванн, я настояла, чтобы он познакомил нас сегодня вечером.

Они поговорили еще пару минут, а затем, когда леди Бичем извинилась и двинулась дальше, Дафингтон предложил Кэролайн руку.

– Вы не хотели бы подышать свежим воздухом на террасе? – Его раскатистый голос перекрыл звуки струнных инструментов, доносившиеся с дальнего конца зала.

Кэролайн покачала головой, вспомнив о другой террасе и другом вечере.

– Возможно, позже. Я только что приехала и пока еще не нуждаюсь в… э-э… свежем воздухе.

– Тогда, может, потанцуем?

– Оркестр еще только настраивается, – рассеянно отозвалась она.

Челюсти Дафингтона, украшенные пышными черными бакенбардами, сжались.

– Я надеялся поговорить с вами в более уединенном месте, но теперь, когда матушка дала свое одобрение, я не могу ждать.

Кэролайн повернулась к своему спутнику, ощутив легкую панику.

– Надеюсь, вы не сочтете меня чересчур дерзким, если я скажу, что мое самое заветное желание видеть нас обрученными и обвенчанными к Новому году.

Мысли Кэролайн лихорадочно метались. Нет, нет, нет! – взмолился ее внутренний голос. Этого не должно было случиться. Во всяком случае, не сегодня, когда у нее остается еще два обещанных дня, чтобы познать страсть на собственных условиях и с мужчиной, которого она выбрала.

– Я… – Она запнулась, пытаясь найти подходящий ответ. – То есть… я хотела сказать… что вы очень добры. Правда, это несколько неожиданно. – Она замолкла, не в состоянии подобрать слова, чтобы выразить свои чувства. Не говорить же ему, что больше всего ей хочется схватить ближайшую вазу и исторгнуть в нее содержимое своего желудка.

– Я понимаю, что застал вас врасплох. Но теперь, когда моя мать познакомилась с вами, я хотел бы быть первым, кто объявит о своих намерениях.

Кэролайн прикрыла рот затянутой в перчатку рукой. Он получил одобрение матери! Она не знала, что ей делать: плакать или смеяться. Ей и в голову не приходило, что это испытание, а то постаралась бы произвести не столь благоприятное впечатление.

– Могу я подумать несколько дней? – прошептала она сквозь ладонь, все еще прижатую ко рту. Слова, казалось, застревали в ее горле и между пальцами.

Дафингтон одернул жилет решительным жестом.

– Я буду ждать до середины лета, но только ради удовольствия видеть вашу улыбку.

Кэролайн позволила ему записаться в ее карточку для танцев – позаботившись о том, чтобы это было что-то безобидное, когда партнеры стоят напротив друг друга – и испустила вздох облегчения, когда он двинулся прочь, проталкиваясь через толпу.

Дафингтон хочет быть первым, кто заявит о своих намерениях? Неужели он считает, что будут другие? Это выходило за рамки ее воображения, не способного заглянуть в будущее.

Кэролайн сделала глубокий вдох, подумывая, не прогуляться ли ей и в самом деле на террасе, как ее обдало таким едким запахом помады для волос, что она чуть не задохнулась. Стремительно обернувшись, она обнаружила мистера Дермота, который стоял в нескольких дюймах от нее с задумчивым выражением на красивом лице.

На одно пугающее мгновение она задалась вопросом, не подслушал ли Дермот, как Дафингтон делал ей предложение. Она еще не была готова поделиться этой новостью даже с Пенелопой, а уж с джентльменом, который соперничал с мисс Бакстер талантом по части сплетен, тем более. Но вместо того чтобы коснуться ее разговора с Дафингтоном, Дермот растянул губы в улыбке, демонстрируя зубы, которые так прельстили ее однажды, что она позволила этому мужчине прижаться к ее губам своими.

– Вы выглядите весьма привлекательно сегодня, мисс Кэролайн. Должен сказать, этот фасон вам идет.

Кэролайн задумалась над его словами. Она действительно неплохо выглядела сегодня, по крайней мере по сравнению с ее обычным видом, и не только из-за платья. Благодаря заботам Бесс и матери ее лицо обрамляли мягкие завитки, которые, она не могла не признать, шли ей гораздо больше, чем строгая прическа, которую она обычно носила. Ее платье, возможно, выглядело несколько иначе, чем туалеты других дам, но, бесспорно, это был лучший наряд из всех, что она когда-либо имела.