Джо Беверли - Запретное наслаждение

Люси предполагала, что Дэвид будет настаивать на получении лицензии, однако он лишь пожал плечами.

– Как пожелаешь.

– Дэвид, что тебя беспокоит? Поделись со мной.

– Я не хочу, чтобы между нами становился кто-то или что-то.

Люси повернулась к нему и погладила по щеке.

– Ничто и никто не сможет нам помешать, любимый. Мы оба совершеннолетние, а с моими деньгами еще и независимы. – Не заботясь о том, что их видят, она притянула его к себе и поцеловала. – Кажется, я задолжала тебе несколько поцелуев.

– А мне казалось, что ты расплатилась со мной сполна.

Почему-то эти слова заставили Люси покраснеть, и Дэвид, рассмеявшись, взял ее за руку и повел дальше.

Дэвид никогда в жизни не чувствовал себя таким растерянным. С одной стороны, он был ослеплен любовью и предвкушал неземное блаженство, с другой – на душе было тяжело, будто в предвкушении катастрофы.

Он пообещал ей открыть свои секреты, и когда давал обещание, был уверен, что поступает правильно, но потом показалось разумным одеться, прежде чем вести важный разговор, а затем и вовсе как можно скорее отвести Люси в поместье. Он понимал, что выискивает различные предлоги: лишь бы оттянуть момент истины, – словно надеется на некое событие, благодаря которому разговор станет ненужным.

Люси думает, что в юности ему просто захотелось пощекотать себе нервы и поиграть в контрабандистов, но увиденное настолько его шокировало, что он отошел в сторону. Она и не подозревает об истинном положении вещей, а также о том, что ее отец хочет вынудить ее отказаться от брака с ним и грозит возмездием.

Чтобы придать ситуации торжественности и немного официальности, Дэвид привел Люси к парадному входу, которым пользовались редко, так как предпочитали заднюю дверь. Крыльцо украшал скромный портик, а перед ним была просторная площадка, на которой могла развернуться карета. Дом фасадом выходил на дорогу, но Дэвид знал, что Люси воспринимает ее как проселочную тропку.

– Очень красивый, – хотя и гораздо меньше, чем можно было ожидать.

– Двести лет назад это был фермерский дом, и с тех пор не сильно изменился. Керслейки происходят из фермеров, да и Саммерфорды, кстати, тоже.

– Мне нравится, что везде цветы.

– Да, Крейг и поместье – два совершенно разных мира.

– Это можно изменить, – со счастливой уверенностью заявила Люси.

Возможно, когда она все узнает, и в подробностях, у нее поубавится оптимизма.

«Я капитан Дрейк». – «Это можно изменить».

«Твой отец категорически против нашего брака». – «Это можно изменить».

Нет. Весть о вмешательстве отца наверняка ее расстроит, так что он умолчит об этом, если получится.

Дэвиду очень хотелось оградить Люси от переживаний, но он знал, что это невозможно. В его силах было лишь уменьшить боль.

Люси нервничала, подходя к двери, к тому же чувствовала, что Дэвид напряжен. Он сказал, что его семейство будет счастливо познакомиться с ней, что его тетка немедленно потребует свадьбу, если догадается об их грехопадении, однако не сказал, что его выбор одобрят.

Дом выглядел вполне дружелюбно. Дверь была открыта, и они вошли в отделанный панелями холл, где очень приятно пахло лавандой и ароматической смесью. Навстречу им приковыляла старая собака, и Дэвид почесал ей за ушами.

– Давай пройдем на кухню.

В это мгновение из глубины дома появилась очаровательная молодая женщина с каштановыми волосами и в фартуке.

– Вот и вы! А мы уже собирались вас искать. – Она лучезарно улыбалась, глядя на Люси, и в ее глазах отражалось любопытство.

– Люси, позволь представить тебе мою двоюродную сестру Амелию Керслейк. Амелия, это мисс Люси Поттер.

– Мы сразу обо всем догадались, – обратилась Амелия к Люси, – когда прошел слух, что к Дэвиду приехала дама.

Люси показалось, что о ней говорят как о посылке, однако Амелия Керслейк не проявляла ни малейших признаков надменности или осуждения.

– Мама сейчас придет, – добавила Амелия. – Она решила, что неприлично поприветствовать невесту Дэвида в фартуке и чепчике. – И спохватилась: – Ой, наверное, и мне тоже… Ну, в смысле, что надо снять фартук.

Она принялась развязывать тесемки, и тут к ним быстрым шагом приблизилась пухлая женщина постарше.

– Ами! Ты, как всегда, несешь чепуху. – Повернувшись к Люси, она приветливо улыбнулась: – Рада познакомиться с вами, моя дорогая. Надеюсь, путешествие не сильно вас утомило. Проходите в гостиную, выпьем чаю.

– Спасибо, – невольно улыбнулась ей Люси. – До вас никому в голову не пришло предложить мне хоть чего-нибудь.

– Дейви! – всплеснула руками дама. – Чем ты занимался все это время?

Ей кажется, или Дэвид покраснел?

– Проводил экскурсию по Крейгу.

– Но там же есть кухня.

– Тетя Мириам, это Люси Поттер. Люси, это моя тетушка, леди Керслейк.

– Глупости! – со смехом запротестовала дама. – Я и для вас буду тетей Мириам.

Люси не поняла, что это: утверждение или предсказание, – зато убедилась, что ей здесь рады.

– И как это ты решился? – обратилась Амелия к Дэвиду, когда они все направились в гостиную, а потом пояснила Люси: – Я ему сотню раз повторяла, что ни одна женщина за него не выйдет, пока он тут все не перестроит. Жуть, правда?

– Жуть, но вполне подходит для романа, – улыбнулась Люси.

– О, вы тоже любите читать? Я так просто обожаю, но жить в Крейге все равно не хотела бы.

– Даже ради любви?

– Ну, если ради любви, то конечно. У вас есть деньги, так что вы можете там все переделать.

– Амелия! – воскликнула леди Керслейк, усаживаясь в кресло.

– Но ведь это правда.

– Иди займись чаем, – велела ей мать и жестом указала Люси на маленький диванчик. – Присаживайтесь, дорогая. Хочу извиниться за своего мужа, он весь в делах. Вернется только завтра.

– Вот и хорошо, – сказал Дэвид, занимая местечко рядом с Люси. – Нас всех лучше принимать малыми дозами.

– Негодник, – покачала головой тетя Мириам, глядя на него с любовью.

В этом доме правят непринужденность и любовь. Неужели Крейг не может стать таким же?

– Мне понравилось, как Дэвид обустроил две комнаты в Виверне, – заметила Люси. – Гостиная немного похожа на эту.

– Но там красное дерево с золотом. Мне такое сочетание не по вкусу.

– Да, у вас цвета другие, но стиль похож.

Здесь стены над светло-коричневыми панелями обклеены бело-голубыми обоями, однако общий вид мало чем отличается. Вероятно, Дэвид этого и добивался, сознательно или нет.

Вернулась Амелия с подносом в руках, а за ней шла горничная с другим подносом. Тетя Мириам разлила чай по чашкам, а Амелия спросила:

– А в Лондоне едят сконы со сливками, как это принято в Девоне?