Айрис Джоансен - От судьбы не убежать

– Поздновато.

– Согласен, – кивнул Килмер. – Но приходится играть теми картами, которые есть. Спокойной ночи, Грейс. – Он пошел по коридору к кухне. – Можешь идти спать. Я прослежу, чтобы Фрэнки вернулась к тебе.

– Я сама ее заберу. – Грейс с ужасом поняла: ей не хочется уходить. Хочется остаться здесь и смотреть на него. Что-нибудь сделать, чтобы разгладились складки усталости на его лице. Господи, да она ничуть не лучше Фрэнки.

Нет, даже хуже.

Потому что хотела предложить ему вовсе не горячий шоколад.

– Грейс? – Килмер остановился, оглянулся и стал пристально вглядываться в ее лицо.

– Нет. – Запаниковав, она резко тряхнула головой. – Это ничего не значит. Просто я благодарна за Донована. Это безумие – думать…

– Ну, почему же? – тихо произнес он. – Я вообще не думаю. Слишком боюсь и даже не смею надеяться. Просто хочу, чтобы ты знала: если я тебе для чего-нибудь понадоблюсь, я буду счастлив. И не жду от тебя больше, чем ты захочешь дать. Не попрошу ни о чем… – Он покачал головой и вдруг резко прибавил: – Черта с два. Я тебя проглочу и потребую еще. Так всегда было между нами.

От его слов ее тело дернулось, как от удара током. Да, они оба были ненасытными, когда дело касалось секса.

– Нет. – Грейс облизнула губы. – Слишком много лет прошло… и еще… нас слишком многое разделяет.

– Сексу это не помешает. Гарантирую.

– Ты не можешь ничего гарантировать… Почему я вообще с тобой разговариваю?

– Потому что ищешь способ удовлетворить свои желания. Бери, Грейс. Последствий не будет, обещаю.

Она покачала головой и стала торопливо подниматься по лестнице. «Я от него сбегаю», – в отчаянии подумала Грейс. И это называется совладать с чувствами к Килмеру? Достаточно одного взгляда на него, и она уже охвачена желанием, от которого кружится голова и дрожат колени.

И еще этот жар. Такое ощущение, что у нее температура – кожа горит, она задыхается.

Как девять лет назад.

Только теперь она уже совсем другая женщина. Мать Фрэнки и… этого достаточно.

Нет, черт возьми, совсем не достаточно.

Удовлетворить свои желания.

Это слишком опасно. Может затянуть с головой. Грейс была удовлетворена жизнью, пока не вернулся Килмер. И снова успокоится, когда он исчезнет.

Удовлетворена. Нет, не так.

Счастлива. Она была счастлива с Фрэнки. Ей ни к чему безумие, которое случилось пережить с Килмером…

– Как прошла ночь, Донован? – с улыбкой спросила Грейс на следующее утро, открывая дверь в его комнату. Потом посмотрела на доктора Краллона, который поспешно встал с кресла. – Беспокойный пациент?

– Ужасный. – Врач покачал головой. – Ругался и не желал выполнять моих указаний. Никакой благодарности.

– Все уперлось в судно, Грейс. – Донован покачал головой. – Он не разрешил мне встать, чтобы сходить в туалет. Это унизительно.

– Зато для здоровья полезнее. – Она села в кресло, освобожденное врачом. – Идите завтракать, доктор. Я с ним побуду.

– С удовольствием. – Краллон сделал шаг к двери. – А если сумею заставить себя его простить, то покормлю завтраком, когда вернусь.

Донован улыбнулся, глядя на закрывшуюся за врачом дверь.

– Чудесный парень. И упрямый, чертовски упрямый.

– Тогда отстань от него. Ты прекрасно знаешь, тебе еще нельзя вставать и таскаться в туалет. Потерпи пару деньков.

– Человек имеет право протестовать, когда его унижают.

– Человек должен быть разумным и не портить жизнь окружающим. – Грейс посмотрела ему в лицо. – Ты уже не такой бледный. Вчера мне было за тебя страшно, а сегодня я вижу, что ты такой же противный, как всегда.

– Конечно. Я просто хотел вызвать у тебя жалость, когда меня тащили из вертолета. Сама понимаешь, все дело в гордости. Килмер вышагивал, как герой-победитель, а меня несли на носилках, слабого, как котенка. Должен же я был получить хоть какую-то компенсацию.

– Значит, разыграл спектакль? – Брови Грейс взлетели вверх.

– Ну, возможно, я был слегка не в своей тарелке. Кошмарный полет. – Донован вглядывался в ее лицо. – Ты стала старше, Грейс.

– Премного благодарна.

– Нет, это тебе на пользу. Ты и всегда-то была привлекательной, а теперь в тебе появилась… глубина. Вот бы узнать, что скрывается в этой глубине.

– Ничего там не скрывается. Я такая же простая, как и была.

– Простая – как бы не так. Настоящий клубок противоречий – с той самой минуты, как вышла из вертолета девять лет назад. Патриотичная, но в то же время слишком много повидавшая, чтобы полностью доверять любому правительству. Смелая, но страшившаяся преданности. Жаждала дружбы, но боялась заводить друзей из страха их потерять.

– Боже милосердный, Донован. Когда ты успел превратиться в психолога?

– Это один из моих многочисленных талантов. – Он улыбнулся. – Но я применяю его только к тем, кто мне нравится. И не высказываю своего мнения, если меня не просят.

– Я не просила.

– Или когда хочу сунуть нос не в свое дело.

Грейс напряглась.

– Ты о чем это?

– Я был уверен, что умру в той реке.

– И?

– Килмер спас мою задницу. Не в первый раз. Он бы ни за что не согласился, и я решил взять это дело в свои руки.

– Какое еще дело?

– Он любит тебя, Грейс. Не знаю, насколько сильно. Ни за что не хочет этого обсуждать. Но я‑то знаю, он с ума по тебе сходил.

– Просто секс.

– Да, без секса тут тоже не обошлось. Но не только.

Грейс покачала головой.

– Послушай, ты всегда видела только то, что хотела видеть.

– Ты устал. Пойду-ка я лучше, а ты пока отдохни. – Она привстала.

– Только посмей уйти. – Донован закашлялся. – У меня будет рецидив.

– Для рецидива ты еще недостаточно поправился.

– Тогда сиди тихо, чтобы я смог достичь этого блаженного состояния. Я собираюсь произнести речь. И мне нужен слушатель.

Грейс медленно опустилась в кресло.

– Ты эксплуатируешь свое ранение, черт возьми.

– А почему бы и нет? – Донован кивнул. – Боль адская. Должен же я получить хоть какую-то компенсацию.

– Давай поговорим как-нибудь потом.

– А если у меня образуется тромб и я умру? Такое сплошь и рядом случается. Нет, именно сейчас. Самое подходящее время. Я слишком слаб, чтобы ты мне врезала. А к тому времени, как я поправлюсь, ты уже ее преодолеешь.

– Что там еще я преодолею?

– Обиду, когда я скажу, что в отношении Килмера ты вела себя как самодовольная сука.

Грейс остолбенела.

– Я не обязана это выслушивать, Донован.

– Нет, обязана. – Он снова закашлялся. – Послушай, мне нельзя расстраиваться. Я прямо чувствую, как образуется тромб.

– Все ты врешь.

– Можешь уходить. Но когда вернется врач, он найдет меня уже бездыханным.

– Блеф.

– Но помогает. – Донован хитро улыбнулся. – С годами ты стала мягче. Наверное, все дело в материнстве.