Линдси Келк - Я люблю Вегас

Естественно, Дженни оказалась настоящей фигуристкой. Она крутилась и выписывала на льду вензеля, а Сэди висла у нее на локте, ожидая, когда за ней приударят одинокие красавцы папаши, которые не заставили себя долго ждать. Твердо решив пережить Рождество в причудливой нью-йоркской версии, я ставила одну ногу перед другой и таким образом передвигалась по катку. В пятнадцать лет у меня это неплохо получалось, мы с Луизой катались каждую неделю. Но тогда у меня хорошо получались брейды, браслеты дружбы и гофрировка волос, с чем я, слава Богу, лет с пятнадцати не сталкивалась. Тугой подол стеснял, непроницаемая для ветра парка замедляла движение, и я не ощущала веселья. Мне вообще было невесело. Я так умело притворялась, изображая улыбку, выдавливая смех и всячески развлекаясь, что забыла веселиться. Я забыла, как веселиться.

А ведь сегодня канун Рождества.

Я засмотрелась на огромную елку посреди катка, всю в ярких огнях, и замерла. Он не позвонил.

Канун Рождества, а он не позвонил!

Это стало последней каплей. Во мне что-то взорвалось. Черт побери, да как он смеет портить мне Рождество! Но злиться на коньках – последнее дело: я видела «Танцы на льду» и знаю, что может случиться. «Хватит – значит хватит», – сказала я себе. Сейчас стяну коньки, влезу в сапоги, сяду в поезд, выдержу пятнадцать минут, пересяду на другой поезд, вытерплю еще пятнадцать минут, войду в квартиру и дам ему по морде. План удался бы малой кровью, если бы я не растянулась на льду во весь рост.

– Энджел, ты что? – Дженни мгновенно оказалась рядом, но было слишком поздно. Ладони жгло, колени болели, я не могла отдышаться, и слезы сами полились ручьем.

– Все нормально, – выдохнула я, давясь рыданиями. – Просто мне больно.

У большинства нью-йоркских катающихся хватило такта не пялиться на великовозрастную девицу, ревущую, как младенец, когда ее под руки выводили со льда. С размаху усевшись на скамью, я рванула шнурки, злясь на Алекса, на себя и на того, кто пятнадцать лет назад сказал мне, что шнурки на коньках надо завязывать на два узла.

– Помочь?

– Нет, не ну… – Я сердито – куда там Гринчу – подняла голову и замерла.

Передо мной стоял Алекс.

На секунду я даже подумала, не ударилась ли головой при падении, но Дженни, Сэди и Эрин быстренько вымелись прочь, загадочно улыбаясь.

– Наконец-то, – заявила Дженни достаточно громко, чтобы все услышали. – Я уже думала, этот засранец так и не появится.

– Дай все же помогу. – Алекс встал на колени и принялся за мои коньки. – Зачем ты так туго затянула?

Дар речи ко мне еще не вернулся. Алекс был здесь, прямо передо мной. Челка свесилась на лицо – он колдовал над моим коньком, и я видела, как его длинные ловкие пальцы с покрасневшими от холода подушечками распутывают узлы на шнурках.

– Я собиралась к тебе ехать, – призналась я.

– Сейчас холодно, но мороз не такой уж сильный, – отозвался Алекс, возясь с коньком. – Ист-Ривер не замерзла.

– Я ничего не слышала о крупных авариях в сетях мобильной связи, – сказала я. Все было так странно. Мне хотелось обнять его, извиниться, ощутить его нежную кожу и никогда-никогда не размыкать объятий, но вместе с тем не терпелось, чтобы он побыстрее стащил с меня коньки и я могла забить его насмерть лезвиями. Не зная, на что решиться, я сидела неподвижно.

Алекс посмотрел на меня. Щеки у него были розовые. Боже мой, как хотелось ущипнуть! А потом надавать пощечин – беспощадно, изо всей силы.

– У меня нет оправданий. Я уезжал на несколько дней, повидался с родней, много думал, – начал он. – Конечно, я должен был позвонить. Я сто раз набирал твой номер, но не знал, что сказать.

– Теперь знаешь?

Лучше узнать наверняка, чем мучиться догадками.

Он кивнул:

– Прости меня.

Ничего себе!

– Я наговорил такой ерунды – о тебе, о Дженни, обо всем. На самом деле я такого не думал, особенно о Дженни. Я был взбешен и не знал, на чем выместить ярость. Я не очень умею выплескивать злость.

– Я не передавала, что ты о ней наговорил, – предупредила я, подавив желание запеть и пуститься в пляс. Вернее, отложив это дело, пока на мне коньки. – Поэтому ты еще жив, если тебе интересно.

– Так вот почему она вышла из себя, когда я извинился. – Алекс закрыл лицо ладонью. – Черт!

– Когда это ты извинялся? – Мне вдруг стало остро интересно, как это Дженни услышала от Алекса «прости» раньше, чем я.

– Она звонила сегодня ночью, – объяснил он, снова принимаясь за шнурки. – Позвонила и отчитала. Я это заслужил.

Я посмотрела на каток, но Дженни нигде не было видно. Вот чертовка!

– Алекс, прости меня! – Я остановила его руки и подалась вперед, почти коснувшись его лба. Он действительно был совсем близко. – Все, что я говорила… Я не знала, как объяснить. Больше всего на свете я хочу остаться в Нью-Йорке, на это есть тысяча причин, и ты – самая важная. Я просто боялась сказать об этом раньше.

– Боялась? Чего? – Он переплел пальцы с моими. У меня перехватило дыхание.

– Твоей реакции. – Я смущенно тряхнула головой. – Вдруг ты выйдешь из себя. Кстати, так и получилось.

– Ты боялась, что хочешь остаться со мной? – спросил он так тихо, что любопытная тетка, сидевшая рядом, напряглась, пытаясь расслышать. – Почему?

– Потому.

– Это не ответ. – Алекс легонько ткнул меня кулаком в колено. – Что потому?

– Потому что это от меня не зависит, – пробормотала я, высвобождая свои пальцы и принимаясь распутывать узлы. – Если бы я осталась здесь по работе, ради подруг или просто потому, что не хочу возвращаться, это было бы мое решение. А желание остаться из-за тебя означало положиться на твой выбор. Поэтому я боялась. Думала…

– Вдруг я не захочу, чтобы ты осталась? – закончил Алекс. – Значит, ты боялась – я скажу, что ты мне не нужна, и поэтому предложила жениться?!

– Я не говорю, что это логично, – защищалась я. – Да, я наговорила всякой чуши о том, что официальный брак ерунда, просто бумажка. На самом деле я так не думала. Я просто озвучила то, что, по-моему, о браке думаешь ты.

– Я ничего подобного не думаю! – Ему удалось развязать один узел, а мне наконец распутать другой. – Слушая тебя, я чуть не поверил, что ты действительно так относишься к браку.

– Вовсе нет! – запротестовала я. Кто же мог знать, что я такая хорошая актриса? – Я искала способ защититься и возможность остаться. Мне казалось, до тебя не доходит серьезность проблемы с визой. Всякий раз, как я заводила об этом разговор, ты повторял: «Подожди, пока кончатся праздники», – а я с ума сходила от беспокойства!

– Это я понял. – Он помог мне с последним узлом. – Ты просто не допускаешь, что у мужчины может быть план.

– Я уже говорила Дженни. – Я пробовала улыбнуться – губы чуть не свело. – Нельзя попросить визу у Санта-Клауса, у него нет знакомых в иммиграционной службе.