Рейчел Гибсон - Тот, кто станет моим

– Ага.

Сэм облизнул губы.

– А ты дал ему сдачи?

– Конечно, нет. – Мальчик покачал головой. – Мне не нравится бить людей. Это нехорошо.

Если бы Коннор не был так на него похож, Сэм усомнился бы в их родстве. В прошлом сезоне он провел так много времени на скамье штрафников за драки, что готов был уже повесить там картину и поставить светильник, ибо чувствовал себя как дома.

– Я всегда думал, что только малыши любят Барни.

Немного подумав, Коннор кивнул:

– Мне Барни нравился в прошлом году.

– Барни отвратительный.

Коннор рассмеялся, вновь показав зубы.

– Точно. Барни отвратительный.

К полудню Отэм надела джинсы и простую белую майку. Она выпрямила волосы так, что они стали гладкими и блестящими, нанесла немного туши на ресницы и подкрасила губы блеском. Да, она действительно хотела хорошо выглядеть, потому что позвонил Сэм и сообщил, что сам привезет Коннора домой к полудню. Отэм вовсе не надеялась произвести впечатление на бывшего мужа – да у нее это и не получилось бы, – но она также не хотела появиться на пороге неприбранной и усталой. А ведь по воскресеньям она именно так и выглядела.

В половине первого Отэм стояла у окна гостиной и ждала. Ближе к часу она уже расхаживала по комнате с мобильным телефоном в руках и набирала номер Сэма. Он не отвечал, и в голове Отэм начали зарождаться мысли, одна ужаснее другой. Чего она только себе ни представляла, начиная с дорожной аварии и заканчивая киднеппингом. Каждый раз, заслышав шум мотора в отдалении, она прижималась лбом к стеклу и с надеждой смотрела на улицу. И каждый раз, когда на месте Сэма оказывался кто-то другой, ее беспокойство возрастало.

Когда же огромный красный внедорожник Сэма подъехал к ее дому в половине второго, Отэм выскочила на крыльцо, прежде чем ее бывший муж успел затормозить.

– Где вы были? – воскликнула она, сбегая по ступеням и обеспокоенно заглядывая в кабину автомобиля. Ее взгляд остановился на пристегнутом ремнем безопасности Конноре. При виде сына беспокойство Отэм сменилось гневом.

Сэм свесил ноги с подножки и вот уже стоял на подъездной дорожке в кроссовках, джинсах и темно-синем флисовом пуловере. Он выглядел так, словно никуда не торопился. Словно не опоздал на целых полтора часа.

– Привет, Отэм, – произнес он. На его слегка искривленном носу сидели винтажные очки «Рэй Бэн», а волосы переливались в лучах полуденного солнца, словно были покрыты позолотой.

Отэм почувствовала, как ее лицо заливает краска гнева. Ей пришлось набрать полную грудь воздуха, чтобы не закричать.

– Ты знаешь, который час? – Ее голос прозвучал на удивление спокойно.

Сэм сдвинул рукав пуловера и посмотрел на циферблат дорогих платиновых часов.

– Конечно. Уже половина второго, – как ни в чем не бывало ответил он, а потом достал из машины рюкзачок Коннора с изображением Губки Боба.

– Привет, мам, – весело произнес Коннор, выбираясь из машины следом за рюкзаком.

– Где вы были? – повторила Отэм свой вопрос.

Коннор спрыгнул на землю.

– В «Шорти».

Что это? Какой-то бар? Стрип-клуб? Сэм обожал смотреть стриптиз.

– Где это?

– В торговом пассаже недалеко от моего дома, – пояснил Сэм.

– Мы ели хот-доги. – Голубые глаза Коннора возбужденно заблестели. – Я играл в пинбол и набрал много очков.

Отец с сыном ударили по рукам, а Отэм ощутила знакомое подергивание под правым глазом, которое возникало каждый раз, когда ей приходилось иметь дело с Сэмом. Она не знала, что это – аневризма или защемление сосудов. И то и другое не предвещало ничего хорошего.

– Чудесно. Прекрасно. – Она попыталась улыбнуться. Но только ради Коннора. – Попрощайся с папой.

Сэм присел на корточки, и Коннор оказался меж его широко расставленных колен.

– Пока, пап. – Он крепко обнял отца за шею. – Давай снова сходим в «Шорти».

– Обязательно. – Сэм обнял сына в ответ, а потом немного отстранился и заглянул ему в глаза. – А еще мы можем сходить в кино, или ты придешь на игру, как мы договаривались.

Отэм не нужно было видеть лицо сына, чтобы знать: он смотрел на своего отца, словно тот был самым лучшим на свете после большого торта, облитого сливочной помадкой. Для полного счастья мальчику хватало даже крох внимания Сэма.

Коннор кивнул.

– Не забудь про рыбалку.

Сэм со смехом поднялся на ноги.

– Разве что на следующее лето.

Коннор поднял с земли рюкзак.

– Договорились.

– Беги в дом и разбери свои вещи. – Отэм погладила сына по прохладным волосам. – А я сейчас приду.

Коннор посмотрел на мать, а потом перевел взгляд на отца.

– Пока, приятель.

– Пока, пап. – Коннор в последний раз обнял отца, а потом побежал по ступенькам в дом.

Сложив руки под грудью, Отэм ждала, пока мальчик закроет за собой дверь. Только потом она повернулась к Сэму. Отэм не хотела кричать на него или бить по голове. Не хотела выглядеть сумасшедшей, как раньше. Теперь она держала себя в руках.

– Ты сказал, что привезешь его в полдень.

– Я сказал «примерно».

– Что?

– Я сказал: примерно в полдень.

Подергивание переместилось из-под глаза в центр лба.

– Что это означает? Какое-то особенное время только для Сэма? В то время как остальной мир живет в соответствии с часовыми поясами, Сэм Леклер живет по своему собственному приблизительному времени?

Сэм улыбнулся так, словно Отэм говорила что-то очень смешное.

– Я хотел побыть с Коннором чуть подольше, Отэм. Нет ничего противоестественного в желании проводить с собственным сыном немного больше времени.

Слова Сэма звучали так разумно.

– Ты опоздал на полтора часа. Я думала, что-то случилось.

– Извини, что заставил тебя волноваться.

Извинений было недостаточно. К тому же Отэм не верила бывшему мужу. Он бросался словами, не воспринимая их всерьез. Сэм никогда ни о чем не сожалел.

– Когда ты не появился в означенное время, я позвонила.

Сэм кивнул.

– Я забыл телефон дома. Когда мы вернулись, я увидел пропущенный вызов.

– Что? И ты даже не удосужился перезвонить? Не потрудился сообщить, что с вами все в порядке?

Сэм сложил свои большие руки на широкой мускулистой груди.

– Я собирался позвонить. Но судя по количеству твоих звонков, ты собиралась съесть меня с потрохами. И даже сейчас сгораешь от желания сделать это. Знаешь, я никогда не перезваниваю тем, кому не терпится выпотрошить мое нутро.

Отэм глубоко вздохнула и посмотрела на окно гостиной с прилипшим к нему Коннором. Стараясь не потерять самообладание, она спокойно произнесла:

– Ты ведешь себя как безответственный подросток.

– Знаешь что, дорогая моя, я никогда не утверждал, что я не безответственный. Но ты слишком все контролируешь.