Лорен Вайсбергер - Месть носит Prada

Когда подали десерт, Энди извинилась и вышла из-под навеса. Нашарив в клатче сотовый, она набрала номер, не задумываясь о стоимости международного роуминга. Случай был исключительный.

Эмили схватила трубку на первом же звонке:

– Что случилось? Свадьбу не отменили?

– Все в порядке, женятся, – сказала Энди, с огромным облегчением слушая голос подруги.

– Тогда какого ты мне звонишь посреди ужина?

– Представляешь, здесь Найджел! С Сереной и Джессикой. Мне пришлось сесть с ними за стол. Ночной кошмар сбывается наяву!

Эмили рассмеялась:

– Да брось, это еще ничего. Дай догадаюсь: Найджел притворился, что ты ему и не писала? Вычеркнула его из своей жизни?

– В точку.

– Скажи спасибо, что ее там нет. Вот это была бы катастрофа, – сказала Эмили.

– Второй раз за две недели она доводит меня почти до потери рассудка!

Эмили промолчала.

– Эм, ты слушаешь? Наверное, благодаришь свою счастливую звезду, что ты не здесь со мной? Сейчас Ангилья для меня утратила две трети очарования!

– Понимаешь, я не хочу, чтобы ты запсиховала… – тихо начала Эмили.

– О нет, пожалуйста! Что стряслось?!

– Ничего! Боже, как ты любишь все драматизировать!

– Эм!

– У меня невероятная новость. Может, лучшая за всю жизнь.

Энди набрала воздуха в грудь.

– Я говорила с юристом «Элиас-Кларк»! Слушай, он меня буквально преследует, нашел мой сотовый и позвонил полчаса назад – поздновато для делового звонка, скажи? Вот как им не терпится! Представляешь, он…

– Чего им не терпится, Эмили? Чего он хотел? – Сзади в микрофон произносили тосты, и вдруг Энди ужасно захотелось оказаться дома в кровати, рядом с Максом – как это было до злополучного письма.

– Во-первых, он повторил, что они настаивают на встрече. Я уж решила – подают на нас в суд за незаконное использование ее имени, за всякое там умышленное искажение фактов, и Миранда собирается нас…

– Эмили, пожалуйста!!!

– Но дело оказалось совсем не в этом! Юрист уперся и не сообщил по телефону никаких подробностей, потребовал личной встречи, но расплывчато намекнул, что их очень интересует «бизнес “Декольте”», как он выразился. Ты понимаешь, это может означать только одно!

– Они хотят нас купить.

– Да! – Энди слышала, что Эмили старается скрыть восторг, но ей это плохо удается.

– Мы же с тобой вроде договаривались, что не будем продавать журнал первые пять лет, а не спеша создадим сильное издание с прочным основанием. Мы едва три года в бизнесе.

– Ой, мы с тобой обе прекрасно знаем, что ты не упустишь такой возможности! – едва не закричала Эмили. – Речь идет о «Элиас-Кларк», крупнейшей и престижнейшей издательской корпорации мира! Такого случая может больше не представиться!

Энди немного приободрилась. От известия, что ими заинтересовался «Элиас-Кларк», она испытала волнение и глубокое удовлетворение. Но и неподдельный ужас.

– Эм, неужели мне надо это озвучивать? Надо все-таки? Ты не забыла, что Миранда сейчас главный редактор в «Элиас-Кларк», и продажа журнала автоматически сделает ее нашей начальницей? – Энди замолчала, стараясь успокоиться. – Мелочь, конечно, но, может, тут есть над чем поразмыслить?

– Об этом я не волнуюсь, – сказала Эмили. Энди так и видела, как подруга отмахнулась, будто они выбирали сандвичи.

– Конечно, не ты же сидишь здесь с этими степфордскими трещотками из «Подиума». Тогда бы ты еще как заволновалась!

Эмили вздохнула, будто ничего иного она и не ожидала.

– Слушай, Энди, ты можешь пока ничего не решать? Давай сначала узнаем, чего конкретно они хотят! Обещаю, до тех пор я не сделаю ничего, что тебе может не понравиться!

– Договорились! Потому что мне не понравится снова работать на Миранду Пристли – это я тебе сразу могу сказать.

– Мы еще даже не знаем, что они предлагают! Иди выпей и повеселись, а остальное предоставь мне, о’кей?

Энди скептически посмотрела на окружавшую ее роскошь. Пожалуй, еще одна пино колада без рома придется весьма кстати.

– Это будет обычная деловая встреча! Тогда все и выясним. Повторяй за мной: это всего лишь деловая встреча.

– Ладно, это просто встреча, – отозвалась Энди. Про себя она повторила эту фразу еще три раза. Ей очень хотелось именно так и думать, но – кого она обманывает? На самом деле все гораздо хуже.

«Сколько же мы уже не целовались?» – вспоминала Энди. С тех пор как они с Максом обменялись брачными клятвами в присутствии трех сотен гостей, их губы соприкоснулись считанные разы. Поцелуй показался знакомым, однако все равно возбуждал. Когда Макс без предупреждения забрал ее с работы на такси, все прошло без осложнений. Энди была рада вернуться с Ангильи и оказаться подальше от Найджела и «Подиума». В объятиях Макса на заднем сиденье такси ей было спокойно и надежно. Ощущения были именно как при долгожданном возвращении домой, пока на экране маленького телевизора в такси не появилась реклама рейса «ДжетБлю» на Бермудские острова.

Проследив за взглядом жены, Макс прекрасно понял, о чем она думает, и принялся отвлекать Энди еще более страстными ласками.

Она попыталась ответить на поцелуй, но вдруг ей вспомнилось письмо.

– Энди… – Макс почувствовал, что она отодвигается, и хотел было удержать ее, но Энди отняла руку. Гормоны беременности романтике тоже не способствовали. Энди где-то читала, что будущие мамаши не выносят запаха собственных мужей. Неужели уже началось?

Такси остановилось на углу Шестнадцатой и Восьмой. Макс открыл карточкой магнитный замок, придержал дверь для Энди и обменялся любезностями с вечерним швейцаром. Энди первой вошла в квартиру, и на нее сразу же налетел обезумевший от радости Стэнли. Щенок увязался за хозяйкой в спальню, где стояла широкая кровать с балдахином и шезлонг для чтения. Энди почмокала Стэнли, и он, сделав одолжение, последовал за ней и в ванную. Энди заперла дверь, открыла кран, чтобы наполнить ванну, и подхватила песика на руки.

– Фу, какой ты вонючий, – прошептала она в его теплое висячее ухо. Стэнли ничего так не любил, как хрустящие жевательные палочки, которые якобы делают из бычьих пенисов – мысль об этом вызывала у Энди тошноту и без всякой беременности.

Песик лизнул хозяйке лицо и попал кончиком языка прямо в рот, отчего Энди тут же вырвало. Стэнли заскулил с извиняющимся видом.

– Ничего, малыш. Сейчас меня тошнит не только от тебя.

Она стянула платье-халат, черные колготки, бюстгальтер и трусы и встала боком перед зеркалом. Если не считать поперечной полоски ярко-красного цвета, натертой за день колготками, приходилось признать, что живот выглядит таким, как всегда. Не абсолютно плоским, это она видела, потирая его рукой. Но легкий жирок, как хорошо знала Энди, не новость. Кажется, талия стала чуть шире, не такой четкой, как месяц или два назад. Вскоре она совсем исчезнет. Энди все это понимала, и все равно это было непостижимо, как и представить внутри себя фасолинку с бьющимся сердцем.