Гайя Алексия - Татуированная любовь

Шлепки и верх с таким глубоким декольте, что оттуда все вываливалось, дополняли картину. У нее были темные, как у Елены, волосы, но не такие длинные, и улыбалась она слишком ослепительно для моих уставших глаз.

Но кто же это? Неужели она видела, как я…

Мои мысли прерывает звук льющейся в унитаз мочи.

Мой член не любит эту девку, как и я сам.

Ее надменная физиономия совсем меня не впечатляет.

– Так вот ты какой значит… новый Хиллз, – добавляет девка.

Я трясу свой член. Да, в этот раз кончить однозначно не получится, стоять сразу перестал. Как говорит Бенито, «наши члены нам никогда не врут, приятель. Если встает, значит, нравится, если падает, значит, не нравится».

Новый Хиллз? Я смотрю на нее исподлобья, а она одаривает меня своей самой очаровательной улыбкой.

Черт, блин, она еще более мерзкая, чем львица!

Заправил член обратно в штаны, застегнул пуговицы и вышел из-за ширмы, которая скрывала меня лишь по плечи.

В зеркале напротив я увидел непонимающую физиономию парня. Выгляжу весьма помятым.

– Меня зовут Софи! Должно быть, Елена тебе обо мне рассказывала? Кстати, не знаешь, где она? Я только что приехала и не могу нигде ее найти. Дверь в комнату заперта, а я не знаю кода от замка, поэтому мне пришлось пройти через твою комнату… Кстати, а как тебя зовут?

Я наклоняюсь над умывальником, оперевшись на него двумя руками. У этой девчонки просто какой-то невероятной скорости словесный понос. И она ведь продолжает болтать, снова и снова.

А, понял, это подруга львицы, очевидно, та самая, с которой они болтали по телефону.

И если память мне не изменяет, Елена говорила ей, что я не разговариваю. Так почему же эта идиотка продолжает засыпать меня миллиардом вопросов?

– А ты откуда? Из Нью-Йорка – это понятно, но из какого района? Я однажды бывала в Бронксе… Я говорю это, потому что ты похож на гангстера… Ну, совсем чуть-чуть. Из-за всех этих татуировок можно подумать, что ты какой-то гангстер, – заключает она со смехом.

Но меня это вовсе не забавляет, скорее наоборот. К тому же мы должны быть с ней одного возраста, нет? В конце концов, я на полгода младше Елены, а той уже совсем скоро будет семнадцать…

Кажется, я только что познакомился с дочерью Солис, которую она ото всех скрывает. Но той Солис, что под экстази, и которая ничего вообще не контролирует. Это кошмар какой-то, пойду лучше снова лягу спать.

– Ты только что проснулся или как? По твоему виду можно подумать, что ты вообще не спал ночью!

– Софи! Ты уже здесь? – раздается голос из комнаты.

Никогда не думал, что это произойдет, но я был так рад слышать голос Елены и был ей очень благодарен, ведь еще чуть-чуть и мне бы пришлось заткнуть ее самому.

Снова воцарилась тишина, которой я и воспользовался, чтобы умыться холодной водой; в надежде, что мне это поможет избавиться от желания убить одну и трахнуть другую.

– Я в ванной, Елена! Везде тебя искала, – говорит ее подруга. – Мы тут пытаемся разговаривать с… Ты так и не сказал мне, как тебя зовут! Хочешь, чтобы тебя добивались, да?

Я на секунду зависаю над раковиной.

Какая же она все-таки заноза в заднице!

Я еще раз споласкиваю лицо холодной водой, выпрямляюсь и беру первое попавшееся полотенце справа.

– Эй! Это мое! – слышу я.

Этот голос: более низкий, более мрачный и оскорбляющий…

В ванную заходит Елена.

Поворачиваю голову в ее сторону одновременно с подружкой. Последняя открыла рот, глядя на нее, будто была чем-то шокирована. Но что, черт возьми, тут происходит? И пока ее невыносимая подруга застыла на месте, вокруг нас снова царила тишина.

Уф…

Львица смотрит, как я вытираюсь ее полотенцем. На ней были широкие джинсы, слишком широкие для ее круглой попки и верх, который полностью скрывал формы. Выглядит отвратительно. Мне гораздо больше нравился ее ночной наряд. Волосы были распущены, и смотрела она на меня со злостью. Я сделал то же самое и самым наглым образом принялся как следует вытирать еще и подмышки.

Мне срочно необходим душ. Сегодня ночью я бегал по всему Куинсу, и теперь от меня воняет дохлой лошадью.

Кстати, о животных. Львица хмурит брови, а ее рот кривится в гримасе отвращения. Одарил ее ледяной улыбкой, и прежнее выражение лица сменилось на ненависть. Нашу войну взглядов внезапно прервала ее подруга.

– Так, Елена Хиллз, что тут происходит? – восклицает она.

– Чего? – отвечает та, посмотрев в ее сторону.

Теперь мы оба пялились на ее подругу, и львица, казалось, понимала ровно столько же, сколько и я. То есть ничего.

И тут же ее подружка разражается нескончаемым потоком болтовни.

Маленькая сучка львица, если ты думаешь, что я забыл все твои ночные оскорбления, то ты сильно ошибаешься. У тебя два варианта: или я обратно запихну тебе в глотку твое «сирота-засранец» или я закончу, то, что начал: оттрахаю тебя так, как мой член этого заслуживает.

– Нет, это же настоящее безумие, как ты это сделала? К тому же два месяца едва прошло! Ты великолепна, моя дорогая. Но почему ты мне ничего не сказала? Блин, Елена, я же твоя лучшая подруга, или нет? Да вообще, отвал всего!

О чем она говорит?

Львица чуть ли не в панике взглянула на меня, с силой схватила свою подружку за руку и потащила ее в комнату.

Хлопнула дверь, приглушив визгливый голос подруги, и, наконец-то, снова наступила тишина. Я вздохнул.

Получается, львица от меня что-то скрывает. Но что?

Она до сих пор не поняла, как я устроен: чем больше от меня пытаются что-то скрыть, тем больше я хочу узнать что это!

Я облокачиваюсь на перила балкона и закуриваю. Вкусно пахнет едой.

– Ну и ну! Ты здесь! – слышу я.

О нет! Этот противный голос, это…

– Эй, я внизу, это Софи! Пойдешь купаться?

Я даже не потрудился на нее взглянуть. До меня доносился плеск воды и голос пацана, который кому-то что-то рассказывал.

– Не обращай внимания, такие как он вылезают на улицу только по ночам, – говорит другой голос.

А, львица! Лучше бы ей помолчать о прошлой ночи, иначе мне придется заняться ею самому. Надеюсь, что она никому ничего не сказала, но сильно в этом сомневаюсь.

– Следи за языком, Елена! – откуда-то издалека кричит ей мать. – Тиган, ты хочешь есть?

Есть? Конечно, да! Я готов сожрать даже мою сигарету.

Оборачиваюсь, чтобы убедиться, что они все еще стоят внизу и смотрят на меня. На балконе, выходящем в сад, был накрыт стол, а чудесный запах шел от гриля, на котором шкворчали большие куски мяса. Чуть слюной не захлебнулся.

Львица сворачивается клубочком на шезлонге. Она, должно быть, помирает от жары в таком наряде, в то время как ее подружка практически нагишом плещется в воде.