Изабелль Брум - Год и один день

– Это было романтично? – спросила Хоуп. Она обожала истории про предложения.

Софи улыбнулась:

– Вообще-то нет, если честно. Я сушила волосы, а он был еще в постели. Он бросил в меня подушкой, чтобы привлечь внимание, а когда я повернулась, чтобы послать его подальше, у него на лице внезапно появилось это серьезное выражение.

– О, это так романтично, – заверила ее Хоуп. – У меня были и шарики, и цветы, и музыка, и все что хочешь, а брак оказался такой же показухой.

– Мне так жаль, – Софи выглядела озадаченной. – Так мужчина наверху не ваш муж?

– Чарли? Господи, нет! Он улучшенная модификация. – Она рассмеялась, и Софи вежливо поддержала ее, но в глазах не было улыбки.

– Мой муж и я… У нас были проблемы много лет. Да, наверное, всегда. – Она сделала большой глоток джина. – Я решила пойти на курсы вождения, потому что раньше так и не собралась научиться, и тут встретила Чарли – моего рыцаря на сверкающей белой «Корсе».

Хоуп забыла упомянуть, что они с Чарли начали свои отношения до того, как закончился ее брак, но это было довольно сложное признание для человека, с которым только что познакомился. К тому же Софи только что получила предложение, и Хоуп не хотелось омрачать ее настроение напоминанием о том, что иногда люди изменяют друг другу.

Если Софи и догадалась, что это не вся история, она промолчала. Только улыбнулась Хоуп и спросила:

– Вы любите друг друга?

Хоуп кивнула.

– Тогда это единственное, что имеет значение.

Правда? Хоуп не была уверена, но Софи выглядела так искренне и настолько доброжелательно, Хоуп с болью вспомнила про Аннетт, которая смотрела на нее с таким отвращением, ее ненависть и гнев изливались потоками, когда она кричала на мать, называя ее шлюхой. И она была права, Хоуп соглашалась, что ее поведение было омерзительным. Никогда бы она не могла представить, что сможет предать клятву, которая так много значила для нее, что она предпочла трусливый способ и вранье вместо честного признания.

Отношения с Чарли были настоящей революцией, первым эгоистичным поступком, который Хоуп сделала за всю свою жизнь. Конечно, до начала новых отношений стоило завершить свой брак, но она убедила себя, что Дейву будет наплевать, если он узнает об этом. Сейчас полно пар, живущих в свободных отношениях, в конце концов. Но это была ложь. Пока она в душе не сомневалась, что Дейв не любит ее так, как когда-то любил, у нее не было оправдания для измены. Она пыталась представить, что чувствовала бы она, если бы Дейв, а не она, встретил кого-то еще. Было бы ей все равно? Сейчас уже невозможно это понять, когда столько всего случилось. Что она знала точно – она не любила Дейва уже давным-давно, но и себя она не любила тоже. Но как объяснить это все Аннетт? Она все разрушила и теперь расплачивается за это.

– Надеюсь, ты права, – она улыбнулась Софи и отпила из стакана.

– Просто я думаю, что когда ты знаешь наверняка, то ты и правда это знаешь. – Софи допила вино и поблагодарила официанта, который подошел, чтобы принять ее заказ.

– Наверное. – Хоуп понимала, что разоткровенничалась с незнакомым человеком из-за количества алкоголя, выпитого за последние несколько часов. Но она не могла остановиться. Было так приятно поговорить с кем-то, не вовлеченным во всю эту ситуацию. Мама была в шоке, когда она ушла от Дейва, несмотря на то что она знала, насколько несчастной Хоуп была уже долгое время. Друзья тоже не поняли ее.

– Я всегда любила только одного парня, – наконец произнесла Софи, и мечтательная пелена заволокла ее оленьи глаза.

– Вы давно вместе? – спросила Хоуп, понимая, что ее время излияний кончилось.

– Десять лет.

– Ого! – Хоуп поперхнулась. – Вы познакомились в младшей школе?

Софи рассмеялась.

– Мне двадцать восемь!

Хоуп недоверчиво покачала головой.

– Ты шутишь?

– Нет, – Софи развеселилась. – Мне правда двадцать восемь, честное слово. Мы познакомились в Праге – Робин и я. Мы оба путешествовали по Европе, представляете, и он просто подошел ко мне.

– Поэтому ты здесь? – догадалась Хоуп. – Это ваша десятая годовщина?

Софи кивнула.

– Ну, это просто чудесно. – Хоуп наклонилась и слегка приобняла ее рукой. – А какое прекрасное место для знакомства!

– Оно особенное, – согласилась Софи, ее пальцы скользили по ножке бокала. – Мы с Робином приезжаем сюда каждый год.

– Когда он приедет? – спросила Хоуп.

– Он должен быть здесь через несколько дней, – сказала Софи, и голос снова стал тихим. – Может быть, в воскресенье.

– Я здесь до понедельника, – Хоуп радостно хлопнула в ладоши. – Я должна пожать его руку и сказать ему, как ему повезло встретить тебя.

Софи покраснела.

– Нет, я серьезно. Ты красивая девушка с добрым сердцем и открытой душой. К пятидесяти годам начинаешь хорошо разбираться в людях, и сразу чувствуешь хорошего человекай.

Они подняли головы на грохот и увидели ярко-красное лицо Меган в дверях. Парень рядом с ней был ужасно пьян, и Хоуп едва успела взглянуть на него до того, как он рванул к дверям туалета. Она совсем не удивилась, когда Меган отказалась присоединиться к ним для ночного стаканчика – у всех сегодня был очень длинный день.

– Это Меган, – сказала Хоуп Софи, когда те двое удалились. – Я познакомилась с ней сегодня утром. Она очень приятная.

– Ее друг очень пьян, – хихикнула Софи.

– Не он один… – Хоуп подняла свой пустой стакан, поднесла его к губам и выпила последние капли. – Мне нужно пойти наверх, посмотреть, как там Чарли. Но мы должны обязательно повторить.

– С удовольствием, – улыбнулась Софи. От вина ее щеки немного порозовели и Хоуп снова почувствовала притяжение к молодой девушке. «Материнский инстинкт не так-то легко отбросить», – сказала она себе, подходя к ступеням. Она просто чувствовала потребность защитить Софи, потому что давно не видела Анетт.

«И все же, – подумала Хоуп, входя в комнату, со вздохом глядя на полоску света из-под закрытой двери в туалет, – было что-то в этой девушке, что вызывало желание закутать ее в толстое одеяло и отнести в безопасное место».

На улице было еще темно, когда Меган прокралась по пустому коридору отеля и спустилась по лестнице. Ее разбудил дурной сон около часа назад, она лежала, дрожа, и понимала, что заснуть снова уже никак не получится. Олли крепко спал рядом, рот его был открыт, легкий металлический запах напоминал о количестве выпитой текилы.

Вместо того чтобы остаться в кровати и своим ворочанием только разбудить его, Меган осторожно выбралась из-под одеяла, тихо оделась, почистила зубы при свете телефона, на цыпочках обошла кровать, чтобы взять одежду, как мультяшный герой. Ее план был прост – отправиться к Карлову мосту, чтобы сделать фотографии восходящего солнца. Чувство вины немного мучило ее, что она увидит первый раз его одна, без Олли, но ей нужно было личное пространство. К тому же предстоящая выставка не оставляла ее в покое. Она грозила ей пальцем и велела поторапливаться. Это было настолько важно, и ее будущее так зависело от нее, что, конечно, выставка могла себе позволить быть тираном. Меган была уже в такой ситуации раньше, она это прекрасно помнила. Она должна была это получить, но кто-то другой сделал это за нее.