Салли Маккензи - Без ума от виконта

Лорд Моттон наклонился и накрыл ладонью руку Джейн.

– Полагаю, что так. Теперь нам с вами понятно, почему обе эти дамы были этим вечером столь заинтересованы в нас.

– Они были заинтересованы в вас!

Губы Моттона слегка скривились, те самые губы, которые совсем недавно прижимались к ее губам…

Нет! Джейн сделала глубокий вдох. Ей не следует думать о том, где были его губы и что они делали.

Моттон поднял одну бровь, негодник этакий, и вперил в нее понимающий взгляд.

– Вам жарко, мисс Паркер-Рот? Вы так разрумянились!

Джейн фыркнула и не удостоила его ответом.

Он усмехнулся:

– Они вовсе не были заинтересованы во мне. Они были заинтересованы в том, чтобы заполучить эту бумажку.

– Они трогают руками… особые места…

Особые? Мягко сказано… Леди Ленден ухватилась за груди леди Таркингтон, а та держалась рукой за…

Джейн отвела взгляд от изображения того, чем занимались обе дамы, но только для того, чтобы на глаза ей попалось не менее странное изображение мистера Маусингли. Кларенс украсил грудь Мауса надписью «Молох».

– Молох? Мистер Маусингли какой угодно, только не воинственный. Вы посмотрите. Человек позади него схватил его за… ох! – Руки другого мужчины держали Мауса за… Джейн почувствовала, что краснеет. – Кто этот человек?

Голос Моттона прозвучал резко, почти грубо:

– Уолтер Хелтон.

Джейн пригляделась к мистеру Хелтону, стараясь при этом не смотреть на его руки. Кларенс изобразил его таким худым, что тот напоминал скелет, с длинным, острым подбородком, длинным носом, с рогами и хвостом – и без штанов. Было очень похоже, что мистер Хелтон и Маус…

Она обратила на Эдмунда изумленный взгляд широко раскрытых глаз.

– Но ведь это тяжкое преступление, верно?

Эдмунд хмуро глянул на рисунок и пожал плечами:

– Вельзевул – мастер избегать наказания.

– Вельзевул?

– Это его прозвище, заимствованное из «Потерянного рая» Мильтона. Он привлекался к ответственности за множество преступлений, но всегда ухитрялся избежать наказания, впрочем, молва гласит, что ему помогает в этом сам Сатана.

– Что? – Выражение лица у лорда Моттона было вполне серьезное, даже мрачное. – Господи помилуй, вы, разумеется, этому не верите? Я хочу сказать, что верю в Сатану, но как бы в некоем общем смысле. Я не думаю, что он управляет поступками людей, и уж точно не верю, будто он вмешивается в судебные процессы в Британии.

– О чем вы говорите? – Виконт взглянул на нее как на помешанную. – Сатана такое же прозвище, как и Вельзевул.

– Ох да, конечно. – До чего глупо, что она сразу этого не сообразила. – А каково подлинное имя этого Сатаны?

Моттон снова глянул на рисунок и поморщился.

– Никто не знает. Он может быть как герцогом, так и мусорщиком.

– Никто не знает? – А может, она не такая уж глупенькая. – Почему же в таком случае вы уверены, что подобная личность существует? И не мог ли мистер Хелтон действовать самолично?

– Нет. У Хелтона нет ни связей, ни ума, чтобы избегать ответственности за все, в чем ему предъявляют обвинения. У него, безусловно, есть человек, который говорит ему, как следует себя вести и что делать.

Джейн снова посмотрела на рисунок. Теперь, когда у нее уже не возникал нервный шок при взгляде на скандальные изображения, она вдруг заметила кое-что еще.

– Что это такое?

Она указала на нечто темное, по форме похожее на монашеский капюшон, изображенное на обтрепанном краешке бумажного листка. В тени под этим капюшоном Кларенс нарисовал два маленьких, на вид очень острых рога, но голова, на которой они росли, и, что гораздо важнее, лицо этой самой головы, видимо, остались на оторванной части рисунка.

– Да это же… Зевс великий! – В голосе Моттона чувствовалось с трудом сдерживаемое возбуждение. – Думаю, Кларенс нарисовал портрет Сатаны, а если он это сделал… – Тут Эдмунд выпрямился, и вид у него стал почти торжествующим. – Как только я получу остальную часть картинки, я наконец-то смогу опознать этого человека.

Как только он получит остальную часть рисунка… Уж не хочет ли Эдмунд все-таки отделаться от нее?

– Как только мы найдем остальное, – сказала она. – Как вы думаете, где нам следует это искать? Дал ли нам Кларенс другой ключ?

Брови Эдмунда опустились.

– Мы не будем искать нигде, мисс Паркер-Рот. Поскольку тут замешан Сатана, вам слишком опасно далее заниматься поисками. Сатаной пренебрегать никак нельзя. У него под контролем и властью все преступные сообщества в Лондоне, если не во всей Англии. Он убивает безнаказанно.

– Убивает?

– Да, Джейн, убивает. Это вам не какой-нибудь Ардли или Маус. Во власти этого человека находится дееспособная, строго дисциплинированная криминальная сеть, а дисциплина среди воров и убийц поддерживается посредством жестокого террора. Тот факт, что никто не знает его имени, есть доказательство, что правит он железной рукой.

Их приключение вдруг стало куда более сложным, нежели спасение мисс Барнетт от ужасного замужества, но это вовсе не значит, что она, Джейн, собирается праздновать труса.

– Совершенно верно, вам никак нельзя бороться с этим негодяем в одиночку. Вам нужна моя помощь.

– Я не нуждаюсь в вашей помощи.

Эдмунд было принялся сворачивать листок, но Джейн воспрепятствовала этому, накрыв бумажку ладонью.

– Нуждаетесь, даю слово.

Эдмунд несколько секунд смотрел на нее, как бы не веря собственным ушам, потом с каменным выражением лица сдвинул брови.

– Нет. Немедленно выбросьте из головы это свое намерение.

– Но…

– Положение до крайности опасное. Помилуй Бог, Джейн, ведь Сатана раздавит вас, как букашку!

То была пренеприятнейшая мысль.

– А почему вы так уверены, что ему это удастся?

Джейн не считала себя настолько глупой и безрассудной, чтобы, ничего не предпринимая, дожидаться, пока копыто Сатаны опустится ей на шею.

– Я не о том. Пока у него нет причин связывать вас с этим рисунком, и это хорошо.

– Вот как? А вы в этом уверены? Вы ведь знаете, что Маус, подойдя ко мне на балу сегодня вечером, спрашивал, видела ли я какие-нибудь рисунки Кларенса.

– Возможно, этому парню просто очень нравился художественный талант Кларенса.

– Вы сами этому не верите, милорд. Кларенс был скульптором. Он не был широко известен как автор рисунков.

Лицо лорда Моттона даже не дрогнуло при этих ее словах. Он явно не собирался признавать ее правоту.

– Быть может, Маус что-то перепутал или не понял.

«А быть может, вы, милорд, хватаетесь за соломинку!»

– Ох, пожалуйста! Помимо того факта, что Маус изображен на рисунке, тон, каким он задавал вопросы, говорил сам за себя. Тон был загадочным, но к тому же еще и донельзя противным.