Сари Лухтанен - Нимфы

Завернув ребенка в полотенце, Кати отправилась с ним в трущобы старого города Монпелье. Она вошла в низкую дверь, вытащила пачку денег и объяснила, какой должна быть татуировка. Когда все было готово, позвонила по номеру, который выяснила заранее. Сатиры, видимо, думали, что давно избавились от рода Тамми, но Кати всегда поддерживала с ним связь. Сейчас помощь Тамми была нужна ей как никогда.

Кати ответила женщина, и они договорились о встрече в маленьком мотеле. Убедившись, что мастер по татуировкам никогда не разболтает про необычный заказ, Кати забрала обратно деньги и отправилась в путь. Она внимательно следила, не было ли за ней погони. Ребенок был спокоен и совсем не плакал, а только глядел на нее ясными глазами. Кати казалось, что на головке девочки уже появился рыжий пушок.

Через какое-то время Кати постучала в дверь номера. Ей открыла высокая темноволосая женщина. Кати посмотрела на нее вопросительно, и женщина достала из-под рубашки подвеску, на которой были дубовые листочки. Кивнув, Кати молча протянула ей ребенка.

– Вы не зайдете? – спросила женщина. Она тут же прижала младенца к груди, как будто это было самое привычное для нее дело.

– Нет. И не хочу знать, куда ты увезешь девочку. А увезти ее нужно так далеко, чтобы я не нашла вас.

– Я позабочусь о ней, – сказала женщина.

– Когда Дезире достигнет возраста нимфы, можешь отправить сообщение на этот номер, – сказала Кати, вручая женщине листок. – Оставишь координаты, и я отыщу вас.

Женщина порывалась что-то сказать, но Кати быстро захлопнула дверь. Она бесшумно вышла из мотеля и остановилась, только миновав несколько кварталов.

«Роуз, – думала она. – Я обещала заботиться о твоем ребенке, и поэтому будет лучше, если его воспитает кто-то другой». Утерев слезу, Кати направилась в магазин за бутылкой коньяка.

Кати очнулась от своих воспоминаний, когда ей позвонил Харью и сказал, что скоро заедет за ней.

– Мы просмотрели записи с камер наблюдения, установленные в окрестностях кафе, и обнаружили зацепку, – объяснил Харью в машине. – Девушку пронесли через арку дома, а потом оттуда отъехал черный микроавтобус. Отследить путь машины было проще простого. Ее оставили на одной из парковок.

Они въехали под землю, и Кати почувствовала, как сердце ее сильно забилось. Машина стояла на другом конце парковки, рядом никого не было. Она обещала защищать Диди и не справилась. Кати не имела ни малейшего представления о том, что могло быть внутри машины. Она ощутила на себе взгляд Харью, но ни в коем случае не хотела показывать своих чувств. Наоборот, выглядела спокойной как никогда.

Харью остановился, и они вышли из машины. Кати медленно приблизилась к микроавтобусу. Внутри было тихо.

– Камеры зафиксировали на парковке два похожих микроавтобуса, – сказал Харью. – Оба заехали в такой угол, откуда не видно, что там происходит.

Кати не слушала. Она смотрела на пятно на задней двери. И без анализа нимфа знала, что это была кровь.

– Я открою, хорошо? – спросила Кати и выхватила нож, прежде чем Харью успел что-то ответить. Она за секунду вскрыла замок и распахнула дверь.

Кати бесшумно выдохнула. На полу было тело, но не Диди. Голый молодой человек с короткими волосами лежал, раскинув руки и ноги, покрытые синяками. На глазах у него почему-то были солнцезащитные очки. И Кати, и Харью видели такое не в первый раз.

– По крайней мере, Эрик позаботился о пище для Диди, – спокойно произнесла Кати, хотя с тревогой представляла, как Эрик мог обращаться с Диди. Собственная выгода для Эрика всегда была превыше всего, и, в конечном счете, ему было все равно, заполучит он свое кнутом или пряником. Жестокость разозленного сатира не имела границ. Может, Диди было лучше умереть, чем испытывать на себе его зверства.

– Эта машина украдена несколько дней назад, поэтому она нам ничего не подскажет, – Харью посмотрел на угрюмую нимфу, не зная, что творилось у той в голове. – С другой стороны, вторая машина, которая ждала их здесь, зарегистрирована на компанию «Гюллен».

– Ты наверняка уже все выяснил?

– Я позвонил туда, и меня почему-то соединили прямо с главой компании, Роландом Гюлленом, – сказал Харью. – Он объяснил, что не может контролировать сотни машин, которые находятся в собственности компании.

– Эрик всегда выбирает полезных компаньонов, – заметила Кати. – Куда поехала та машина?

– Наверняка брошена где-нибудь в ближайшем лесу. Вряд ли тот, кто стои´т за всем этим, снова сядет в нее, – пояснил Харью.

– Ты хочешь сказать, что след обрывается здесь? – прорычала Кати.

Прежде чем кивнуть, Харью на всякий случай отступил на пару шагов назад.

Самуэль лежал на мягком светлом диване Джессики, листая альбом с фотографиями. Семья на отдыхе, семья в Рождество, дни рождения и юбилеи. Джессика, надув алые щечки, задувает пять свечек. Джессика с новым велосипедом. Джессика с младшим братом строят индейский вигвам.

Самуэлю это было незнакомо, хотя он считал свое детство счастливым. Отец с матерью любили его, но других родственников у них не было. Иногда к ним приходили гости, но он всегда ощущал, что взрослые что-то утаивали. Он угадывал это во взгляде матери, который она иногда бросала на отца. Или по тому, как она прощалась с отцом, когда тот уезжал в одну из своих командировок. Рука Самуэля нащупала подвеску, и он вздрогнул, когда Джессика села рядом с ним. Джессика была в отглаженной футболке и джинсах. Как ей удается быть такой свежей и приятной?

– Ты ищешь секреты? – спросила Джессика.

– В альбоме каждая фотография – почти идиллическая, – ответил Самуэль. – Семья, традиции, улыбки. Все есть.

– Это кажется тебе странным?

– Нет, – сказал Самуэль. – Или да. Я вдруг почувствовал, будто что-то прошло мимо меня.

Джессика взяла парня за руку, и он ощутил ее тепло. Самуэль остался жить у Джессики, расположившись на диване. Утром они вместе ели хлопья, йогурты, смеялись, смотрели телевизор. Все самое обычное казалось Самуэлю таким прекрасным, что он, не желая торопиться, не решался двигаться вперед. Он все-таки испытывал возбуждение и видел, что Джессика чувствует то же самое.

Самуэль посмотрел в глаза Джессики. В них таился призыв. Парень подался вперед и поцеловал ее в губы. Они улыбнулись друг другу.

– Я и подумать не могла, что влюблюсь в мужчину, который обольет меня кофе, – сказала Джессика.

Самуэль засмеялся, но понял, что это была не просто шутка. Ему хотелось ответить, однако что-то сдерживало его. Он вспомнил чувства к Диди – их встречи были словно американские горки – и осознал, что нисколько по ним не соскучился. Самуэль приподнял подбородок Джессики и снова ее поцеловал, долго и чувственно.