Дэвид Льюис - Дитя мое

– Я открою тебе одну тайну, папа, – тихо произнесла девочка.

Он провел рукой вдоль рта, словно застегивая «молнию», а затем прикоснулся поднятым вверх указательным пальцем к губам. Этому жесту он научился у Натти. Однако девочка продолжала смотреть на него так, словно еще не была полностью уверена, серьезно ли папа ее воспринимает.

– Какую тайну, родная?

– Иногда я воображаю себе, – тихим голосом начала Натти, – что Лаура – моя мама. Когда она увидела меня после родов, то не захотела отдавать, но люди в белых одеждах ее заставили, потому что она заключила сделку. Лаура искала меня по всей стране и нашла.

Девочка на секунду запнулась и перевела дыхание.

– И тогда она решила, ничего никому не рассказывая, работать на моих приемных родителей, чтобы всегда быть со мной.

Джек глубокомысленно кивнул.

– Ты думаешь, такое возможно?

– Нет, дорогая, – произнес он, чувствуя, как на его глаза наворачиваются слезы. – Мне жаль тебя расстраивать, но нет.

– Но ведь я могу об этом фантазировать?

– Конечно можешь.

«Иногда это все, что нам остается», – подумал он.

Джек спросил, не хочет ли она помолиться. Натти согласилась. После молитвы он поцеловал ее в лоб, выключил в коридоре свет и примостился на довольно-таки неудобном стуле, стоявшем в углу маленькой комнаты Натти. Яркий свет звезд освещал спальню. Когда его глаза привыкли к темноте, Джек смог даже различить тени, падающие на одеяльце девочки.

– Я люблю тебя, папа.

– И я очень тебя люблю, – произнес Джек.

Натти хихикнула. Ее мир вернулся на круги своя. По крайней мере он так надеялся.

В его идеальном воображаемом мире, если бы Джек имел смелость в этом признаться самому себе, Натти всегда была бы счастлива, никогда не плакала и ей никогда бы не снились кошмары. В этом мире он был способен дать ребенку все, что ей нужно.

Почти все.

Днем во вторник, сидя у себя в офисе на аэродроме, Джек положил листок с телефонным номером Анджелы на стол рядом с пластиковой бутылкой воды и перевел дух. Его удивляло то, как же он нервничает. Все-таки Джек считал себя бывалым пилотом, налетавшим тысячи часов. Он запросто умел, войдя в штопор, вывести самолет из него, и глазом не моргнув. А теперь вот при мысли, что ему надо позвонить Анджеле Вальберг, его ладони покрылись потом.

Отбросив сомнения, Джек нажал кнопку и набрал номер, в душе надеясь наткнуться на красный флажок, если у Господа на этот счет есть иное мнение. Когда женщина ответила, голос ее прозвучал уж слишком любезно, почти нежно. «Неужели Сан уже ввела ее в курс дела?» – подумал Джек.

– Привет, – сказал он, страдая от нехватки красноречия. – Я брат Сан Ливингстон.

Анджела весело рассмеялась. Джек вспомнил, как однажды Сан сказала ему, что дорога к сердцу мужчины лежит не через желудок. Главное – заставить его поверить, что он лучший остряк на земле.

– Я Сан уже пять лет знаю, а до сегодняшнего дня не имела представления, что вы родня. Никогда бы не подумала, что вы брат и сестра, – наконец, после прямого вопроса Джека, призналась она.

– Поверь, мне и прежде говорили, что мы не похожи.

– Вы точно брат и сестра?

– Осторожнее, не стоит зарождать в душе Сан несбыточных надежд.

Самокритичность его юмора Анджеле понравилась. Найдя свой стиль, Джек продолжил разговор:

– Я хотел бы тебя получше узнать, Анджела.

– Спасибо, Джек. Я не против.

После этого они договорились пообедать вместе. Ресторан находился на расстоянии пары кварталов от места ее работы. Кстати, Анджела работала модельером-консультантом в дорогом бутике на Мейн-стрит.

На следующий день Джек приехал на четверть часа раньше назначенного времени. Он не знал, как правильно себя вести при встрече, но Анджела, одетая в темно-синее платье без рукавов, пришла ему на помощь, первой подойдя и слегка обняв его за плечи. От женщины пахло яблоками и цветами.

Старшая официантка провела их вглубь ресторана. Стены здесь были обшиты панелями темного дерева, на которых висели картины с экзотическими сюжетами. Ресторан оказался полон посетителей. Всюду сновали предупредительные официанты и официантки.

Джека удивило, как легко оказалось общаться с Анджелой напрямую, без телефона. Они говорили о ее семье, работе и вере. Анджела рассказала о своем детстве в Дулуте, штат Миннесота, о своих норвежских корнях.

– Я унаследовала от моих предков немало упрямства, – сказала она.

Джек рассказал несколько историй из своей летной практики, а также кое-что о Натти. Чем больше они разговаривали, тем больше общего они находили в характерах друг друга.

«Неужели такова Божья воля?» – подумал Джек, чувствуя необычное душевное спокойствие.

Анджела заказала легкий обед и, откинувшись на спинку кресла, принялась с довольным видом разглядывать посетителей ресторана. Заметив кого-то, женщина широко улыбнулась и, подавшись вперед, тихо сказала Джеку:

– Не привлекай внимания, но… взгляни на пару, сидящую за три столика справа от тебя.

Джек, поправив салфетку, слегка повернул голову и взглянул на объект интереса Анджелы: хорошо одетый шатен тридцати с лишним лет сидел за столом напротив молодой женщины в бледно-желтом платье.

– Это Джефф и Минди, – сказала Анджела. – Он ее босс. Минди я уже давно знаю. Скажи: что ты заметил?

Ей удалось не на шутку заинтриговать Джека, но тут к ним подошла официантка, неся на большом круглом подносе их заказ. Разговор коснулся другой темы. Спустя пару минут, однако, Джек все же взглянул в сторону пары, сидевшей справа, но ничего особенного не разглядел. Анджела не скрывала своего веселья, вызванного недоумением собеседника.

– Надо читать по глазам, Джек, – явно не желая затягивать свою игру, сказала она.

Он бросил еще один взгляд украдкой, но ничего не заметил.

Анджела многозначительно улыбнулась.

– Минди уже несколько лет влюблена в своего босса. Она мне об этом говорила, но и так все понятно, стоит увидеть, как она на него смотрит, – понизив голос, сказала Анджела. – А Джефф об этом без понятия…

Подошла официантка и подлила им в стаканы воды. Анджела молчала, но в ее голубых глазах читалось нетерпение.

Когда официантка ушла, Анджела кивнула головой и продолжила:

– Джефф не замечает влюбленности Минди, потому что сам без ума от официантки, той самой девушки, которая только что наполняла нам стаканы.

– Откуда ты знаешь? – спросил Джек.

Анджела покачала головой с видом шуточного недовольства.

– Я же говорила! Глаза!

Она сцепила пальцы рук и положила их на столешницу перед собой.

– Я люблю наблюдать за людьми, Джек. Мне бы следовало заседать в суде присяжных.

Позже, расправившись с креветками, салатом из шпината и супом с лапшой, Анджела некоторое время молча его разглядывала, а потом, как бы между делом, назвала одно местечко, где жарят замечательные стейки.