Джоржетт Хейер - Проверка верности

– Непременно напомню вам об этом, сэр, – сухо откликнулся мистер Гисборн.

Дверь отворилась, и вошел привратник в голубой ливрее.

– Милорд, вас желает видеть дама, – неуверенно произнес он.

Мистер Гисборн обернулся и уставился на слугу с немым удивлением, потому что, сколь бы обширны ни были способы развлечения Рула, его inamoratas [12] Возлюбленные, любовницы ( итал. ). никогда не навещали его на Гросвенор-сквер.

Граф приподнял брови:

– Боюсь, очень боюсь, что вы – как бы это сказать деликатнее? – совершили маленькую глупость, друг мой. Но, быть может, вы все-таки ответили, что меня нет дома?

На лакея жалко было смотреть, но он собрался с духом и выпалил:

– Дама поручила мне передать вашей светлости, что мисс Уинвуд просит уделить ей несколько минут вашего времени.

На мгновение в комнате воцарилась тишина. Мистер Гисборн с некоторым трудом сдержал уже готовое сорваться с губ восклицание, а сейчас старательно делал вид, будто приводит в порядок бумаги на столе.

Глаза его светлости, совсем недавно, к вящему ужасу привратника, напоминавшие узкие бойницы, вновь стали пустыми и невыразительными.

– Вот как! – заметил он. – И где же сейчас находится мисс Уинвуд?

– В малой гостиной, милорд.

– Очень хорошо, – произнес его светлость. – Вы можете идти.

Лакей поклонился и вышел. Милорд вперил задумчивый взгляд в профиль мистера Гисборна.

– Арнольд, – негромко окликнул он его.

Мистер Гисборн поднял голову.

– Вы умеете молчать, Арнольд? – осведомился его светлость.

Почтенный секретарь, не дрогнув, встретил его взгляд.

– Да, сэр. Разумеется.

– Я никогда в вас не сомневался, – заметил граф. – Быть может, вы даже иногда страдаете глухотой?

Уголки губ мистера Гисборна дрогнули.

– Иногда случаются приступы полной глухоты, сэр.

– Можно было и не спрашивать, – отозвался граф. – Вы – король секретарей, дорогой мой.

– Вы очень любезны, сэр. Но вам действительно можно было не спрашивать.

– Мне очень неловко за свою бестактность, – пробормотал его светлость и вышел.

Он пересек широкий, выложенный мраморными плитами холл, мимоходом отметив, что на краешке прямого стула сидит молодая женщина, явно служанка, испуганно сжимая в руках ридикюль. Выходит, мисс Уинвуд пожаловала к нему с соблюдением некоторых правил приличия.

Один из лакеев поспешно распахнул перед ним массивную дверь красного дерева, и милорд вошел в малую гостиную.

Спиной к двери стояла дама, совсем не такая высокая, как он ожидал, и, похоже, рассматривала картину маслом, висевшую на дальней стене. На звук его шагов она быстро обернулась, продемонстрировав ему лицо, явно не принадлежащее мисс Уинвуд. Он замер на мгновение, с некоторым удивлением глядя на нее.

На лице под соломенной шляпкой, в свою очередь, тоже отразилось изумление.

– Вы и есть л‑лорд Р‑Рул? – осведомилась дама.

Удивление перешло в изумление.

– До сих пор я полагал себя таковым, – ответил он.

– А я‑то д‑думала, что вы старик! – бесхитростно сообщила ему незнакомка.

– Это, – заявил его светлость, старательно сохраняя на лице прежнюю серьезность, – было очень нелюбезно с вашей стороны. Вы пожаловали ко мне, дабы… э‑э… удовлетворить свое любопытство относительно моей внешности?

Дама залилась жарким румянцем до корней волос.

– П‑простите м‑меня! – ужасно заикаясь, взмолилась она. – С м‑моей с‑стороны это б‑было очень г‑грубо, но, к‑как в‑вы с‑сами в‑видели, р‑растерялась я лишь на м‑мгновение.

– Если вы, мадемуазель, и впрямь растерялись, то мне остается лишь почувствовать себя глубоко польщенным, – заявил граф. – Но если вы пришли не для того, чтобы взглянуть на меня, то, быть может, сумеете сообщить мне, чем я могу служить вам?

Блестящие, ясные глаза девушки решительно уставились на него.

– Р‑разумеется, вы не знаете, кто я такая, – сообщила незваная гостья. – Б‑боюсь, мне пришлось прибегнуть к невинному обману. Я опасалась, что вы, поняв, что я не Л‑Лиззи, не примете меня. Но в том, что я назвалась м‑мисс Уинвуд, никакой лжи нет, – взволнованно добавила она. – Потому что я т‑тоже Уинвуд. Меня зовут Хорри Уинвуд.

– Хорри? – повторил он.

– Горация, – пояснила девушка. – Ужасное имя, не правда ли? Меня назвали так в ч‑честь мистера Уолпола [13] Гораций Уолпол, четвертый граф Орфорд (1717–1797) – английский писатель, основатель жанра готического романа. . Он мой крестный.

– Прекрасно, – заметил его светлость. – Простите мне мое слабоумие, но – вы не поверите! – я до сих пор пребываю в полном неведении.

Горация поспешно отвела глаза.

– Все… остальное объяснить вам не так-то легко, – призналась она. – Полагаю, вы ужасно шокированы. Но я привела с собой с‑служанку, сэр.

– Что ж, от этого положение становится куда менее шокирующим, – одобрительно заметил его светлость. – Но не будет ли вам легче объяснить мне этот ужасно запутанный вопрос, если вы присядете? Позвольте принять у вас накидку.

– Б‑благодарю вас, – сказала Горация, сбрасывая ее с плеч, и одарила хозяина дружелюбной улыбкой. – Впрочем, на самом д‑деле все не так трудно, как я думала поначалу. Но перед т‑тем, как вы вошли, я совсем пала духом. Понимаете, моя мать даже не п‑подозревает о том, что я здесь. Но ничего иного я придумать не смогла. – Она сцепила руки и сделала глубокий вздох. – Все из‑за Л‑Лиззи – моей сестры. Вы сделали ей предложение, верно?

Застигнутый врасплох, граф поклонился, а Горация поспешно выпалила:

– Н‑не могли бы вы… вы не очень в‑возражали бы против того… чтобы ж‑жениться на мне?

Граф сидел в кресле напротив, рассеянно помахивая моноклем, и с выражением вежливой скуки смотрел на нее. Но вдруг монокль перестал вращаться и упал. Горация, с тревогой глядевшая на него, заметила в его глазах ошеломленное недовольство и поспешила пояснить:

– Р‑разумеется, я понимаю, что это должна быть Шарлотта, поскольку она – средняя, но она заявила, что ничто на свете не заставит ее в‑выйти за вас.

Уголки его губ дрогнули.

– В таком случае, – заметил он, – мне очень повезло, что я не искал руки мисс Шарлотты в браке.

– Да, – согласилась Горация. – Мне очень жаль говорить такие вещи, но, как мне представляется, Шарлотта п‑приходит в ужас от того, чтобы п‑пойти на такую жертву даже ради Л‑Лиззи.

Плечи его светлости вздрогнули.

– Я с‑сказала что-нибудь н‑не то? – с сомнением осведомилась Горация.

– Напротив, – ответил он. – Беседа с вами действует на меня самым благотворным образом, мисс Уинвуд.

– Вы смеетесь надо мной, – обвиняющим тоном заявила Горация. – Осмелюсь п‑предположить, что вы полагаете меня г‑глупой, сэр, хотя д‑дело очень серьезное.