Кейт Хьюит - Непреодолимое влечение

– Лоренцо…

Она не успела больше ничего сказать. Он оказался около нее в мгновение ока, сжал ее в объятиях и поцеловал. Сильно, страстно. Его руки скользнули под ее ночную рубашку, еще секунда, и он снял ее и бросил на пол.

Эмма расстегнула его рубашку. Она с наслаждением провела руками по его гладкой, атласной коже. Вздох удовлетворения вырвался из ее рта.

Она так давно этого хотела. Ее желание было очень сильным. Судя по всему, Лоренцо тоже не мог больше ждать, он едва дал ей время насладиться ощущениями, а затем подхватил на руки и отнес на кровать. Когда они легли рядом, Эмма потянулась к пуговице на его брюках, а он помог ей снять нижнее белье. Теперь они оба были нагими.

Эмма резко втянула воздух и обхватила его возбужденную плоть своей рукой. Лоренцо глубоко вздохнул, а затем закрыл глаза и поцеловал ее. Он целовал ее снова и снова.

Он провел рукой вдоль ее тела, и она выгнулась ему навстречу, когда он прикасался к ней так нежно и чувственно. Она так скучала по его прикосновениям.

– У тебя… у тебя есть презерватив? – спросила она, не желая нарушать момент, но зная, что должна спросить.

Лоренцо мягко засмеялся и потянулся к прикроватной тумбочке.

– Есть.

Эмма приподнялась на локтях.

– Так ты надеялся попытать удачу? – поддразнила она.

– Думаю, да. Просто я не хотел признаваться в этом никому, даже себе.

Ее сердце разрывалось от любви к этому человеку. Он мог проявлять гордость и смирение, высокомерие и нужду, быть твердым и мягким одновременно.

– Иди сюда, – прошептала она и протянула к нему руки.

И Лоренцо пришел, обняв, он мягко вошел в нее. Эмма резко и сильно выдохнула, и он посмотрел на нее с беспокойством:

– Я не сделал тебе больно?

– Нет, нет. – Она обвила ногами его талию, чтобы он смог войти еще глубже. – Никогда.

Лоренцо лежал в кровати, держа Эмму в объятиях, в его крови еще горел огонь, а сердце бешено билось. И он чувствовал, как его сердце наполняется любовью. Любовью к ней. Он не думал, что когда-нибудь сможет испытать это чувство снова. И тем не менее даже сейчас он сомневался. Неужели все это реально?

Он передвинулся немного, чтобы ей было удобнее лежать.

– Так ты пришла сюда для этого?

Она тихо засмеялась, проводя рукой по его груди.

– Да.

– Ого!

– Да, все именно так.

Они немного полежали молча, а затем Эмма приподнялась на локтях и посмотрела на него сверху вниз. В ее глазах читалась серьезность.

– Лоренцо, когда мы были на вечеринке, я кое-что услышала.

Сон, в который он медленно погружался, тут же исчез.

– Что?

– Женщины в дамской комнате, они сказали… – Эмма покусала губу, и, несмотря на повисшее напряжение, Лоренцо вновь почувствовал желание. Он почти потянулся к ней, чтобы удержать ее от разговора. Он не знал, что она собирается ему рассказать, но знал, что не хочет этого слышать.

– Они сказали, Бертрано Рагусо был твоим наставником, – тихо сказала Эмма. – Что он заменил тебе отца.

Лоренцо смотрел на нее в недоумении. Он ожидал, что разговор пойдет о его вине, о преступлениях, но никак не о Бертрано. Не о чувствах.

– Это так? – спросила она, и ее голос дрогнул.

Лоренцо пожал плечами:

– Я говорил, мы были близки.

– Я не знала, что настолько близки. Мне так жаль.

– Тебе не о чем сожалеть. К тебе это не имеет никакого отношения, – грубо сказал он, сжимая ее в своих объятиях.

– Мне жаль, что тот, кто так о тебе заботился, смог так страшно предать тебя. Ведь этот человек заменил тебе отца.

– Да, так и было.

– Как вы встретились?

Никто еще не знал этой истории. Но сейчас, к своему удивлению, Лоренцо понял, что хочет рассказать все Эмме. Он хотел, чтобы она знала.

– Я пытался обчистить его карманы.

– Серьезно? – Она испуганно распахнула глаза.

– Серьезнее не бывает. Мне было двенадцать. Я жил на улице уже около года. Выживал в основном за счет своего ума, воровства, карманных краж, иногда удавалось найти случайную подработку. Иногда ночевал в приюте. В зимний период мы жили в заброшенных многоквартирных домах.

Она вздрогнула в его объятиях.

– Я не могу себе все это представить.

– Но это лучше, чем находиться в приюте, поверь. На улице я сам контролировал свою жизнь. В приюте некоторые монахини были добры к нам, другие же получали удовольствие от того, что наказывали, причиняли боль. Я ненавидел приют.

Эмма прижалась покрепче и рассеянно погладила Лоренцо по руке.

– Когда мне было двенадцать, я встретил Бертрано. Ему было за сорок, уже тогда он был успешным бизнесменом. Я помню, каким мягким на ощупь было его кашемировое пальто.

– И что случилось? Он поймал тебя?

– Да, хотя надо сказать, я был хорошим карманником. Он схватил меня за шиворот и начал трясти. Сказал, что отведет в полицию и что я закончу свои дни в тюрьме, если… – Лоренцо замолчал. Благодаря Бертрано он и оказался в тюрьме… Даже сейчас он чувствовал боль.

– Если ты не прекратишь воровать? – Ее голос вернул его из воспоминаний.

– Да. Я убежал. Но на следующий день он нашел меня и купил мне еды. Так продолжалось в течение нескольких месяцев. Я относился к нему с подозрением, но думаю, он просто был одинок. Он потерял жену и сына в автокатастрофе, а больше у него никого не было.

– И у тебя не было семьи.

– Да.

– Так что же случилось потом? – спросила Эмма, и Лоренцо заставил себя продолжить:

– Он предложил отправить меня в школу-интернат. Он хотел, чтобы я занялся собой. Поначалу мне это не нравилось. Но когда одного из моих друзей, ему было десять, убили в переулке, я задумался. Так я оказался в школе недалеко от Рима. Сначала ко мне относились не очень хорошо, но меня это мало волновало. У меня была теплая одежда, еда и постель. И мне нравилось учиться.

– Должно быть, это было для тебя как новый мир.

– Это так. Потом я получил стипендию на обучение в университете, а когда закончил, Бертрано предложил мне работать на него. Когда мне было двадцать пять, он исправил название фирмы на «Рагусо и Кавелли интерпрайз». А когда мне исполнилось тридцать, он изменил его на «Кавелли интерпрайз», сказав, что хочет завещать мне свое дело, потому что я так много и усердно работал.

– Он любил тебя, – тихо сказала Эмма.

– И я любил его. И поэтому мне так трудно принять то, что он сделал.

Они оба молчали, лежа в объятиях друг друга.

– Как ты думаешь, он сожалеет о том, что сделал? – спросила Эмма тихо.

– Я не знаю. Даже сейчас я хочу верить в то, что он был слаб и напуган. Я не думаю, что он всегда был вовлечен в мафиозные дела. Он управлял многими компаниями, и я думаю, что его вынудили.

– Вот почему ты признался.

– Я признался, потому что были доказательства. Я был генеральным директором компании и все взял на себя.